– Джек, это было несколько десятилетий назад, и насколько я могу судить, они с тех пор и парой слов не обмолвились. За свою выходку им пришлось несколько месяцев провести под дисциплинарным надзором. – Чилл протягивает мне отчет из лазарета с подробным описанием травм, полученных Хулио при Исправлении: ушибы, ожоги, рваные раны, переломы ребер… Я испытываю тошноту, представляя, что Флёр пришлось пройти через то же самое. – На следующий год Хулио ожидал перевода, но Гея все отменила.

– Перевода? Куда именно?

Чилл убирает папку Хулио обратно в ящик стола и выуживает оттуда початый пакетик контрабандных «Доритос». Шелестя оберткой, он достает ломтик и забрасывает себе в рот.

– На Западное побережье, – громко хрустя, говорит он. – Предположительно, чтобы убраться как можно дальше от Эмбер.

Я щиплю себя за переносицу от резкого запаха сыра. Хрящ все еще болит, и я чувствую подступающую головную боль. Я-то был уверен, что все правильно вычислил. У нас почти не осталось времени. На следующей неделе Эмбер выходит на охоту. И если Исправление Флёр прошло так ужасно, как говорил Дуг, то мне крупно повезет, если она вообще соизволит меня выслушать. – Должно быть, я сошел с ума, решив, что могу спасти Флёр и Поппи. На деле я даже не способен придумать, как нам самим выбраться из этой проклятой Обсерва…

Чилл закидывает в рот еще один ломтик и слизывает с пальцев порошок.

«Смотри, чтобы тебя никто не застукал, когда будешь мусор выносить…»

– Овощной день, – шепчу я себе под нос.

– Чего-чего?

«Борей избавится от него точно так же, как принес».

Ящики, которые я видел в тележке Борея в столовой, были огромными. Достаточно большими, чтобы внутри мог поместиться человек.

– Вот как мы отсюда выберемся! За определенную плату Борей сделает все что угодно. Ты же сам сказал, что никто и внимания не обратит на несколько лишних коробок.

Чилл перестает хрустеть. Его кадык подпрыгивает, когда он проглатывает горсть чипсов непережеванными.

– Мы говорим не о контрабандном ящике с вяленой говядиной или шипучками «Поп Рокс», Джек.

– У нас есть деньги. Очень много денег. Мы инвестировали наши деньги и получали проценты с операционных счетов в течение тридцати лет. Ты же сам видел финансовые выписки Флёр и Эмбер и знаешь, что и они тоже копят. Готов поспорить на что угодно, что и Хулио делает то же самое.

Чилл заворачивает верх пакетика с чипсами и бросает его в ящик стола.

– Даже если бы ты и смог заставить всех согласиться, мы ни за что не выберемся отсюда так, чтобы Кронос ничего не узнал. Так каков же твой гениальный план, если предположить, что он еще не в курсе того, что ты задумал?

– Ну, не знаю.

Я провожу рукой по волосам, пиная разбросанные планы и чертежи. Чилл прав. Кронос знал, что я собираюсь совершить глупость, еще до того, как я ее делал. Он увидит каждый мой возможный шаг в своем посохе, прежде чем я успею хотя бы пошевелиться. У меня к стене приклеена дюжина разных планов, но все они опасны и имеют недостатки. Я не знаю, какой из них выбрать. Я тру глаза, желая, чтобы ответ был очевиден, вспоминая слова Лайона о том, что око посоха видит настолько ясно, насколько четкими являются наши собственные воспоминания. Наш собственный выбор.

Я поднимаю глаза к картам. Ко всем расписаниям, маршрутам и наполовину готовым планам. И вдруг совершенно отчетливо понимаю, что нет единственно правильного ответа.

– Не я должен планировать побег.

Чилл смотрит на меня так, словно я окончательно сошел с ума.

– Если я разработаю план, Кронос все узнает, прежде чем мы успеем сделать хоть один шаг за дверь. Так что мы разделим ответственность, и у каждого будет своя роль. Ты вырубишь нас с мониторов охранников. Хулио и Мари выведут нас из Обсерватории. Эмбер и Вуди договорятся о том, как вытащить нас из Лондона. Я приведу нас в какое-то место, где Кронос нас не найдет, и мы продолжим двигаться. – Я расхаживаю по комнате, говоря все быстрее и быстрее по мере того, как мои мысли вырываются на свободу и слетают с губ. – Мы будем повсюду рассыпать хлебные крошки. Наметим десятки маршрутов. Забронируем множество рейсов по разным направлениям. По ходу дела станем менять планы. Кронос увидит слишком много возможных исходов. Если мое будущее не будет определенным, он не узнает, где нас искать.

Чилл испускает длинный низкий свист.

– Ты же понимаешь, что это безумие, да? Практически как выдуть две банки пива и потом спускаться по трассе с маркировкой двойного черного ромба.

Иными словами, он почти уверен, что мы все умрем.

– Да, – говорю я ему. – Я знаю.

Джек

Всю последнюю неделю я занимался подготовкой и поэтому чувствую себя не вполне здоровым. Ладони у меня потеют, когда Борей открывает кладовую, расположенную в коридоре у главных служебных лифтов и загоняет Чилла, Поппи и меня внутрь. Мы с Чиллом объединили все свои накопления – наличные деньги, украдкой снятые с операционных счетов, и остатки от ежегодных стипендий – и заплатили Борею половину за то, чтобы он доставил нас сюда. А вторую половину – за его молчание.

Поппи дрожит и обхватывает себя руками. Она топчется у двери, бросая недоверчивые взгляды на меня и Чилла. Чилл тоже неуверенно оглядывается. Поначалу Поппи отказывалась с нами встречаться и согласилась только тогда, когда ей мы сказали, что придумали способ спасти Флёр от Зачистки. Но чем дольше тянется тревожное молчание между нами тремя, тем больше я беспокоюсь, что она передумала.

Мы все подпрыгиваем, когда дверь в кладовую распахивается. Эмбер замирает как вкопанная, упершись каблуком сапога в пол в коридоре.

Она скользит глазами по нашим лицам – моему, Чилла, Поппи. Куратор Весны не представляет для нее никакой угрозы, а вот Зиму, даже только вышедшую из стазиса, не следует недооценивать, находясь в одном замкнутом пространстве. Присутствие моего куратора лишь усиливает риск.

– Что это, собственно говоря, такое?

Она размахивает в воздухе загадочной запиской, за доставку которой к ней в комнату я заплатил Борею. Этот простой, вырванный из тетради и сложенный пополам лист содержит всего одно написанное от руки слово: «АРИЗОНА».

На бедре у Эмбер висит нож. Вообще-то, их нельзя выносить за пределы тренировочных залов, но Эмбер была бы дурой, явившись на таинственную встречу со мной безоружной.

– Спасибо, что пришла. – Я держу руки в поле ее видимости. – Это Чилл и Поппи.

– Что они здесь делают? – спрашивает она, продолжая держать ногу выставленной в коридор – мудрый стратегический маневр.

– Возможно, тебе стоило взять с собой Вуди, раз опасаешься оставаться со мной наедине.

– Ты настоящий дипломат, Джек, – бормочет Чилл.