– Толя, выйди, пожалуйста. Ключ от своей квартиры захвати. Пора тебе проверить, соблюдает ли порядок твой квартирант.

Анатолий с Кольцовым подошли к его дому. Кольцов показал на окна его квартиры.

– Вот это твои окна, так? Дело в том, что взрывчатки внутри мяча не оказалось. Состав определить сейчас невозможно. Но мяч взорвали из этого окна. Какое-то непонятное нам изобретение.

Они вошли в подъезд вдвоем, оставив дверь открытой. Поднялись на второй этаж, где была квартира Анатолия. Толя позвонил. Никто не открывал. Толя попытался открыть дверь ключом, но не получилось. У него нет внутренней задвижки, и по правилам договора квартирант не может закрыть ему доступ в квартиру без его ведома.

Кольцов повозился со своей отмычкой домушника, они вошли в квартиру, почти уверенные в том, что обнаружат труп. Но квартирант Константин был жив. Он стоял к ним спиной и явно пытался вывести из строя свою технику. Не успел: уничтожал он что-то очень важное, понимая, что они идут за ним. Сергей заломил ему руки. Парень не пытался сопротивляться. Наоборот, он улыбнулся.

– Отпустите, пожалуйста, я уронил очки. Я безоружен, можете проверить.

В квартиру уже вошли люди в форме полицейских вместе с Земцовым и Масленниковым.

– Отпусти его, Сережа. Дай очки, – приказал Земцов. – Я так понял, Константин Поплавский, вы пойдете в машину без наручников? Не хотелось бы паники среди жильцов. Уведите его, ребята, везите к нам, но ни на секунду глаз не спускайте. А программисты поработают с техникой. Чувствую зуд открытий чудных. Потом поговорим с шутником.

– Вот, – задумчиво сказал Масленников, поднимая с пола у окна какой-то предмет. – Вот из этой трубки с кнопками, полагаю, и был выпущен тот снаряд, который вызвал взрыв мяча с таким световым эффектом. Что это – понятия не имею. Даст ли нам объяснения задержанный, он же подозреваемый, – не уверен. В любом случае сохраним для коллекции. И буду искать среди изобретений, которые еще не имеют широкого применения. У меня все то же странное впечатление, что мы роем на одном уровне, а нам отвечают совершенно с другого уровня развития.

– Инопланетяне, блин, – буркнул Земцов. – Голову морочат и производят впечатление какие-то позеры.

– Согласен со Славой, – радостно сказал Кольцов. – Все, кому известно то, чего мы не знаем, – инопланетяне, позеры и задаваки из детского сада.

Сотрудники Земцова, которые поехали по адресу девушки с зонтиком, вернулись через час. Доложили:

– Зинаида Сергеева, студентка пединститута. Жила с родителями, которые сейчас на даче. Дверь не открыла. Вскрывали с работниками коммунальной службы. Девушка обнаружена в ванне с перерезанными венами. Присутствия других людей не обнаружили. Скорее всего, действительно суицид. Девушка – наркоманка. Квартира и ее организм нашпигованы тяжелыми наркотиками. На карте – миллион рублей, поступивший вчера. В прихожей стоял зонт, которым она воспользовалась для того, чтобы ранить Берту. Это не зонт. Это и есть холодное оружие. Наконечник длинный, из стали, специально наточенный. Деньги она, конечно, получила за выполнение задания.

– Многовато, – нет? – сказал Земцов.

– Слава, ты с позиции оплаты своих заданий судишь? – рассмеялся Сергей. – Она получила орудие убийства, могла бы ткнуть в вену, кровь бы не остановили. Она прошла курс тренировки явно. Просто так никто не падает. Ей заплатили за жизнь, наконец, хотя она об этом не догадывалась, конечно… Жалко несчастную. А люди не бедные одарили Берту своим вниманием. И нас заодно. Вот так получается.

Днем Земцов получил сообщение о том, что в одном из самых крупных офисов Червонского пожар. Горит часть здания, где находится финансовая часть и, соответственно, хранятся все финансовые документы. Он позвонил Кольцову и Масленникову, попросил приехать в отдел, пообщаться с задержанным Поплавским, обсудить найденные в его компьютере материалы.

– Слава, там что-то невероятное, – сказал Масленников. – При всей своей богатой фантазии я не мог бы такое вообразить.

Сам Земцов с нарядом и полученным ордером на обыск поехал к горящему зданию. Там вяло работали пожарные, было много дыма, работник МЧС сказал, что пожар в принципе потушен. Может, и можно разобраться в том, что не сгорело. Сотрудники не пострадали, эвакуированы. Полиция войти может. И они вошли, шесть человек. И сразу попали под шквал выстрелов со всех сторон. В живых остался только Земцов, которому прострелили правую руку, и один его оперативник. Как скрылись стрелявшие, ни пожарные, ни сотрудники МЧС не видели. Растаяли в смоге.

Раненых отвезли в больницу, оперативника сразу на операцию: большая кровопотеря. Земцову вытащили пулю, он получил ее и вернулся в отдел. Вошел, черный не от копоти, мрачный, и, не глядя в глаза людям, которые ждали его в кабинете, сказал:

– Поплавского срочно сюда. Его нам не оставят. Так получается.

Славе было стыдно за свою беспомощность. Он поставляет смерти самых лучших людей. Каким-то подонкам.

Константина привели. Он сел на стул, был очень бледным, но по-прежнему спокойным.

– Наконец-то вы меня позвали, – улыбнулся он. – А я все сижу там и жду, когда пытать начнут и спрашивать: «На кого работаешь, вражина?»

– Примерно так, – сказал Кольцов. – В смысле вопрос сформулирован верно. Вы один из самых талантливых и образованных программистов. Даже первое место заняли на конкурсе программистов мира. Работа была очень хорошая, квартира нормальная. И вдруг – такая перемена. Другой город, примитивно коммерческая структура, всего лишь анализ ее показателей, отслеживание рейтинга. С этим справится любой системный инженер. В Москве их десятки тысяч, наверное. Что скажете, Константин?

– Люблю собеседников с развитым понятийным мышлением, – охотно ответил Константин. – Вы сразу почувствовали связь причин и следствий. Да, денег и творческой работы мне хватало. Охоты к перемене мест – ни в одном глазу. Но я получил предложение, от которого не откажется ни один настоящий, современный ученый. Был бы миллионером, отдал бы все за возможность делать такую работу. И вы никогда мне, конечно, не поверите, услышав, что я понятия не имею, на кого работал. Получал просто задания, выполнял на пределе своих возможностей. Сам участвовал в создании условий разных задач. Материалы действительно хотел уничтожить. Вы не дали. Что-то, может, и поймете. Удивитесь точно.

– Мы уже удивились, – кивнул Масленников.

– Я очень рад за вас, – улыбнулся Константин. – Учиться никогда не поздно.

У него упали очки, он поднял руки в наручниках, чтобы задержать, опустил голову. Его конвоиры не заметили, как Поплавский прокусил плечевой шов водолазки. Остальные поняли, что это, слишком поздно. И они молча смотрели, как в замедленной съемке, последние движения в жизни человека, умирающего от цианистого калия.

Поздно вечером Сергей приехал к Берте и Анатолию.

– У нас потери, – сказал он. – Нет четырех наших ребят. Нет твоего квартиранта, Толя. Осталась его, так сказать, работа. Давайте присядем. Я бы избавил вас от этой информации, но не получится нам что-то скрывать друг от друга. Надо знать все.