Хотелось опустить шторы, лечь в постель и укрыться с головой. Тишина и темнота.

Когда я подошла к дому, на крыльце сидел он. Моя самая большая беда и самая большая радость – с доставкой на дом.

Каэл.

В ушах наушники, взгляд устремлен в пространство, сам весь на взводе. Он даже не заметил, как я подошла.

– Пришел требовать назад деньги? – непринужденно спросила я. Ну, пришел, и что? Мне он не интересен. Ничуточки. Я совершенно спокойна. Теперь он меня ничем не проймет. Никогда.

– Нет. Я подумал, нужно закончить наш разговор.

– Это который? – прикинулась я, но Каэл, конечно, меня насквозь видел. Вечная игра в кошки-мышки, из тех, в какие играют взрослые.

– Насчет того, встречаемся мы или нет.

– Мы – точно не встречаемся. – Я выдавила смешок.

– А что у нас тогда?

– Ты говорил, что не знаешь.

– Ты тоже, – не остался он в долгу.

Каэл держал в руке апельсин. Большой, оранжевый, в его ладони он казался маленьким. Каэл поглаживал кожуру большим пальцем.

– Я хотел бы узнать тебя получше, только и всего. Ты не против?

Наверное, с такой внешностью ему никогда не приходилось задавать девушкам подобные вопросы. Любая, не задумываясь, сказала бы «да». Я – единственная идиотка, которая сама все запутывает. Меня так сильно к нему тянуло, а я все сомневалась в своих чувствах. И в его тоже.

На Каэле была серая военная футболка и черные штаны. Просто обидно – до чего он хорош в любой одежде.

– И как ты планируешь это сделать? – спросила я.

Видимо, такой реакции он и ожидал. Даже как будто пытался натолкнуть меня на подобный вопрос. Мне польстили его старания. Я сразу почувствовала себя значительной.

– Буду задавать тебе вопросы. Как же еще?

Сегодня он был настроен шутливо; исчез тот бесстрастный тип, с которым я общалась раньше.

– Ну ладно, давай, – равнодушно сказала я.

Он кивнул на крыльцо.

– Сядь хотя бы. А то что это за свидание.

– У нас не свидание. Мы просто сидим вместе, стараемся узнать друг о друге побольше. И все.

Сказано было скорее для себя, чем для него.

Я села на крыльцо и вытянула ноги.

– Раз ты постоянно твердишь, что мы друг друга не знаем, я постараюсь тебя узнать, любой ценой.

Держался он уверенно. Уверенно говорил, уверенно улыбался. Даже поза его выражала уверенность. Я ощутила знакомый трепет внизу живота.

– Ладно-ладно. Хватит болтовни, давай спрашивай.

Я пыталась не смотреть на его рот, на то, как он провел языком по губам.

Каэл начал чистить апельсин.

– У меня только один, но могу поделиться.

В своей веселой версии Каэл нравился мне больше.

– Свидание налаживается, – пошутила я.

Он покачал головой.

– Нет, ты же сказала, у нас не свидание.

– Туше. Давай уже вопрос, или прекращаем наше несвидание.

Мы оба знали, что это пустая угроза.

– Между прочим, ты-то сам ничего о себе не рассказал.

– Ну, тогда ты первая спрашивай.

Я задумалась: что же я хочу о нем узнать? Очень многое. Музыка. Точно, спрошу про музыку.

– Есть у тебя любимая группа, не из популярных?

Глаза Каэла расширились, он повернулся ко мне, очень довольный.

– Много. Мне нравятся малоизвестные группы. В основном, такие и слушаю. Например, «Муна»[16]. Недавно их нашел. Они классные.

– Ну, эти-то довольно известные. Совершали тур с Гарри Стайлзом[17].

Я рассказала Каэлу, как мы с Элоди пытались купить на них билет, но не успели. Мне тогда пришлось отработать несколько дополнительных сеансов, чтобы купить билеты у перекупщиков.

– Любишь Гарри Стайлза? А если бы тебе предложили на выбор один-единственный концерт, на кого бы ты пошла?

Я кивнула: да, Гарри Стайлза люблю, и задумалась насчет второго вопроса. Среди самых любимых я обычно называла Аланис Мориссет[18], однако сейчас, отвечая Каэлу, я говорила первое, что приходило в голову. Это давало ощущение свободы. Он хотел видеть меня настоящую. И я ответила не так, чтобы ему понравилось, а сказала правду:

– На Шона Мендеса.

– На Шона Мендеса?

Мне показалось, что сейчас Каэл отпустит шутку, и я поспешила спросить:

– А ты?

– Ну… я бы пошел на Эми Уайнхаус[19], если бы она не… – Каэл не договорил «умерла». Наверное, из деликатности.

Я одобрительно улыбнулась.

– Или «Кингз оф Леон» – первый тур, когда их мало кто знал.

– Составлю-ка я список неизвестных групп к нашему следующему… не знаю, как это назвать.

– Следующему несвиданию.

Похоже, нам обоим хотелось услышать слово «следующий».

– Точно. – Я испытала и волнение, и облегчение.

– Значит, – продолжал Каэл, – теперь моя очередь. Если я попрошу описать Остина одним словом, какое ты выберешь?

– Ну… – в задумчивости я почесала кончик носа, – благонамеренный?

Впрочем, я сомневалась. Не это слово я искала.

– Здесь почти два.

– Два корня, но слово одно. У него всегда хорошие намерения. Просто воплощает он их паршиво.

– Понимаю. – Каэл и вправду понимал.

– Моя очередь. Как насчет тебя? То есть твоей сестренки?

На мгновенье лицо у него посуровело. Только на мгновенье, словно он хотел уйти от ответа.

– Моторчик.

– Моторчик?

Приятно, должно быть, когда люди о тебе такого мнения, особенно близкие.

Каэл кивнул.

– Она умница. И ее ничто не остановит. Учебу заканчивает в частной школе, где каждый изучает то, к чему расположен. Она – к естественным наукам. Ее туда уже в девять лет могли принять – по результатам тестирования, но мама не водит машину и не хотела отпускать ее одну добираться через весь город на автобусе. Пока ей четырнадцать не исполнилось. Теперь ездит одна – утром и вечером.