- Это печь?

- Да. Такая печь называется камин.

Прикрываю огонь прозрачной дверцей. Стёпа сидит на шкуре возле него и смотрит на огонь.

Может быть, мы его и сделали здесь, возле камина, на этой шкуре.

Чтобы не увидел, тайком открываю нового паука на столе. Аккуратно откручиваю ему одну лапу, чтобы было правдоподобно. Мы его потом отремонтируем.

- А вот и Паркер твой! - вручаю ему. - Лапу, правда, придется подлечить.

Стёпа неожиданно тянется ко мне, крепко обнимая за шею. Замерев не дышу, агонизируя от нахлынувших зубодробительных чувств.

- Степаха, ты чего? - выдыхаю я, не справляясь с голосом.

- Просто…

Глажу его по спине, слепо глядя перед собой.

Господи… они угробят меня на пару. Какое сердце это всё выдержит?!

- А я папе сказал, что ты мой друг. А папа сказал - нет. А ты - да.

- Ага… - киваю я, задыхаясь от спазма в горле.

Как ему сказать, что папа - это я?..

Как ни в чем не бывало отпускает и начинает возиться с пауком, прикусив озадаченно губу.

Прямо как я в такие моменты...

Одна бровь ниже, другая выше.

Прямо как у меня.

И поперечная морщинка между ними.

Тоже моя...

И затылок озадаченно чешет исключительно моим жестом.

Ксерокопия!

Набрасываю ему на плечи одеяло.

- Что ты любишь есть? - разгружаю пакеты.

Задумчиво замирает, глядя в потолок.

- Всё вредное...

- Например?

- Картошку фри... Сосиски... Мороженое...

- Фри не умею, но просто пожарить с сосисками - легко. Делаем?

- Да!

Открыв банку соленых огурцов, жарю картошку.

Стёпа таскает маленькие огурцы из банки, повторяя за мной и шурудит в пауке отвёртками, которые я подсунул ему, чтобы он не скучал. Паук тихо жужжит, шевеля лапами.

Закрываю крышкой, выключаю газ. Разворачиваюсь... Уснул! Как в коконе, запутавшись в одеяле и зажав в руке паука.

Кручу сигарету в пальцах, опять разглядывая его.

Юлька, как ты могла такое натворить, вообще?!

Ты хоть понимаешь, что за это нереально оправдаться??

А как мне любить тебя после этого?!

В городе на мосту пробка... Ее долго нет.

Поднимаюсь наверх, в спальню. Меняю постельное белье на новое, шоколадного цвета.

Я когда его заказывал, очередной раз по ней страдал. И хотел ее на этом белье...

Юля - такая жемчужная роскошь...

Вот разобью тебя сначала за содеянное, а потом буду на этих простынях склеивать. И тебя, и себя... Потому что как иначе то жить?

Выхожу на балкон, прикуриваю сигарету. Наблюдаю, как неровно и даже нервно она паркуется рядом с моей машиной.

Давление подскакивает. Меня обдает жаром.

Надеюсь, ты одна. Потому что Крынскому всеку с порога. За что? Просто за факт его существования в твоей жизни. И мне плевать - в курсе ли он, что Степа мой сын.

Одна...

Отвечаю на ее вызов.

- Я приехала.

- Заходи...

Спускаюсь ей навстречу, с каждым шагом вниз погружаясь в звенящую ярость. Уж лучше бы тебе с порога каяться, моя девочка.

Постучав в дверь, не заходит.

Я делаю вдох поглубже.

Это Ю.ю. , Чадов... - напоминаю я себе. Она ранимая девочка. Не жести. Вам ещё вместе сына воспитывать...

Но от этой мысли накрывает ещё сильнее. Шесть, сука, лет... У меня вероломно отняли шесть лет с моим ребенком! Какого?!..

Распахиваю дверь.

Мы сталкиваемся взглядами. И всегда мягкая Юля сегодня на себя не похожа. Повзрослела…

Взгляд неожиданно холодный и жёсткий. Тигрица.

Со мной воевать собралась?

- Заходи.

- Нет. Позови Стёпу. Нам нужно домой.

- Домой вам нужно?! - взрываюсь я, холодно улыбаясь в ответ. - А мой сын дома, Юль.

- Что?..

- Я знаю, что Стёпа мой сын. И мне даже тест не нужен генетический. Сомнений нет. Просто посмотри мне в глаза, детка. Как ты могла, а?.. - разочарованно качаю головой.

- Ты же не ляпнул ему ничего такого, правда? - растерянно и устало поправляет волосы.

Сверлю ее взглядом, пытаясь отыскать причину, почему она не сказала мне тогда. Какую-то оправдательную причину. Потому что без этой причины я имею право на любую жесть, блять, сейчас!

А мне такое право не стоит сейчас давать.

Вздохнув, Юля хмурит брови, глядя мимо меня.

- Чадов, большое тебе спасибо, что нашел его. Но можно, я просто ребенка заберу?

- Нет.

- Я же полицию сейчас вызову! - срывается ее голос.

- Чо ты сделаешь? - вскидываю с вызовом брови.

Охуеть…

Сгребаю в кулак полы ее пальто. Затаскиваю силой внутрь.

- Чадов! - оскаливается, пытаясь отодрать мои пальцы от себя.

- Не ори! Наш сын спит, - вжимаю ее в стену. - Так чего там?? - бешусь я. - Ты угрожать мне ещё ментами будешь?!

Слегка встряхиваю.

Звонкий шлепок по щеке!

В глазах вспыхивает.

С рычанием припечатываю кулак в стену позади неё, выплескивая адреналин. Тяжело дыша вжимаюсь лицом в ее лицо.

- Не надо... - цежу я, - меня провоцировать. Ты уже достаточно спровоцировала, поверь!

А я хочу нормально, мать твою, обо всем поговорить! Без истерики и скандалов! А у меня внутри кроме них нихуя и так сейчас нет!

Закрывая лицо руками, съезжает по стене вниз, к моим ногам.

Дыхание, обжигая, неровно вырывается из лёгких.

- Наверх иди... - тяну ее за локоть вверх и не слишком вежливо отталкиваю в сторону лестницы.

Запираю дверь, убирая ключ в карман...

Глава 27 - Отпустить

Она стоит у окна. Между нами широкая кровать. Приглашающе откинуто одеяло.

Словно защищаясь, обнимает себя за плечи.

Отрываю от нее тяжёлый взгляд, опуская его на кровать, и снова поднимаю.

Это единственное поле боя, которое уместно с женщиной.

Но на этот ринг ее только силой… Значит, будет силой. Так было не всегда. И я хочу так, как было раньше… Но, боюсь, у меня нет моральных сил, чтобы мягко с ней.