Уже утром Ксюша снова превратится в яркую, огненную язву, которая обязательно скажет мне какую-нибудь гадость о том, что свалил почти сразу после такого секса. Наверное, я даже позволю ей это, а ночью… Улыбка стала хищной. Ночью обязательно придумаю для нее новое наказание за длинный язык и непременно найду для него отличное применение.

Кажется, я только на секунду прикрыл глаза, а солнце уже вовсю плавит асфальт, пытаясь пробиться своими лучами прямо в мое жилище. Ночью забыли закрыть шторы, и теперь оно светит прямо в глаза. Лениво потянулся и понял, что я один в постели, да и в спальне тоже. Что за хрень? Собрался подняться с кровати, найти эту заразу и хорошенько отшлепать за то, что сбежала, как Ксюша сама вошла в комнату. В моей рубашке и с чашкой кофе в руках.

— Доброе утро, — улыбается девушка и подходит к тому самому окну, загораживая собой солнечный свет. — Потрясающий вид.

— Ночью мне нравится больше, — отвечаю, приподнимаясь на локтях, чтобы лучше ее рассмотреть. Мозг плавно перетекает вниз, сигналя о том, что картинка шикарна.

— А что еще тебе нравится? — она встает в пол-оборота, теперь кажется, что ее светлые волосы светятся.

— Ты, — выдыхаю и одним рывком поднимаюсь с кровати.

Ксюша улыбается сейчас не так, как при первой встрече или вчера. Сейчас она всем своим видом излучает тепло, уют и умиротворение. Девушка оставляет чашку на подоконнике, кладет ладошки мне на грудь, рассматривает и задает вопрос:

— Ты умеешь только так?

— Не понимаю, о чем ты.

Конечно я сразу понял, но мне важно, чтобы она сама это сказала. Смутившись под моим пристальным взглядом, Ксю покраснела и отвела глаза.

— Посмотри на меня, — сейчас не приказ, просто просьба.

— Макс, — делает глубокий вдох. — Ты умеешь только жестко? А если… Черт, ну почему так сложно?! — возмущается она.

Продолжаю молчать. Если Ксюша хочет, чтобы у нас получилось, ей нужно это принять и научиться говорить со мной, да и вообще, на подобные темы. Но так и не дождавшись главного, все же сжалился.

— Нет, но это бывает крайне редко. Это нужно заслужить.

— Я заслужила? — улыбаюсь, завожу длинные пряди за спину, начинаю медленно расстегивать пуговицы на рубашке, не отводя от нее глаз. — Не молчи, — просит она. — Что нужно сделать, чтобы заслужить?

Ее соски затвердели, когда я провел пальцами от ложбинки между грудей к пупку.

— Максим…

Она вздрагивает, когда я едва касаюсь лобка и замираю, не спеша двигаться дальше. Ксюша тянется ладошкой к моему лицу, но ловит предостерегающий взгляд и отдергивает ее.

— Почему? — почти шепотом.

Ее дыхание участилось, когда моя ладонь накрыла ее женственность.

— Макс, ну поговори же со мной! Ты меня пугаешь! — почти плачет и делает шаг назад, упираясь попкой в подоконник.

Бежать больше некуда.

— Я сейчас не готов ответить, — выдавил из себя, развернул девушку, прижал ягодицами к стояку и чуть не застонал от удовольствия.

Надавил на спину, чтобы Ксюша прогнулась и уперлась руками в подоконник. Положил на плоский животик ладонь, ощущая, как он нервно подрагивает.

И правда, боится…

Погладил нежную кожу, вызывая толпы мурашек под своими пальцами. Поднял выше рубашку, оголяя упругие ягодицы, сжал свободной рукой, она прогнулась, еще сильнее упираясь в мой стояк. Тут же отодвинулась, вызвав тем самым мою улыбку. Девочка даже не понимает, что ее инстинкты работают лучше, чем она может себе представить. Освободил член от лишней ткани, вложил между ее ягодиц и сделал несколько движений, имитируя секс.

— Не надо, — шепчет она.

— Чего не надо? — интересуюсь в ответ.

— То, что ты задумал… — ее голос дрогнул.

— Что же я задумал? — спросил с урчащими нотками и обеими руками обхватил ее грудь, сжимая соски.

Она издала тихий стон и не ответила.

— Окей, — улыбаюсь. — Молчание, знак согласия.

— Максим, ну пожалуйста… — хнычет девушка, когда мой стояк упирается в ее попку, как раз туда, куда нужно. — У меня так не было ни разу. Макс, я не хочу, — пытается отстраниться, но я, сжимая грудь в ладонях, двигаю ее обратно.

От резкого движения головка проскальзывает в тугую дырочку, отчего девушка всхлипывает.

— Я сейчас не специально, ты сама это сделала, — отодвигаюсь, помогаю ей выпрямиться, облокачиваю на себя и медленно ласкаю соски сжимая их между пальцев.

Она откидывает голову и расслабляется. Раскрываю ее. Мокрая… горячая… Когда проникаю пальцами глубже, сладко стонет и трется об меня попкой.

— Ты нарываешься, — голос не слушается.

Я безумно хочу эту маленькую стерву. Вынимаю пальцы, надавив на плечо, снова загибаю ее и растягиваю с тихим рыком. Она сама насаживается на меня.

— Нетерпеливая… — разгоняюсь, потому что и сам такой же.

Хватаю девушку за волосы, тяну на себя. Ее спина красиво изгибается, но Ксю начинает хныкать и просить, чтобы отпустил.

— Больно…

А мне нравится, как напряглось ее тело. Она стала еще теснее. Сжимает мышцы, обволакивая мой член так, что я не выдерживаю, еле успевая кончить девчонке на спину. Черт! Таблеток надо ей купить, гондонов не напасёшься. Тяну ее за волосы к себе, она поднимается и мелко дрожит в моих руках.

— Не можешь… — слеза упала мне на руку.

— Тебе как-то придется с этим смириться, если ты хочешь быть со мной. А я вижу, — усмехаюсь, окончательно приходя в себя. — Ты хочешь.

Смириться? Как мне с этим смириться? С тем, что он развернулся и ушел посреди ночи, оставив меня одну после того, что было? С тем, что он не может не причинять боль? Или с тем, что я схожу по нему с ума? С чем из всего этого списка я должна смириться в первую очередь?! На меня накатила настоящая истерика. Макс прижимает к себе крепко-крепко, слезы капают ему на руки, прямо на пол. Он терпит, хотя я ощущаю его напряжение.

— Мне нужно уехать по делам. Если хочешь, можешь остаться тут. Я вернусь ближе к ночи, а завтра смогу отвезти тебя к врачу.

— Зачем? — разворачиваюсь в его руках.

Макс недовольно шипит, когда ненароком задеваю его член.

— Аккуратнее!

— Извини, — опускаю взгляд, чтобы не смотреть в эти невыносимые пронзительные глаза, и кладу ладошку ему на грудь.

— Дурацкий вопрос, не находишь? — мужчина тянется к пачке сигарет, прижимаясь ко мне теснее. Закуривает и выпускает облачко дыма поверх моей головы. — Я хочу, чтобы ты осталась, — звучит совершенно повседневно.

— Зачем? — повторяю свой вопрос и решаюсь взглянуть на него.