Женя сунула ноги в разношенные шлепанцы и невольно вздохнула. Поблекли некогда разноцветные нитки, в некоторых местах слетел бисер, левый каблучок окончательно ободрался и теперь стучал при ходьбе, а выкинуть первый Лешкин подарок – не хватало духа. С этого подарка началась их совместная жизнь. Муж, конечно, утверждал, что они были предназначены друг для друга судьбой и случайной была только первая встреча, вторая – через много лет – была закономерностью.

После вчерашнего сборища Алексей уснул в зале, на видавшем виды кожаном диване («времен освоения Сибири» – шутили геологи). Как рухнул, так и приудобился. Одна нога была еще в ботинке, рубашка – расстегнута до пупа, зато галстук и брюки были старательно натянуты на спинку кресла.

– Леша, – негромко позвала Женя.

Муж открыл мутные, как у щенка, глаза и сонно улыбнулся.

– Уже восемь, – сказала Женя.

– К-кофе, – пробормотал Леша.

– Сейчас сварю, только в ванную схожу. – Женя притворно нахмурилась. – И долго вы вчера буянили?

– Не очень, – зевнул во весь рот Леша, – ч-часа в четыре я уже был дома.

– Какой у тебя рот большой, – улыбнулась Женя.

– А это чтобы съесть тебя, – дурашливо прорычал Леша и сделал страшное лицо, которое тут же исказилось от боли.

– Бо-бо головка? – ехидно поинтересовалась Женя. – Алка-зельтцеру не желаете?

– Неужели в аптеку метнешься? – недоверчиво покосился он красным, невыспавшимся глазом.

– Зачем в аптеку, – тоном ворчливой няньки отозвалась Женя, – я тетенька прозорливая. Как узнала про ваше сборище, сразу в аптеку побежала. Тем более надо было и самой кое-что прикупить.

– Ч-чего это прикупить? – насторожился Леша. – Болеешь, чего ль?

– Зачегокал он. Сколько живу, никак не привыкну к читинского говору, – улыбнулась Женя.

– Мы не тверские, как могём, так и говорим, – ухмыльнулся Леша, – ты, моя, не увиливай. Отвечай мужу на вопрос.

– Какой был вопрос? – простодушно спросила Женя.

– Щас подушкой кину, – пообещал Леша.

– Грубые вы, – ретировалась в ванную Женя и закрыла за собой дверь.

В шкафчике с медикаментами за упаковкой алка-зельтцера пряталась коробка теста на беременность. Женя оглядела себя в зеркало – похожа она на беременную или нет? Их последняя с мужем попытка.

В зале завозился Лешка.

Женя высунула голову в дверь:

– Ты подождешь пятнадцать минут или тебе сейчас антипохмелин дать?

– Я сам возьму, – неожиданно близко сказал Леша.

Он протиснулся в дверь ванной, открыл дверцу медицинского шкафа и вытащил упаковку с алко-зельтцером. Коробка с тестом вывалилась следом.

– «Фраутест», – вслух прочитал он, – что это?

Женя почувствовала, что краснеет.

– Признавайся, зачем тебе тест, – улыбнулся он, – я и так тебе скажу, что ты «фрау», а не какой-нибудь «герр».

– Все время забываю, что ты учил немецкий.

– Учил, да не выучил. Помню только, что фрау – это женщина. А герр – мужик. У нас препод был из бывших немцев. Его батяня застрял в Сибири после войны, женился на местной гуранке. Только правильно говорить не герр, а херр. По-русски звучит черт-те как, конечно.

– Иди, иди отсюда, херр Сергеев, – смущенно пробормотала Женя, вытолкала мужа из ванной и закрыла за ним дверь.

– Она меня «хером» назвала, – возмутился за дверью Алексей.

Женя показала двери язык и покраснела. Под сороковник уже, а чувствует она себя как школьница. Легкий человек Лешка, отец никогда бы такого не позволил. Ни себе, ни другим. Как они, интересно, живут? Отец и Наталья. За все эти годы так и не ответили ни на одно письмо. Под Новый год, два года назад, когда накатила очередная волна ностальгии, Женя собралась с духом и позвонила. Была уверена, что отец узнает ее по голосу, а он не узнал, спросил, по какому поводу она звонит. Женя растерялась, спросила первое, что пришло в голову. Отец ответил, что она ошиблась номером и квартира не продается. Женя извинилась и с чувством неловкости и облегчения положила трубку.

– Фрау, – сказал за дверью Леша, – на вас кофе варить?

– Ой, – сказала Женя, – я совсем забыла про кофе.

– Я сварю, не т-торопись.

Женя послушала удаляющиеся шаги, вытащила из шкафчика коробку с тестом и быстро шмыгнула в туалет. Развернула на колене сложенную раз в пятьдесят инструкцию и прочитала.

«Подставьте приемный конец теста под струю мочи».

Каким, спрашивается, образом? Это мужчины могут запросто направить струю куда им нужно, а женщинам что прикажете делать? Год назад она делала экспресс-тест при помощи тестовой полоски, собрать мочу в банку не составило труда.

Как она и подозревала, моча предпочла изливаться куда угодно, но только не на «приемный конец» теста. Женя вспотела и изошлась от брезгливости. С задачей удалось справиться только под конец, когда мочевой пузырь был уже практически пуст. Последние тщедушные капли оросили заветный кончик. Женя защелкнула фиолетовый колпачок и начала отсчитывать необходимое время. Беспокойные мысли несколько раз сбивали Женю со счета, и она пожалела, что не захватила с собой мобильный телефон. Вот удивился бы Леша, если бы услышал звук истекшего таймера из туалета.

Женя взяла в руки тест – мельком подумала, что он выглядит совсем как упаковка туши для ресниц, Лешка ни за что бы не догадался, даже если бы вытащил тест из коробки. В окошке вместо двух бледнела одна безнадежная голубая полоска.

С чего она взяла, что этот раз будет каким-то особенным? Они с Лешей уже восемь лет ездили в клинику во Владивосток. Искусственное оплодотворение, все дела.

– Мне не нужен никто, только ты, – сказал Алексей после последней поездки, – каждый раз как на крест. Ты потом год сама не своя. Ни к чему это все. Люди и так живут. Б-без детей.

Женя сглотнула сухой, острый ком. Это она во всем виновата. У них никогда, никогда не будет детей.

Леша колдовал над пузатой, с медными боками туркой, которую они привезли из отпуска в Турции.

Женя достала чашки, нарезала хлеб и откопала в холодильнике кусочек сливочного масла.

Аромат свежего кофе показался вдруг неприятно горьким. В ушах тревожным звоном забились колокольчики. Лешкино лицо странно сплющилось, расползлось, ниоткуда навалилась темнота.

Первое, что она увидела, придя в себя, было Лешкино лицо, но на этот раз нормальных, человеческих пропорций.

– Хорошо, что у нас хрущевка, – сказал Лешка. – Была бы кухня больше, не успел бы тебя поймать.

– Это ты меня на стул усадил? – слабо поинтересовалась Женя.

– А то кто же? – удивился Леша, бережным жестом убрал с ее лба мокрые, словно после душа, волосы. – Бледная ты какая!