– Лучше бы я читала Платона, – безутешно простонала она в ответ, – или смотрела бы на картины великих художников. А вместо этого приходится сопровождать тебя на дурацкие балы и приемы.

– Очень тебе сочувствую, Сесили, – отрезала Китти, – но как, скажи на милость, ты надеешься прокормить себя чтением философии? Вряд ли она производит деньги. Впрочем, не стану притворяться, что всецело ее понимаю.

Салли, едва успев убрать со стола, вернулась в гостиную с сообщением, что некий молодой джентльмен ждет приглашения в дом.

– Приведи его, – немедленно ответила мисс Тэлбот, чинно усаживаясь на канапе.

Сделав глубокий вдох, она поклялась себе быть открытой всем возможностям, смотреть в оба и не забывать постоянно улыбаться. Первый визитер – незадачливый мистер Тэвисток (три тысячи в год, по сведениям, выуженным тетей Дороти из восхитительно словоохотливой леди Монтегю) с разбегу осыпал Китти комплиментами по поводу ее синих сапфировых глаз. Наступил неловкий момент, ведь глаза Китти в действительности были карие, и от этой неловкости присутствующие так и не оправились до конца визита. За ним последовал мистер Симмонс (четыре тысячи в год), который, весьма неудобно прижимая подбородок к шее, поставил себе целью не соглашаться со всем, что произносила Китти, даже с ее (очень точным) описанием погоды в тот день. Худшим из всех оказался мистер Леонард, пришедший навестить Сесили и начавший с комплимента настолько масленого, что Китти удивилась, как с его губ не закапал жир.

– Как вам не утомительно быть самой красивой женщиной в любом собрании? – прошептал он елейным тоном, отчего по спине Сесили пробежала заметная дрожь отвращения.

Китти без малейших колебаний незамедлительно избавилась от этого человека – подобные персонажи не должны беспокоить ее сестру – и в дальнейшем с особым вниманием следила за всеми, кто, как мистер Леонард, пришел к Сесили. Фаворитом самой Китти среди визитеров, без сомнений, стал мистер Стэнфилд. Она знала, что было бы роковой ошибкой позволить себе романтическую привязанность к любому воздыхателю, и все равно почувствовала, как легко этот джентльмен мог бы заманить ее в ловушку. Во время продолжительной беседы на балу он произвел на нее впечатление умением поддерживать разговор, и теперь она обрадовалась, когда он переступил порог гостиной.

Обойдясь без избыточных комплиментов, столь любимых его современниками, он лишь молча склонился над рукой Китти, расслабленно улыбнулся, заглянул ей в глаза и надолго задержал взгляд. Он был с головы до пят классическим лондонским джентльменом: безупречно белая накрахмаленная рубашка, изящно повязанный шейный платок, зажатая в руке элегантная касторовая шляпа[15], – однако улыбка придавала его красивому лицу плутовское выражение очаровательного воришки.

– Вы должны рассказать мне о Дорсетшире, – промолвил он, грациозно усаживаясь рядом с Китти и не отпуская ее взгляд (похоже, его обычная манера). – Я слышал, эта местность невероятно живописна.

– Так и есть, – с удовольствием подтвердила Китти и радостно пустилась в описание своего дома.

Собеседник слушал и задавал вопросы – разумеется, это мало что говорило о его натуре, но было весьма показательно, поскольку ни один из других поклонников не делал ничего подобного.

– И как вы в Дорсетшире относитесь к нам, жителям больших городов? – спросил он, снова завладевая ее взглядом. – Полагаю, считаете ни на что не годными бездельниками?

С ней флиртуют, сообразила Китти. Какая прелесть!

– Я бы сказала, это зависит от человека, – ответила она лукаво. – Что еще вы умеете, кроме как завязывать шейный платок и играть в карты?

Он рассмеялся. Недовольная Салли – она уже устала от лишней работы, навязанной всеми этими визитерами, – объявила о прибытии мистера Пембертона, и мистер Стэнфилд неохотно поднялся, оставляя свой пост.

– Увидимся в «Олмакс» на этой неделе? – спросил он.

Китти замешкалась. Бальные залы «Олмакс» были доступны лишь избранным представителям бомонда. Она знала, что отец в свое время тоже их посещал и, как остальное светское общество, считал эти балы ярмаркой невест. Священные ассамблеи открывались вечером по средам. Чтобы их посетить, требовалось письменное приглашение. Китти пока не разобралась, как можно его получить. Еще одно напоминание о том, что ее жизнь могла бы пойти совсем по-другому, если бы семья мистера Тэлбота не изгнала его вместе с «неподходящей» женой.

– На этой неделе – нет, – ответила она уклончиво.

Мистер Стэнфилд кивнул, но Китти приметила тень сомнения в его глазах и мысленно ругнулась. Недоступность для нее «Олмакс» – плохой знак в глазах общества. Приглашение убедило бы поклонников в благонадежности особы, мало кому известной в высшем свете, а ее отсутствие в священных залах будет отмечено.

– Но я буду на балу у Синклеров, – добавила она.

Визитер склонился над ее рукой.

– Тогда я приложу все усилия, чтобы туда прийти, – пообещал он с улыбкой.

Они распрощались, и молодой человек ушел. Китти позволила себе – всего один разок – роскошь помечтать о том, как они встретятся вновь.

Мисс Тэлбот не думала, что ей доведется лицезреть Рэдклиффа до конца сезона. Собственно, она полагала, что больше не увидит его до конца своей жизни. Поэтому на балу у Синклеров высокая фигура, маячившая в отдалении, стала для нее сюрпризом. Какая удача! Китти немедленно двинулась к нему. После того как еще двое джентльменов осведомились, появится ли она в «Олмакс» в ближайшую среду, Китти поняла, что должна выяснить побольше о том, как заполучить приглашение. Безусловно, Рэдклифф это знал.

Она оживленно приветствовала его, и, хотя он ответил без особого воодушевления, Китти решила быть настойчивой.

– Кто выдает приглашения в «Олмакс»? – спросила она без предисловий.

Граф возвел очи к небесам, словно прося дать ему терпения.

– Княгиня Эстерхази, графиня Ливен, миссис Баррелл, леди Каслри, леди Джерси, леди Сефтон и леди Каупер, – перечислил он. – Они собираются каждую неделю и решают, кого внести в список… не думаю, что ваши шансы высоки.

– Почему? – потребовала она ответа. – Я что-то делаю не так?

– Полагаю… – протянул он, неторопливо доставая табакерку. – Нет, могу с уверенностью сказать, что мое терпение иссякло, мисс Тэлбот. Я больше не разрешаю вам пользоваться мной как ходячей библиотекой. Избавьте меня от вашего общества. Немедленно.

Китти ощутила укол раздражения.

– Всего один вопрос, последний, – настаивала она.

– Нет, – ответил он спокойно, вознаграждая себя понюшкой табака. – Уходите, прежде чем я прокричу на весь зал, что вы презренная охотница за богатством.

Мисс Тэлбот нахмурилась.

– Должна сказать, – заявила она с жаром, – будь в вас хоть капля доброты, вы бы приложили чуточку больше усилий, чтобы мне помочь. Право, вам это ничего не стоит – объяснить про «Олмакс», просто сказать, кто есть кто и тому подобное. Думаю, милорд, вы не слишком отзывчивы.