Рамсон выдохнул. Резким движением он притянул Ану вперед, и его руки крепко обняли ее. Он успокаивал ее, но также посылал ей сообщение: если она хочет добраться до Морганьи, сначала должна освободиться от него.

Мольбы горожан донеслись до нее через разбитое окно, когда их императрица подняла и опустила руку.

Последовал звук рвущейся плоти. Падение тел. Кровь согрела чувства Аны, раскалившись добела рядом с ее силой родства, утекая змейкой по булыжникам. Ана сидела очень тихо, но заставила себя наблюдать за всем, чтобы запомнить этот момент.

Морганья подняла голову, и на этот раз ее слова были слабыми, но отчетливыми.

– Пусть будет известно, что происходит с предателями и угнетателями, которые отказываются поклониться мне, – сказала она и развернула свою лошадь. – Вперед.

Вид тел и крови запечатлелся в сознании Аны, оставаясь там даже после того, как затих звук копыт и шагов имперской инквизиции.

Рамсон отступил назад. Его руки осторожно легли ей на плечи, пока он искал на ее лице подсказки.

Ана встретилась с ним взглядом.

– Однажды я убью ее, – тихо сказала она.

Рамсон кивнул.

– Я знаю. – Он протянул руки. – Но сейчас нам нужно убираться отсюда.

Улицы Голдвотера пустовали, когда они вышли. Бесшумно они проскользнули в пустынные переулки, Рамсон шел быстрыми и уверенными шагами, ведя их вперед.

Небо над головой потемнело, мирное золотое сияние утра уступило место запаху грозы. Воздух сгустился от вони дыма. Постепенно до них донеслись крики и вопли, принесенные соленым ветром.

Порт развернулся перед ними, когда они завернули за угол. Надвигалась буря. Рамсон подвел их к кромке воды, где волны бились о каменные причалы, угрожая опрокинуть корабли и лодки всех форм и размеров. Рыболовные сети были разбросаны по пристани, деревянные ящики с утренним уловом валялись на земле. Люди бегали по пристани, плача и окликая друг друга. Рыбаки загоняли свои семьи в баржи, в то время как те, у кого не было лодок, стояли на причалах, прося прохода.

– Подожди меня здесь, – сказал Рамсон, повернулся и побежал вдоль причала к большой черной лодке, стоявшей на якоре в конце.

Звук трубящего рога прокатился по воздуху. Кровь Аны похолодела, когда люди хлынули с улиц, обращенных к порту, крича и спотыкаясь в панике. Сзади, подгоняя их, как стадо овец, появились имперские патрули.

Они образовали грозную линию: серо-стальные шлемы и белые плащи, продвигающиеся с машинной размеренностью. И посреди них императрица, восседающая верхом на своем валькрифе, с каменным лицом, наблюдающая за зверствами, разворачивающимися перед ней.

Отец, плачущий в мольбе, его жена и дети, оттаскиваемые в сторону. Его заставили опуститься коленями на покрытые пылью булыжники и поднесли меч к шее.

Вопли жены оборвались, когда они вонзили клинки ей в грудь.

Огонь, с ревом пробуждающийся к жизни в руке Белого плаща, облизывающий обшитые деревянными панелями стены дома и поглощающий его с адским ревом.

– Ана! – чей-то голос окликнул ее через несколько причалов. Линн подбежала к ней, пробираясь сквозь толпу людей. За ней следовал Кис с обнаженными двойными мечами. – Ана, мы идем!

Но Ана не могла пошевелиться. Крики людей тянули ее назад, умоляя остаться, помочь. Ветер набирал скорость, и облака клубились по небу, воздух дрожал от бушующего насилия. Она не могла уехать, не сейчас, не тогда, когда горожан порта Голдвотер – ее людей – убивали как скот.

Это не могло быть правильным выбором.

– Ана, пожалуйста. – Линн замедлила шаг, когда приблизилась, потянувшись к Ане. Ее руки схватили Ану за запястья, удерживая ее на месте. – Ты не можешь победить сегодня. Живи сегодня, чтобы сражаться завтра.

Ана посмотрела в лицо подруге. Она подумала о Ново-Минске, о пожаре, который бушевал как снаружи, так и внутри нее, о своей уверенности, что борьба за жизни своих людей была правильным выбором, прямо здесь и прямо сейчас.

Уйти теперь означало бросить людей, которые нуждались в ее помощи.

Уйти теперь означало вернуться, чтобы сражаться в другой день, сражаться, когда она будет более уверена в победе. Это был стратегический выбор. Выбор лидера.

– Ана, – раздался еще один крик. Рамсон стоял в конце причала, отчаянно жестикулируя ей. – Сюда!

Ана стиснула зубы. Заставила свои ноги двигаться. Она бежала вместе с Линн и егерем, виднелся конец пристани, и Рамсон вел их по трапу на корабль.

– Во имя Амары, что ты делаешь? – крикнула морячка, когда они пронеслись мимо нее. – Ты купил один билет…

– Я заплачу тебе остальное позже! – завопил Рамсон. – Поднимай якорь и паруса, или мы все умрем!

Еще один взрыв окрасил облака в оранжевый цвет, словно они набухли кровью. Морячка выплюнула пару ругательств, когда корабль сильно накренился под ветром, вздув паруса. Воздух наполнился звоном бьющегося стекла, когда бутылки с ликером соскользнули с барного столика в центре.

– Все в порядке! – крикнула капитанша корабля, хлопнув рукой по штурвалу. – Поднимите якорь! И держитесь за свои шляпы!

Ана бросилась к колесу якорной лебедки. Вместе она, Рамсон и егерь повернули его, и постепенно, с громким скрежетом, якорная цепь поднялась.

– Якорь поднят! – крикнул Рамсон. Он подбежал к капитанше, туда, где она боролась с рулем. Крякнув, он ухватился за него, и корабль начал двигаться. – Линн, помоги немного, если сможешь!

Линн встала, легко балансируя на качающемся корабле. Поднялся сильный шторм, толкая их паруса в направлении открытого океана.

Корабль накренился вперед, как рыба, ныряющая в волнах. Океан бил по нему, и Ана крепко вцепилась в мачту, когда под ней накренилась палуба. Несколько раз корабль стонал так громко, что Ане показалось, он расколется у них под ногами.

А потом покачивание постепенно прошло. Ветер начал стихать, и вскоре порт Голдвотер остался позади, окутанный тенью надвигающегося шторма.

Капитанша корабля рухнула на палубу.

– Пламя Амары, – пробормотала она, вытирая лоб.

Рамсон прислонился к рулю, тяжело дыша. Линн сидела под парусами, как каменная, если бы не ветер, который трепал ее волосы и одежду. Егерь стоял рядом с ней.

Они все оглянулись на порт Голдвотер, город, который оставили умирать. Пристань становилась все меньше, и некогда красивые дома посерели от шторма и копоти. Огни бушевали в пределах города, отражаясь красным на небе, которое, казалось, плакало кровью.

Книги, которые Ана читала в детстве, о величайших правителях истории и легендах, все были рассказами о воительницах и героинях, которые боролись со злом и одержали победу.

Ни одна из историй, поняла она, не рассказывала об императрицах, которые бежали из своих рассыпающихся королевств. Которые решили оставить позади мир кровопролития, чтобы выжить.