Коринн подняла подвеску выше, и сияние стало ярче.

Внутри лежал маленький округлый предмет. Встряхнув кулон, она услышала тихое постукивание. Все те годы, что она носила его на шее, в нем никогда ничего не стучало. На поверхности не было ни отверстия, ни трещин. Облака скользнули в сторону и вновь открыли луну. Камень перестал сиять. Коринн понимала, что есть только один способ узнать, что внутри.

Она положила кулон на землю и занесла над ним острый камень. Пальцы дрожали. Слезы потекли по щекам девочки при мысли о том, что она собирается уничтожить единственную вещь, которую мама ей оставила. Задержав дыхание, Коринн с силой опустила камень. Кулон треснул. Из его сердцевины брызнули оранжевые искры. Коринн ударила снова. На этот раз кулон раскололся – и из него выскользнуло маленькое семечко.

Обыкновенное апельсиновое семечко, засохшее и сморщенное. Коринн верила, что ожерелье – ключ к тому, чтобы остановить Северину. Но в семечке не было никакой магии. Оно было… Коринн не могла собраться с мыслями. Она устала, ее нога пульсировала от боли. Из глубины ее живота вырвался плач, и девочка упала на землю. Слезы, хлынув из ее глаз, побежали по грязной земле к семечку матери.

Третья ночь подходила к концу. Магия Северины возьмет верх, и отец Коринн будет потерян навеки.

– Думаешь, я так глупа?

Коринн подняла голову. Северина стояла на самой границе леса – только теперь она уже не была той красавицей, что зачаровала всех на базаре. Она стала длинной и тонкой, как ветви старого гниющего дерева. Зеленое одеяние хлопало на ветру. Глаза горели желтым пламенем.

Северина подошла ближе, медленно, будто животное, крадущееся к добыче.

– Я знала, что ты попытаешься вернуть его. – Длинным узловатым пальцем она указала на разбитый кулон, лежащий рядом с семечком. – Ну и что же ты обнаружила? Семя? Что ты собираешься с ним делать – бросить в меня?

Северина смеялась, но глаз с маленького сморщенного семечка не сводила.

Рядом с джамби возник большой зверь. Все его тело было тускло-серым. Даже глаза казались подернутыми паутиной. Зверь носил человеческую одежду, но шел он неуклюже и принюхивался, как животное.

– Мама, что мне делать? – прошептала Коринн сломанному кулону. – Скажи мне, что делать.

– Не плачь, – протянула Северина голосом сладким как сироп. – Еще не все потеряно. С нами ты будешь очень счастливой. Я – всё, что осталось от твоей матери. Со мной ты сможешь узнать, кем она была на самом деле.

Коринн посмотрела на разбитый кулон. Черные и оранжевые осколки блестели в последних лучах бледнеющей луны.

– Ты совсем не похожа на мою маму, – пробормотала Коринн.

Она сжалась в комок и замерла.

«Ведьма сказала, что я потеряю что-то, – подумала Коринн. – Моего отца, моих друзей или мою свободу. Она была права. – Девочку слепили слезы. – Из-за того, что я решила бороться за всех троих, я могу потерять всё. Что же еще мне теперь остается делать, кроме как лежать здесь и ждать того, что должно случиться?»

Слезы, текущие по щекам Коринн, образовали вокруг семечка крошечную грязную лужицу. И семечко затрепетало. А потом раскололось пополам, и из нижней части вылез крошечный росток бледно-зеленого цвета, тут же зарывшийся в землю.

Коринн моргнула. Это была не магия ведьмы, а ее собственная. Она взглянула на Северину, которая, похоже, не заметила, что произошло. Коринн села и согнула одну ногу так, чтобы скрыть саженец от Северины. Она застонала от боли в раненом бедре, а семя тем временем тонким зеленым побегом потянулось к небу.

Ветер плясал в кронах деревьев, и сквозь тихий шелест листвы до Коринн донесся шепот: «Семя – это обещание, залог. Посади его и смотри, как оно растет».

Голос ее мамы, точно такой же, каким он был, – добрый и нежный, словно ветер, танцующий в листве.

– О, – прошептала Коринн, и при звуке ее шепота маленький росток вытянулся вдвое.

Коринн слышала свою маму и теперь знала, что должна сделать. Она поменяла позу, согнув ноги, готовая защищать маленькое растение.

Ветер переменился, и сильный запах гари окутал их.

«Что бы ни натворили мальчишки, дело ухудшается», – подумала Коринн. Северина и зверь рядом с ней повернули головы на запах. В это мгновение Коринн поняла, что может сбежать. Лесные джамби попытаются потушить огонь и спасти свой дом – им будет вовсе не до какой-то маленькой девочки. Но если она убежит, крошечное дерево останется беззащитным, и Северина заберет всю его магию себе.

Коринн встала. Бежать или остаться?

Она покрепче уперла ноги в землю, как маленькое апельсиновое дерево – корни.

Наконец Северина заметила деревце.

– Что ж, смотрю, ты разобралась, как пользоваться магией твоей матери, – сказала Северина. – Жаль, что она никак не помешает мне избавиться от всех тех людишек, которых ты так любишь.

– Пожалуйста, расти, – прошептала Коринн дереву.

Дерево вытянулось до ее колен. Из ствола полезли мягкие веточки, расправляя нежную листву навстречу небу.

– Расти, – вновь сказала Коринн, но уже громче.

Дерево не заставило себя упрашивать. Оно вмиг достигло талии девочки, ветви и ствол затвердели. Коринн ахнула и отпрыгнула в сторону. Дерево продолжало расти, на нем распустились и опали два цветка. На их месте выросли округлые спелые апельсины. Их запаху невозможно было сопротивляться. Недолго думая Коринн сорвала один и вонзила зубы в тонкую кожуру. В рот девочке хлынул апельсиновый сок, и он был слаще всего, что она когда-либо пробовала в жизни. Она потянулась за вторым, но Северина оттолкнула Коринн с дороги и сама сорвала апельсин. Хватило одного укуса, чтобы ее глаза загорелись от удовольствия.

– Нет! – закричала Коринн.

Дерево росло, всё новые цветы облетали, а на их месте появлялись всё новые апельсины.

Северина срывала их один за другим. Коринн пыталась остановить ее, но джамби отшвырнула ее в сторону леса. Коринн поскользнулась и врезалась в пару крепких ног. Она подняла глаза и увидела зверя Северины, который просто стоял и молчаливо наблюдал за происходящим. Лунный свет отражался от его сероватой кожи. На левой руке зверя блеснуло золотое обручальное кольцо ее отца.

– Папа? – прошептала Коринн.

Что бы Северина ни сделала, чтобы обратить Пьера, это высосало весь цвет из его волос и кожи – они стали бледны как луна. Коринн пыталась привлечь внимание отца, но теперь он был зверем Северины и не отводил глаз от своей хозяйки.

Северина прильнула к маленькому дереву, пожирая каждый апельсин так быстро, как их успевали хватать ее длинные руки. Она весело смеялась, сплевывала семечки, а апельсиновый сок тек по ее волосатому лицу. Насекомые, жившие на теле Северины, собирались в тех местах, где пробегали дорожки липкого сока. Вскоре землю у корней дерева покрыл слой семечек, апельсиновой кожуры и насекомых, которых ветки соскребли с тела Северины, пока она тянулась за очередным плодом.