Я уже и забыл о существовании этой пигалицы, и без нее хлопот хватало, когда однажды ночью услышал в парке, который вплотную подступал к облюбованной мною террасе, приглушенный крик.

Слух меня не подвел, как и искореженное неполной трансформацией тело. Лапы беззвучно коснулись камней аллеи, изуродованные ноздри втягивали напоенный пряными запахами воздух, рассказывая о том, что здесь происходило несколько мгновений назад.

Я не опоздал. Двое воинов еще только срывали с нее одежду, когда я тенью скользнул к ним из-за деревьев.

Первым я разорвал того, кто зажимал девчонке рот. Хотел услышать ее крик, увидеть ужас в ее глазах. Да только снова ошибся. Узнав в обезумевшем от чужой крови звере меня, она больше не проронила ни звука. Даже тогда, когда от второго несостоявшегося насильника остались только окровавленные куски плоти.

Когда появился Хартиш, единственный, кому я позволял быть свидетелем моих проклятых ночей, девчонка плакала, уткнувшись лицом в шерсть на моей груди.

Тогда я и понял, что мне стоит держаться от нее подальше. Она была другой, непохожей на всех женщин, которые у меня были. А еще… она была совсем ребенком.

Никогда раньше меня это не останавливало.

– Это все? – как можно жестче произнес я.

Сейчас ей исполнилось уже пятнадцать, она стала красавицей, как я и предвидел, и, что не добавляло мне спокойствия, была для меня желанна.

– Передай своему наставнику, – за эти годы из простой помощницы лекаря Леда стала его ученицей, – что я к вечеру пришлю Кима. Он же накажет тебя за ослушание. – И, повернувшись к огненному, чтобы не видеть выступивших на глазах у девушки слез, добавил: – Если она завтра сможет сидеть, накажу ее я.

Она надеялась, что я забыл о своем распоряжении. Но я помнил. Помнил, как сам выпорол ее розгами, когда она в первый раз нарушила мой приказ. Не зная жалости, но сдерживая себя, чтобы не зарычать, когда с ее губ срывался стон.

Не ради себя, ради ее будущего, я не должен был допустить, чтобы она еще раз появилась в джейсине.

Телохранители не всегда могли успеть меня остановить.

Талина

Я устало откинулась на спинку кресла, но тут же вынуждена была собраться. Этот осторожный стук, похожий скорее на едва слышные поскребывания, был мне хорошо знаком. Так дети проверяли, сплю я или нет, желая поболтать на ночь.

– Входите уж, – подбодрила я двойняшек, возившихся с той стороны двери.

Повторять не пришлось, оба влетели в кабинет, едва ли не расталкивая друг друга локтями. И не скажешь, что им скоро шестнадцать.

Следом вошла Кимела, извиняясь, разведя руками. А ведь я ей уже давно разрешила покинуть меня!

– Ну что, непоседы, мало вам было сегодня приключений? – спросить грозно у меня не получилось, губы сами складывались в улыбку при одном воспоминании о прогулке.

Полет на дарханах доставил удовольствие нам всем. Дарья восторженно верещала, Сашка от нее не отставал. Их ящеры раз за разом закладывали немыслимые виражи, заставляя меня, но не их, испуганно вздрагивать в седле своего. Не успокаивало и присутствие двух мастенов, которые кружили неподалеку. Я знала, что пока они поблизости, причин для беспокойства нет, но каждый раз, когда эти крылатые твари пикировали вниз, мое сердце обрывалось.

Но, несмотря на это, я была рада.

Мне уже приходилось летать на дарханах, я даже умела немного ими управлять благодаря отцу, который был из огненных. Не главой клана – княжичем, но это был единственный случай в истории воплощенных, когда лери Арлаков стала женой не того, кого ей выбрал совет. Про их любовь друг к другу вообще можно было слагать легенды, если бы искренность чувств в этом мире значила хоть немного больше.

– Не спится, – протянула Даша, смотря на меня так жалобно, что рука сама потянулась к ней. Обнять, прижать покрепче, защитить. Она всегда знала, как добиться своего.

– Тебе тоже? – насмешливо уточнила я у Александра, вместе с дочерью перебираясь на диван.

Об их удобстве стоило позаботиться, то, что наши посиделки затянутся, было понятно и без слов.

– А я чем хуже нее? – фыркнул сын, пристраиваясь с другого бока.

Ребята были уже совсем взрослыми, но как же я радовалась, что они еще могли позволить себе быть детьми.

– Кимела, – обратилась я к своей нелине, – раз уж ты здесь, принеси нам чего-нибудь…

– Сладенького, – протянула Дарья, только что не облизываясь от предвкушения.

– И побольше, побольше, – тут же подхватил Сашка, да с такими интонациями, что женщина не выдержала и улыбнулась. Легко, открыто. За те дни, которые она провела рядом со мной, это произошло впервые.

Когда она вернулась, мы уже вовсю делились впечатлениями о прошедшем дне. На Земле полуночничали мы нередко, но не в те дни, когда на меня нападала невыносимая тоска. Этим чувством я предпочитала ни с кем не делиться, проводя с ним наедине долгие ночи в своей мастерской.

Пододвинув столик поближе к нам, Кимела расставила тарелки с фруктами и сладостями, в центр поместила кувшин с ягодным напитком, вкус которого я помнила с детства.

Собираясь нас покинуть, нелина взглянула на меня с такой печалью, что мое сердце отозвалось узнаванием. Приглашающий жест я сделала машинально, еще до того, как осознала, отражение чего вижу в ее глазах.

Локару и мне предстоял серьезный разговор. Как только я во всем разберусь.

Присутствие Кимелы детей нисколько не смутило. Тарелки пустели, мы взахлеб смеялись, когда кто-нибудь из них начинал рассказывать в лицах моменты сегодняшнего дня. Особенно здорово получалось у Сашки. Дарья же томно закатывала глаза, представляя, как бы реагировали ее теперь уже бывшие одноклассницы, увидев Эриара и Локара. Переходили они во вторую ипостась всегда с обнаженным торсом.

Все было… как дома. Только вместо нелины в мою спальню приходила их бабушка и смотрела, тихо улыбаясь.

Наверное, это и было счастье.

– Мам, расскажи об ансаирах, – неожиданно попросила дочь, отламывая очередную дольку манигра. Она, так же как и я, пристрастилась к нему на Лерикане.

– Об ансаирах? – удивленно переспросила я, вспоминая утренний разговор с Эриаром, и невольно посмотрела на Кимелу. Я не была уверена, что ей будет приятно слышать мое повествование.

Вопреки моим ожиданиям, нелина была настроена остаться с нами.

– Хорошо, – вынуждена была согласиться я, – но тогда мне придется начать с воплощенных.

Судя по лицам детей, этот вариант понравился им еще больше. Пришлось сдаться. Впрочем, как я и сказала мужу, эту историю им лучше услышать от меня.

– Когда-то, тысячи лет назад, – начала я, словно рассказывала сказку, – на Лерикане жила раса древних. Никто уже не помнит, как они сами называли себя, в нашей памяти они остались как вакирэ – открывшие путь.