в своём рюкзаке, и вшей с клопами в одежде. Но мы не солдаты, больше на цивильных похожи. Немой стражник пропустил нас. Мы, сначала, дорвались до еды, чем только нас не угощали: здесь было и вареное, и пареное, жареное на углях мясо. А потом вино – красное, терпкое, тягучее. А того, кто уже успел набраться и осоловеть, молодые девушки утаскивали в сени, да девушки какие, одна красивее другой. И всё это с шутками, прибаутками. За столом остался я, да кузнец из Ярославля. Он был здоровый детина, и пил мало, не любил вино, хоть и русский. Я удивился, обычно смирный, а тут начал буянить, и крест на его груди накалился, как от огня. Кузнец нашёл в тушенном мясе, кольцо друга –конюха, которое смастерил сам, по его просьбе. Девицы, мигом, превратились в змей, и расползлись по комнате, запрятавшись в щелях. Мы с кузнецом бросились в сени, выручать своих друзей, только в сенях была живодёрня, все наши попутчики висели на крюках, со вспоротыми животами. Кузнец перекрестился, и спала пелена с наших глаз:

– Мясо, что мы ели, это было их мясо, а вино, что мы пили – это была их кровь!

Мы, в сердцах, выскочили из кабака, кузнец подпалил хутор. А немой, что открыл нам ворота, был сам чёрт. Он сиганул в лес, когда хутор гореть начал. Мы не нашли ни своих лошадей, ни своё имущество. А церковь стала ветхой колокольней. Мы с кузнецом бежали из этого места, а вслед нам звонил колокол, как на покойника, светились шесты над могилами и раздавался чудовищный скрип, как будто, кто отрывает доску от гроба. Мы шли долго вдоль реки, пока не вышли на деревню. Ксёндз из церкви, сказал, что нам повезло, вырваться живыми от несытей.

– Сколько они людей успели погубить? Кладбище, возле их хутора, это последнее пристанище странников, наверное.

– Скажи, святой отец, как отличить несыть от простого человека?

– Никак. Хотя, вы заметили, что в кабаке нет тараканов? Таракан божья тварь, любящая чистоту, и следящая за неряшливыми хозяевами. Тараканы, как и кровь сосущие насекомые, не живут рядом с несытью.

– Я не помню, хорошо помню пауков, сплетших свои паутины по углам здания.

– Правильно. Несыти из яда пауков варят дурманящий отвар, чтобы поить случайных путников.

– Надеюсь, этих несытей уже не будет в ваших местах! Кузнец спалил всё их кубло.

– Дай бог! Дай бог! Только дьявол спасёт своих слуг. Для несыти огонь не страшен. Скорее всего, они появятся в другом месте, только будут ещё хитрее и коварней. Они боятся серебра, и святой воды, и церковь обходят стороной.

Кузнец опять перекрестился. Мы покинули это село и разошлись в разные стороны, больше я кузнеца не встречал.

– А, жену ты свою, случайно, не в том краю нашёл?

Лёгок на воспоминания, блин! Жена кузнеца с лопатой движется к корчме, прячьтесь, куда кто может! Такую историю не дал дослушать!

– Знаешь, а у нас тоже такая история была.

Но я остановил турка, расскажешь на следующей неделе, в корчме, так интересней будет. Дни на службе тянулись долго, в бесконечном бумажном водовороте. Приходилось переводить много документов и писать новые бумаги – отчётные ведомости на немецком языке, всевозможные запросы и рекомендации. К концу недели мы так уставали, что не хотелось ничего. И, всё-таки, находили силы, чтобы снова побывать в корчме. На этот раз сапожника не было, слишком много заказов пришло из армии. Мусульманин заговорил, заикаясь, со своим турецким акцентом:

– Если из вас кто попадёт в Турцию, то постарайтесь проникнуть в Понтийские горы на севере страны, они тянутся вдоль всего побережья Чёрного моря и заканчиваются на границе с Грузией. В этих местах живёт дикий необузданный народ, не подчиняющийся какой-либо власти. Горе тому, кто попытается силой покорить горцев, всё подножье Понтийских гор усеяно костями иноземцев. Но, если вы будете обращаться с местными жителями с должным уважением, то у вас останется шанс на благоприятный исход путешествия. Этот район Турции, до сих пор, слабо изучен, таит в себе множество загадок, всевозможных каверзных сюрпризов, вплоть до границы озера Узунгёль. Людей, всё время притягивала красота высокогорного озера и чистота его воды. Именно там, в пещерах возле потухшего вулкана, жило племя снежных людей, у вас их называют йети. В связи с труднодоступностью этого региона, никто не вторгался в их жизнь, и йети старались не показываться на глаза людям. Но времена поменялись, люди пробили тропу к озеру, и стали застраивать побережье временным жильём. В этом районе часто бывают землетрясения, которые разрушали их недолговечные строения, люди с маниакальной целеустремлённостью продолжали заселение побережья озера. Первые конфликты не заставили себя долго ждать. Стали пропадать дети, и женщины. Подозрение упало на племя йети, люди собрали вооружённый отряд и пошли в горы, к пещерам. Никто не видел этот бой, погибли все мужчины поселенцев, а йети скрылись в горах, и только через много лет одной из женщин, пропавших у озера, удалось сбежать от своих похитителей. Она рассказала страшные вещи о людях-вампирах, которые её держали в рабстве. Это было злобное семейство несытей. Никто не знает, откуда они пришли. Это несыти воровали детей, чтобы выпить их кровь, а мясо продавали на местных рынках и хозяевам кабаков. Для разборки с этими людоедами привлекли полицию и духовенство, только никто их не нашёл. Нашли чаны с кровью и разделанные туши медведей; но не людей, не несытей никто не видел. Эту женщину, что раскрыла секрет вампиров, вскорости нашли мёртвой в собственном доме, она была бледна, как мумия, на шее был след укуса какого-то животного, который и явился причиной её смерти. Турок закончил своё повествование. В окне мелькнула чья-то тень, мне показалось, что это была тень трубочиста, он ещё раз заглянул в окно, из-за его спины появилась голова армейского мула. Возле окна кто-то завизжал, перепугав всех остальных. Пекарю, с пьяных глаз, показалось, что в окно заглядывает чёрт, потом его голова превращается в голову осла, который скалит зубы в чудовищной улыбке. Прошло время, пока прояснилось в его голове, и посетители корчмы успокоились после его криков.

– А, потом, что стало с йети? – спросил он у мусульманина.

– Не знаю. Я давно дома не был. Как узнаю, обязательно расскажу. Этот раз, все разбредались из корчмы, совершенно трезвыми, с чувством неприкрытого страха. Наш путь с капралом пролегал вдоль местного кладбища, какая-то птица вспорхнула перед моим носом.

–А-а-а!

Так с криком, мы добежали до места