— «Было, было, — ответил Роман, — конечно, еду, нельзя же тебя бросать одного. Еще чего-нибудь натворишь без меня».

— «Это другое дело, — сразу повеселел Николай, — надо отметить». И пошел к буфету, доставая бутылку водки и колбасу.

— «Ну, что, за партию и наше правительство!»— провозгласил тост Николай. «Давай», — поддержал его Роман. Выпили, помолчали, прислушиваясь, как живительная влага разливалась по телу. «Между первой и второй перерывчик небольшой», — сказал Николай, разливая водку по стаканам. «Теперь, за Сталина!», — сказал Николай. «За Сталина!»— повторил Роман и молча выпили. Закусывая, Роман спросил у Николая: «Опять воевать будем?» «Будем, никуда не денемся. И надерем задницу америкосам», — ответил Николай. «Тогда давай выпьем за то, чтобы вернулись!» — предложил тост Роман. Опять выпили и помолчали. «Теперь хорошо», — сказал Николай, — пошли на танцы», и друзья направились на улицу.

Прошло несколько дней Николай и Роман тряслись в поезде, разместившись на полках в купейном вагоне. Поезд уносил их к китайской границе, и ехать предстояло долго. За стенкой, друзья-товарищи горланили песни, а им уже надоело, и они молча, уставились в окно, глядя на проносившиеся мимо деревья и поля. Наконец, молчание прервал Роман: «Слушай, Николай, а чего мы премся воевать. Мало что-ли было? Тогда хоть знали, что Родину надо защищать, своих родных и близких. А теперь зачем?» «Вот, затосковал, видно по бабе соскучился, — ответил Николай. — Во-первых, надо самолеты наши новые проверить, как поведут себя в бою. Во-вторых, себя проверить, не заржавел ли, да и тактика боя на реактивных, совсем другая. Как поведут себя наши самолеты в бою с американскими? Тут не только головой крутить придется, но думать надо. Это вопрос, вопросов». «Это все хорошо, но поймут ли наши потомки, за что мы воевали? Не превратят ли нас в агрессоров?» — сказал Роман. «Ну, ты даешь. В агрессоров, это нас то. Мы едем защищать корейцев, а не нападать. Знаешь, нас даже предупредили, чтобы границу с Южной Кореей не пересекали. Чтобы ни один летчик не попался в плен, — ответил Николай, — и вообще, меньше болтай, еще услышит кто-нибудь, потом хлопот не оберешься». И друзья опять надолго замолчали, а потом под мерный стук колес и уснули.

Прошло еще несколько дней, и поезд с летчиками подошел к китайской границе. В купе вошли снабженец Трофимов Петр с солдатом. Принесли с собой форму и велели переодеваться.

— «Это еще что такое?», — спросил Николай.

— «Китайская форма, — ответил Петр, — ты теперь китайский доброволец. Вот тебе словарь и учи корейский язык. Да еще и фамилию себе придумай. Например, Пет Ник Лай», — и рассмеявшись, вышел из купе. Вскоре и командир полка прошел по вагону. Предупредил, чтобы все переоделись и из вагонов не выходили до прибытия к месту назначения. И учили корейский язык.

Через несколько дней прибыли на аэродром под Шанхаем. Дали команду на разгрузку и готовить самолеты к передислокации. Роман целые дни возился с самолетом, а Николай готовился к полетам. Летчикам объяснили, что их задача будет охрана воздушного пространства Северной Кореи, защита электростанции и мостов между Китаем и Кореей, по которым идет снабжение армии Северной Кореи. Американцы не должны знать, что им противостоят летчики Советского Союза, поэтому запрещается в воздухе разговаривать на русском языке, общаться только на корейском, со словарем. Все документы в самолете, должны быть только на корейском, фотографировать ничего нельзя, у кого имеются фотоаппараты, всем сдать. Им противостоять будут, в основном, американцы на истребителях Ф-86 «Сейбр». Налеты американцы совершают массированными группами, состав доходит до 100 бомбардировщиков, как их называют «летающие крепости», это стратегические бомбардировщики «Б-29», способные нести до 9 тонн бомбовой нагрузки и имеющие 8 крупнокалиберных пулемета. Такой самолет и совершил атомную бомбардировку японских городов Хиросима и Нагасаки.

Как только наши техники самолеты подготавливали, летчики сразу начинали их обкатывать. Далеко летать не разрешали, устраивали воздушные бои, в которых лично участвовал И.Кожедуб, обучая молодежь. Николай из машины не вылезал, отрабатывая полеты летчиков своего звена, все были молодые, в войне не участвовали, но имели достаточный опыт налета. Обратили внимание, что при имитации воздушного боя возникают значительные перегрузки, что может привести к потере сознания. Приспособились сжиматься в клубок, стало легче. У американцев были специальные костюмы, которые снимали нагрузку, а нам приходилось приспосабливаться.

Наконец, поступила команда передислоцироваться к границе Китая с Кореей и начать боевые операции.

Глава вторая

Прибыли на границу с Кореей, в провинцию Гирин. На аэродроме находились еще китайские и корейские летчики. Они уже побывали в воздушных боях с американскими летчиками, но особых успехов не добились. Когда И.Кожедуб знакомился с ними, обратил внимание, что все невысокого роста, худенькие. Стал расспрашивать, как ведут себя самолеты в бою, какие проблемы возникают и тут стали поступать жалобы, что летчики теряют сознание при нагрузках. Иван Никитович спросил: «А чем вы кормите своих летчиков?». Китайские и корейские командиры пояснили, что те едят, как обычно, рис. Иван Никитович рассмеялся и сказал, на такой еде только на «фанере» летать можно. Потом пояснил, что речь идет о самолете У-2, самом тихоходном из существующих самолетов. «У летчика питание должно быть калорийным, ему приходится много тратить сил в воздухе», — добавил И. Кожедуб. К его словам прислушались и питание у китайских и корейских летчиков, изменилось.

Первый боевой вылет состоялся уже на следующий день после прибытия. Над аэродромом появился американский разведчик РБ-45. Командир полка дал команду взлететь Петрову со своим звеном и уничтожить противника. Николай и его напарники взлетели, но американский летчик их близко к себе не подпустил. При их приближении он стал забираться все выше и выше. Так достиг потолка 14 км, куда нашим было не достать. Покрутились внизу, пока он не улетел и сели.

На следующий день произошло первое боевое столкновение и первые потери. Звено Николая Первухина вылетело в район переправы через реку Ялуцзян и наткнулось на 4 бомбардировщика в сопровождении десятка истребителей. Завязался бой, в результате которого был сбит один бомбардировщик, но и одного нашего летчика старшего лейтенанта Никитенко подбили, он еле дотянул до аэродрома, где и упал. Спасти летчика не удалось. При сообщении о появлении противника был в воздух поднят полк майора Невзорова, но при нашем появлении, противник сразу же бежал. В этот день, по обычаю существовавшему еще с Великой Отечественной войны, во время обеда на столе появилась рюмка с водкой и куском хлеба, предназначенная погибшему летчику. Прошло еще несколько дней и новая потеря: подбили Симакина, благо тот сумел сесть на рисовом