— Ты не такая же, как все, — подтвердил оборотень, перечеркивая сказанные им когда-то слова. — Ни у людей, ни у нас нет выбора. Парность помогает возбуждению, особенно если близость не причиняет боли…

Боли не было. Дарк всегда заботился о том, чтобы в постели случался чувственный фейерверк.

— …ведь можно ненавидеть, но все равно хотеть до чертиков.

Да, именно до чертиков. Это хуже ломки, когда сколько бы ни зарекалась, но каждый раз самая горячая клятва превращалась в ничто.

— Зачем? — только и смогла выдавить, когда ласка слегка ослабла, будто намеренно давая шанс спросить.

— Потому что волк — это ходячие инстинкты и желания. Ему необходима близость, как она есть, но…

Николь чуть не заурчала, когда мужчина провел ладонью от подбородка вниз, почти к самой груди. Дразнящее обвел горловину комбеза и под разочарованный вздох вернулся обратно.

— …Зверь понимает, что с тобой по-другому никак. И поэтому довольствуется моими ощущениями, эмоциями своего человеческого «я». И если у обычных людей есть шанс сказать «стоп». То парам это сделать сложнее. Обоим. Прости, что не объяснил тебе сразу. И высказываться так я не имел права.

Ласка пропала так же внезапно, как началась.

Николь чуть не вскрикнула от досады и разочарования, но вовремя прикусила губу. Не станет просить! Пусть между ног не просто жарко, а уже больно, но первой прыгать на шею оборотню не собирается! Даже после внезапного озарения. Раньше надо думать было!

А Дарк, словно издеваясь, выскользнул из-за спины и устроился напротив. Собранный и очень серьезный. В глазах ни одной яркой искорки желания, будто и не тискал ее несколько секунд назад.

— Мне нужна твоя помощь, — оглушил вдруг признанием. — У тебя есть друзья среди ваших, — взмахнул кистью куда-то вверх, — состоятельных засранцев?

Николь открыла рот, но тут же захлопнула. Розовый дурман испарился из головы как по щелчку, забирая с собой желание раздвинуть ноги.

— Засранцев?

— Именно. Так есть или нет?

Вообще-то другом она могла назвать только одного человека — Клэрис. Но зачем она оборотню?

— Решил еще одной ошейник нацепить?

Дарк устало потер переносицу.

— Это вряд ли... Ты же вроде умная девочка. Или припадок отключил тебе мозг?

А вот сейчас стало обидно. Настолько, что будь рядом что-нибудь тяжелое, она бы с радостью запустила в каменно-спокойную рожу.

— Отключил, — прошипела и попыталась ретироваться в свою нору, но оборотень перехватил ее запястье.

— Ты обязательно пойдешь отдыхать, но только после того, как мы поговорим. Это действительно важно.

Поговорим? То есть именно сейчас он решил поговорить?! Сыграть в такого вот славного парня, всерьез рассчитывая, что она клюнет на убогий спектакль?

— Я не знаю, зачем ты все это затеял, Дарк, — попытка говорить ровно с треском провалилась — голос так и дрожал, — но с задушевными беседами как-то поздновато, не находишь? Отец найдет меня, так или иначе. Денег у него хватает, и сил тоже. Пара я тебе или еще кто, но свадебкой дело не закончилось бы, не так ли? Хотел натрахаться вволю, а потом отправить обратно, еще и денег с папаши поиметь? Или ты собрался его шантажировать? Какой там был первоначальный план, не поделишься?! И прекрати уже ломать комедию!

Последние слова она прорычала не хуже волчицы. А внутри все скручивало от злости и горького разочарования не пойми в чем. Но, вопреки ожиданиям, она не услышала ни ответного рычания, словесной оплеухи — оборотень даже бровью не повел.

— Если бы это была комедия, я бы начал ее раньше. А сейчас у нас нет времени. Возьми себя в руки, Карамелька. Впервые у тебя появился шанс отомстить, и ты собралась лишиться его из-за банальной истерики?

Оборотень говорил здравые вещи. И надо бы действительно включить мозги и воспользоваться подвернувшейся возможностью, но искушение как следует проораться и громко хлопнуть дверью росло с каждой секундой.

— Так дело не пойдет, — покачал головой мужчина, а потом просто встал и вышел в соседнюю комнату.

Николь не успела прикинуть что к чему, как знакомый хруст сообщил ей о намереньях оборотня.

Просчитал все Дарк или действовал наобум, но готовая родиться истерика застыла вместе с ней. До боли вцепившись в край табурета, Николь разглядывала дверной проем. Неужели…

— Ого, — выдохнула, увидев шагнувшего к ней навстречу волка.

Все, больше ей орать не хотелось. Ну, может, чуть-чуть от восторга и омывшего с ног до головы щекотного тепла. Зверь скользнул к ней серой тенью и, склонив голову, с тихим урчанием потерся о бедро. Пушистый хвост вильнул из стороны в сторону.

— И тебе привет, — пролепетала, опуская руку на мягкий загривок. И от первого прикосновения стало совсем хорошо. Лишнее вдруг исчезло, позволяя дышать и мыслить свободно. Как раньше.

Зверь все так же терся о бедро и бок, тыкался носом в ладонь и требовал чесать ушко. Золотые глаза блестели искренней радостью. А еще обещанием. Никто не собирался ее обманывать. Дарку действительно нужна помощь и глупо не использовать этот шанс.

— У него может быть моя мама, — призналась тихонько. — Он… Он любил шантажировать этим. Говорил, что если я не буду слушаться, то…

Гнусные воспоминая о том, что мог сделать отец, заставили волка оскалить зубы. Из-за ее побега пострадала невинная девушка. Ублюдок заставил смотреть на насилие, а потом пристрелил бедняжку лично.

Рычание стало громче. Злее.

Убью, — обещал волк, и зверю было поверить в сто раз легче.

— Только очень медленно, — попросила от всего сердца. — Он не заслужил милосердия.

Тональность рычание изменилась на согласие. А Николь задумалась. Без лишней истерики и обид разложила по полочкам все факты, прикинула возможные риски.

— Клэрис Морган, — призналась, после некоторого молчания. — Ты… Дарк… о, черт. Вы, наверное, помните ее. Высокая светловолосая. Только я не знаю, поможет ли она хоть чем-то. Но можно попробовать.

Они обязаны попробовать.

* * *

— Значит, твой «послушный пёсик» решил оставить мою собственность себе?

Оржевски говорил спокойно. Даже немного лениво, но стул под задницей давно отрастил шипы.

Конрад отвёл глаза первым, и сразу напоролся взглядом на демонстративно валявшийся рядом с Оржевски пистолет. Один неверный вздох — и ты труп. Но не прийти на встречу он просто не мог.

— Решил. И уйдет из стаи по моему приказу в поисках нового жилья. Тогда мои ребята его возьмут вместе с вашей… собственностью. И доставят куда нужно.

Опасное предложение. И если бы не чересчур пристальное внимание прессы благодаря соперникам по политическим карьере и просто «доброжелателям», то разговор у них вышел бы короткий. Ровно на один выстрел.