– Иными словами, она нуждается в новом поле деятельности? –предположил Пуаро.

– В самую точку попали. Переберется куда-нибудь, где сможеткомандовать другими людьми. С нами она уже сотворила все, что хотела, так чегоей здесь торчать?

– Возможно, вы правы, – задумчиво промолвил Пуаро.

– Теперь у нее и мужа не осталось, чтобы за нимприсматривать. Она несколько лет с ним возилась – это давало ей, как говорится,цель в жизни. Таким женщинам нужно быть занятыми все время. Тем более чтодетишек у нее нет. Так что, по-моему, она начнет все заново где-нибудь еще.

– И куда же она поедет?

– А мне откуда знать? На Ривьеру, а может, в Испанию илиПортугалию. Или в Грецию – я слыхал, как она говорила о греческих островах.Миссис Батлер побывала там. Их называют «охрипелаг» – я такое и выговоритьтолком не могу.

– Архипелаг, – улыбаясь, поправил Пуаро. – Вам она нравится?– спросил он.

– Миссис Дрейк? Ну, не сказал бы. Конечно, женщина онахорошая – как говорится, исполняет свой долг перед ближними, но уж больно любитэтими ближними командовать. Учит меня подрезать розы, как будто я без нее этогоне знаю, пристает со всякими новомодными овощами, а мне достаточно капусты.

– Мне пора идти, – сказал Пуаро. – Вы случайно не знаете,где живут Николас Рэнсом и Дезмонд Холленд?

– Пройдете мимо церкви – и третий дом с левой стороны. Онистолуются у миссис Брэнд и каждый день ездят в Медчестер – в техническоеучилище. Сейчас они наверняка уже дома. – Он с любопытством посмотрел на Пуаро.– Так вот, значит, что у вас на уме. Некоторые тоже думают на них.

– Пока что я ни на кого не думаю. Но они оба присутствовалитам – вот и все.

Простившись с садовником и двинувшись к выходу, Пуаропробормотал себе под нос:

– Я уже подбираюсь к концу моего списка.

Две пары глаз с беспокойством смотрели на Пуаро.

– Не знаю, что еще мы можем вам рассказать. Нас ужерасспрашивала полиция, мсье Пуаро.

Пуаро переводил взгляд с одного юноши на другого. Сами ониедва ли стали бы именовать себя юношами – их поведение и манера разговора былиподчеркнуто «взрослыми». Если закрыть глаза, то можно было подумать, что этобеседуют двое пожилых завсегдатаев клубов. В действительности Николасу быловосемнадцать лет, а Дезмонду – шестнадцать.

– По просьбе друга я задаю вопросы тем, кто присутствовал нена самой вечеринке, а на подготовке к ней. Вы оба активно в ней участвовали, нетак ли?

– Да.

– Я уже выслушал мнение полиции, побеседовал с уборщицами,врачом, который первым обследовал тело, присутствовавшей там школьнойучительницей, директрисой школы, убитой горем матерью, ознакомился сдеревенскими сплетнями… Кстати, насколько я понял, у вас имеется местная колдунья?

Двое молодых людей весело рассмеялись.

– Вы имеете в виду мамашу Гудбоди? Да, она пришла навечеринку и сыграла роль колдуньи.

– Теперь я перехожу к младшему поколению, – продолжал Пуаро,– обладающему острым зрением и слухом, современными научными знаниями ифилософским мышлением. Мне не терпится узнать вашу точку зрения на эту историю.

Говоря, он внимательно смотрел на двух парней. Юноши дляполиции, мальчишки для него, подростки для репортеров – их можно называть какугодно. Неглупые ребята, даже если и не отличаются таким высоким интеллектом,какой он только что им льстиво приписал, чтобы облегчить начало разговора. Ониприсутствовали и на вечеринке, и на подготовительных мероприятиях, помогаямиссис Дрейк.

Николас и Дезмонд лазили на стремянки, развешивали желтыетыквы и китайские фонарики, кто-то из них ловко поработал с фотографиями,позволив девочкам увидеть «будущих мужей». Их возраст подходил для роли главныхподозреваемых, по мнению инспектора Рэглена и, очевидно, пожилого садовника.Процент убийств, совершаемых представителями этой возрастной группы, увеличилсяза последние несколько лет. Не то чтобы Пуаро склонялся к подобным подозрениям,но все возможно – даже то, что убийства, происшедшие два или три года назад,могли быть совершены двенадцатилетним или четырнадцатилетним мальчиком. О такихвещах нередко читаешь в газетах…

Держа в уме эти возможности, Пуаро временно отодвинул их зазанавес и сосредоточился на своей оценке двух юных собеседников – их внешности,одежде, поведении, голосах и тому подобном, как обычно маскируя интерес лестьюи преувеличенно иностранными манерами, дабы они могли испытывать к немудружелюбное презрение, скрытое вежливостью, так как оба были хорошо воспитаны.Старший, Николас, носил бакенбарды, волосы до плеч и черную одежду, не в знактраура по случаю недавней трагедии, а, по-видимому, руководствуясь собственнымвкусом. Младший, Дезмонд, с пушистыми, ухоженными волосами рыжеватого оттенка,был облачен в розовую куртку, лиловые брюки и гофрированную рубашку. Обатратили немало денег на одежду, которую явно приобретали не в местных магазинахи, возможно, оплачивали сами, не прибегая к помощи родителей или опекунов.

– Насколько я понял, вы были в «Эппл-Триз» в день вечеринкиутром или после полудня, участвуя в подготовке к ней?

– Вскоре после полудня, – уточнил Николас.

– Что именно вы делали? Я слышал о подготовке от несколькихчеловек, но так толком и не смог все уяснить. Они часто друг другупротиворечили.

– Ну, во-первых, занимались освещением.

– Поднимались на стремянки и подвешивали разные вещи, –добавил Дезмонд.

– А также, как я слышал, проделали недурную фотографическуюработу?

Дезмонд тотчас же полез в карман, вынул бумажник и сгордостью извлек оттуда несколько фотографий.

– Изготовили их заранее, – объяснил он. – Будущие мужья длядевочек. Для девчонок главное, чтобы парень выглядел посовременнее.

Он протянул несколько образцов Пуаро, который стал синтересом разглядывать довольно нечеткие изображения молодых людей – с рыжейбородой, с пышным ореолом волос, с бакенбардами, с волосами почти до колен ипрочими украшениями.

– Мы старались, чтобы они не слишком походили друг на друга.Неплохо получилось, верно?

– Полагаю, у вас были модели?

– Нет, это мы с Ником снимали друг друга – просто немногогримировались и манипулировали с волосами.

– Весьма изобретательно, – одобрил Пуаро.

– Миссис Дрейк тоже понравилось, – сказал Николас. – Онасмеялась и поздравляла нас с успехом. А в доме мы в основном возились сэлектричеством. Устанавливали освещение таким образом, чтобы, когда девочкисмотрели в зеркало, одному из нас достаточно было подпрыгнуть, и они виделифизиономию с бородой или бакенбардами.