Коринн дала отцу еще один апельсин. И еще.

Его волосы вновь стали черными. Он медленно возвращался к себе.

В конце концов рядом с Коринн на коленях вновь стоял ее папа.

– Мне так жаль, Коринн!

Он поцеловал тугие косички на голове дочери, как делал это каждое утро.

Коринн крепко обняла его.

Вместе они посмотрели вниз, в кипящее море, в котором исчезла Северина. На поверхности воды не осталось ничего, кроме нескольких веток и покачивающихся на волнах апельсинов.

Но теперь возникла другая проблема. Лес рядом с утесом был охвачен огнем.

– Как же мы пройдем? – спросила Коринн.

Пьер глянул на море и указал на единственное темное облако в небе.

– Просто подождем, – сказал он.

Секундой позже начался дождь.

Коринн и ее отец набили карманы апельсинами и семечками, взяв столько, сколько могли, и засобирались домой.

– Мы заблудимся, папа, – предостерегла Коринн.

– Но попробовать надо, не так ли?

Стоило им ступить под покров леса, как тут же возник дуэн и указал им путь. Пьер напрягся.

– Думаю, он пытается помочь нам, папа.

И все же глаза Пьера потемнели, как бурное море.

– Мы не можем быть уверены.

– Но попробовать надо, – напомнила ему Коринн.

Пьер встал между Коринн и джамби, и вместе они зашагали по тропинке. Уже через несколько шагов деревья в глубине леса стояли так плотно, что стало непонятно, куда идти дальше. Из-за стволов появился другой дуэн и вновь указал дорогу. Пока они шли – всё новые и новые джамби показывали им дорогу домой.

Некоторые слегка наклоняли головы, когда Коринн и Пьер проходили мимо. Другие настороженно наблюдали за ними, но ничего не делали, чтобы их остановить. Один лагаху приблизился к Коринн с подобием улыбки на морде. Коринн крепко стиснула руку Пьера, и оба остановились как вкопанные. Лагаху взглянул на кровоточащую ногу Коринн и что-то прошептал. Мгновение спустя из подлеска вышел дуэн и приложил что-то к порезу. Боль исчезла в ту же секунду. Пьер поклонился в знак благодарности.

Когда Коринн и ее отец наконец-то вышли на дорогу, их глазам предстала молчаливая толпа деревенских жителей. Вперед выступила ведьма. Дру и братья шагнули за ней. Всех троих едва можно было узнать. Буки и Малик оделись в чистую, не штопаную одежду и каким-то образом умудрились отскрести заскорузлую глинистую корку с кожи и волос. Оказалось, что братья скорее золотисто-коричневые, чем грязно-красные. А Дру! Коринн неуверенно подошла к подруге. Дру была одета в сари, но ее косы исчезли, а короткие растрепанные волосы делали ее похожей на маленького свирепого мальчика.

– Что случилось? – спросила Коринн.

– Я устроила пожар, чтобы отвлечь джамби, – объяснила Дру. – Я расчистила место и всякое такое, но все пошло не по плану. – Ее пальцы потянулись было к волосам, чтобы накрутить на пальцы концы косичек, но не нашли их.

Дру опустила руки:

– Мне повезло, что пошел дождь. Могло быть куда хуже.

– Ты помогла мне?

Дру кивнула, и Коринн, не устояв, обняла подругу.

– А у них теперь есть отец, – сказала Дру о мальчишках.

– Какой отец? Кто вообще хоть заикнулся об отце? – спросил Буки.

– Думаете, я не видела, как вы выходили из пекарни сегодня утром? – спросила Дру.

– Он накормил нас. И мы устали так, что остались до утра. Ночка выдалась длинной.

– Если бы не уши, я бы тебя не узнала, – сказала Коринн Малику и повернулась к Буки. – Так что, сегодня вечером возвращаетесь в пещеру? – спросила она с ухмылкой.

Малик поморщился.

– Мы не дети пекаря. Он о нас не заботится, – сказал Буки.

– Он заботился о вас годами, – сказала Коринн. – Каждый вечер вы находили в его пекарне что-нибудь на ужин. Думаешь, это просто совпадение?

Буки и Малик робко взглянули на Хьюго. Здоровяк ухмыльнулся и переступил с ноги на ногу, как человек, которого только что уличили в безобидной лжи.

Ведьма проковыляла вперед и тыкнула в Буки большим пальцем.

– Я же говорила, этот парень не особо смышленый. – Она фыркнула и посмотрела на Коринн: – Что ж, и как подействовал кулон?

– Это был совсем не кулон. Внутри было семя. Прямо как ты мне показывала. Смотри.

Держа семечко на ладони, она поднесла его ближе к губам:

– Расти.

Семя качнулось и расщепилось – изнутри показался крошечный зеленый росток.

Ведьма улыбнулась.

– Да, – прошептала она себе под нос. – Именно так.

Буки, Малик и Дру в замешательстве смотрели на них. Коринн передала росток Малику.

– Но ее больше нет? – спросил Буки.

Коринн кивнула:

– Ее больше нет.

– А как с остальными? – спросила Дру. – Они-то еще здесь.

Коринн посмотрела на папу.

– Но она больше ими не управляет, – сказала Коринн. – А они – часть этого острова. И были здесь задолго до нас.

Пьер кивнул, и белая ведьма улыбнулась словам Коринн, но почти все остальные заворчали.

– Они снова вернутся, – сказал Виктор.

– Они забрали моего ребенка! – закричала какая-то женщина.

– Они убили моего мужа, – сказала другая.

– А как же то, что она сделала с твоим отцом? – спросила Дру. – Как же люди, которых мы потеряли?

– Во всем виновата Северина, – сказала Коринн. – Но сегодня джамби помогли нам выбраться из леса. И вылечили мой порез. – Она сняла повязку из листвы с ноги и показала рану, которая почти зажила. – Видите? Мы должны найти способ жить вместе.

Но ответом ей стала новая волна ворчанья. Один мужчина поднял обломок ветки и хлопнул ею по ладони.

– Я не собираюсь жить вместе с ними, – заявил он.

Это был отец Лорена. Лорен стоял рядом с ним и свирепо хмурился, будто в любой момент готов кинуться в драку.

– Тогда можешь попытать удачи в море, – сказала ведьма.

Лица в толпе посуровели. Коринн взглянула на отца: знает ли он, что делать? Пьер ласково сжал ее руку, и это придало девочке смелости.

– Остров принадлежал им задолго до того, как кто-либо из нас узнал о нем, – громко и уверенно сказала Коринн, и ведьма, соглашаясь, кивнула. – Но теперь мы все здесь – вместе. Это наш дом. Всех нас.

– Они забрали моего друга, – сказала Дру.

– А мы забрали их дома, – ответила Коринн. – Каждый раз, когда мы срубаем дерево ради нового поля, – они вынуждены забираться всё глубже в лес.