– Ты чего, дура? – не сдержалась всегда вежливая Таня, – сплюнь, ты чего такое говоришь? Как я с тобой должна была попрощаться? Стоять на пороге и расцеловываться как гламурная идиотка? Ты спросила, я поблагодарила и пошла домой. Мне ж ещё стелиться нужно было. Ты устала, я устала, чего было долго разговаривать?

И тут Даша почувствовала знакомый резкий запах.

– Ты чем тут занимаешься? – спросила она.

– Окна крашу, – как само собой разумеющееся ответила Таня, – сейчас всё покрашу, обои и краска высохнут, и буду заселяться, – она махнула на стоящую в соседней комнате кровать, застеленную красивым китайским покрывалом.

– Не поняла, – удивилась Даша, – ты что, тут что ли ночевала?

Таня совершенно спокойно кивнула и продолжила работу:

– Ну да. А чего мне у деда-то делать. Чужой человек, есть чужой человек. А тут и стены помогают.

– Что-то ты от меня скрываешь, – подозрительно покосилась на Таню Даша, – ну-ка, выкладывай, что опять дед натворил.

– Да ничего особенного, – отмахнулась девушка, – я вчера пришла, а дед ругается, видно днём ему не хватило, и орёт, что я у него что-то украла. Вали, говорит, к себе, нечего тут тебе делать. Хотела свой чемодан забрать, а он не отдаёт, говорит, что это его. Как плата за проживание. Ну, я плюнула, сказала, что если ему нравятся женские трусы, пусть носит на здоровье и ушла.

– Он что, просёк, что мы стёкла украли? – насторожилась Даша.

– Да нет, он про какой-то инструмент говорил, я даже не поняла какой. Стекла он ещё не заметил.

– Выходит, он просто так что ли орал?

Таня пожала плечами.

– Да ладно, пусть он у него остаётся, сумочка-то у меня, деньги все на карточке, я могу и новое купить.

– Да щас, разбежалась, – разозлилась Даша, – совсем страх потерял, старый козёл. Ну-ка пошли, хотя нет, сиди, занимайся своими делами, я сама схожу. Я ему сейчас такой чемодан устрою, старый маразматик, – процедила сквозь зубы Даша.

Девушка быстрым шагом через огород направилась в дом деда Матвея. Идя по знакомым рядкам картошки, она заметила, что они стали более опрятными, травы не было, и каждый кустик аккуратно подсыпан землёй.

– У, эксплуататор проклятый, – ещё больше разозлилась девушка, поняв, чьих рук это дело, и со злости пнула первый попавшийся куст, который посмел свесить свои стебли на тропинку, и зачерпнула полную балетку земли.

Даша влетела в дом злая как чёрт, чертыхаясь и размахивая руками, готовая дать любой отпор наглому деду, но сделав несколько шагов, остановилась. Дома было слишком тихо, молчащее радио и выключенный телевизор выглядели очень подозрительно. Девушка огляделась.

– Умер, что ли? – подумала она, и уже было собралась заглянуть в спальню, как вдруг на улице раздался шум автомобиля, хлопанье дверей и чей-то незнакомый голос крикнул:

– Эй, кузнец, принимай срочный заказ, за ценой не постоим.

Даша не слышала, что ответил дед, ей было всё равно, потому что уже заметила чемодан. Она схватила его за ручку, и в очередной раз удивляясь его тяжести, покатила к хозяйке. Ей очень повезло, кузнец был занят долгожданным заказчиком и даже не заметил как девушка, кряхтя от усилий, тянула тяжеленный чемодан по ступенькам крыльца, как тащила его по огороду, подминая и ломая картофельные кусты, как вернувшись, заметала следы импровизированным веником из полыни. Переместившись с территории врага на дружественную землю, девушка осмотрела калитку и громко позвала свою подопечную:

– Тань, иди быстро сюда, и захвати молоток и самые большие гвозди.

Таня, выйдя на крыльцо, только и спросила:

– Даш, ты чего? Какие гвозди? У меня сроду гвоздей не было.

– Иди в сарай и возьми на полке справа. Я вчера положила, – ответила Даша, тяжело дыша.

– Давай я помогу с чемоданом, – Таня шагнула навстречу девушке.

– Нет, я сказала, иди за гвоздями и молотком, будем калитку забивать. Нечего этому жлобу на твоём дворе гулять, ещё опять что-нибудь стырит, и ты не смей ему больше помогать, поняла? – заявила Даша не терпящим возражения тоном, – нечего ему картошку окучивать, пусть сам работает. Всё равно жрать будет её сам, с тобой не поделится.

Таня послушно пошла в сарай, а Даша, еле затащив чемодан на крыльцо, плюхнулась от усталости на ступеньки и, прислонившись к стене, закрыла глаза. Наверное, она задремала, потому что, когда глаза открылись, Таня сидела рядом с ней на ступеньке и внимательно смотрела на неё.

– Даш, тебе плохо? – шепотом спросила девушка.

– Нет, блин, мне хорошо. Потому что я прямо с утра стырила огромный чемодан у самого вредного деда в деревне, попинала и покоцала его картофельные кусты и унесла со двора целый тапок земли.

– Чего унесла? – не поняла Таня.

– Земли. Самой обыкновенной земли, которой ты окучивала его картошку, – Даша, сняв туфлю, начала вытряхивать из неё землю.

Таня звонко, как маленький ребёнок, расхохоталась, Даша, продержавшись всего несколько секунд, тоже прыснула от смеха.

Девушки устроили торжественное закрытие общения с противным дедом, забив намертво калитку между огородами, и отправились в дом доделывать начатую Таней работу. Даша взяла на себя все косяки и двери, а Таня докрашивала окна. Девушки хихикали и представляли, как вытянется лицо деда Матвея, когда он тыркнется в калитку и не сможет её открыть.

– Тань, ты не знаешь, где дед Матвей может корм для курей держать? – вспомнила Даша поручение домового, – он где-то заныкал два наших мешка, мне их нужно как-то изъять, птицу кормить же чем-то нужно.

– У него во дворе точно его нет, – немного подумав, ответила девушка, – знаю, что он ходил к бабе Нине с пустыми руками, а вот оттуда уже с яйцом возвращался.

– И много приносил?

– Ну, за вот эти дни, что я у него жила, десятка два. Это точно.

– Вот гад, – разозлилась Даша, – приедет бабушка я ей всё расскажу, как эти два афериста меня голодом морили. Присмотрят они за курами, ага, как же… Вот и правильно, что мы ему калитку забили. Пусть теперь к своей подружке по дороге шагает. И вообще… Дождутся они у меня, создам тут бандформирование из молодёжи и научу их Родину любить.

– Почему именно Родину? – удивилась Таня.

– А, не знаю. Так бабушка всегда говорит.

– Слушай, – Таня, вдруг замерла, – я же забыла тебе сказать. Помнишь, ты мне говорила, чтобы я вечером не ходила по улице, из-за какого-то мужика? Я вчера видела, как к вашей калитке подошел мужик, какой-то странный. Лицо и руки белые, как у покойника, черная одежда, в общем, жуть жуткая. Он постоял немного, посмотрел в одну точку и ушел.

– И всё, больше ничего не делал?

– Нет, представляешь?