– Я не пойму, почем это всех так удивляет? – не выдержала Морриган. – Почему все считают, что мне нет дела до других? Я кажусь эгоисткой? Да возможно, так оно и есть. Но существуют люди, которые дороже всего остального мира. И ради счастья моих близких я готова биться до конца. Если мне нужно будет навсегда оставить Пропасть – я это сделаю. Если мне нужно будет вырезать весь город только ради того, чтобы Рианнон была жива – я сделаю и это.

– Я тебя понимаю.

Морриган не ожидала услышать от Дэмьена таких слов. От кого угодно, но только не от него – ехидного, грубоватого отступника с непроницаемым лицом и тяжелым взглядом. Но что-то было в его голосе и в выражении лица, когда он это говорил – нечто новое, незнакомое, непривычное. Горечь, печаль и безграничное отчаяние в едином смертоносном коктейле. Мелькнуло и пропало – но Морриган была уверена, что ей не почудилось. Что же прятал Дэмьен Чейз в глубинах своей души?

– Возможно, я действительно считал тебя бессердечной – как и большинство Охотниц, которых когда-то знал. Не одна и не две пытались схватить меня для Трибунала, поэтому нет ничего удивительного в том, что к Охотницам особой симпатии я не испытываю.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Затем, что, возможно, я ошибался. И насчет тебя, и насчет твоей сестры.

– Рианнон… Она другая, – глухо сказала Морриган. – Не такая, как я. Более светлая, чистая… искренняя. Она простила меня за то, что я отдала ее бокору, даже зная, что это может привести к сумасшествию. Даже понимая, что если бы она стала бездушным зомби, мы не позволили бы ей оставаться такой – агрессивным, безмозглым животным. Даже понимая, что если бы она стала монстром, нам пришлось бы ее убить.

– Ты пыталась ее спасти. – Откинувшись на спинку кресла, Дэмьен пожал плечами.

– Я не должна была доводить до того, чтобы ее нужно было спасать. Я должна была приехать раньше. Предотвратить все это безумие, в которое теперь превратилась ее когда-то спокойная и размеренная жизнь. – Морриган мотнула головой, понимая, что ее терзания отступнику совершенно не интересны. И открывать душу перед ним… она и так позволила себе слишком много. – Хватит об этом. Просто скажи: ты можешь мне помочь? Если не мне, то Рианнон? Кажется, она понравилась тебе больше, чем я.

Простой вывод: вряд ли Дэмьен стал бы ее навещать, окажись она на какое-то время прикованной к постели. А вот Рианнон отступник навещал уже дважды – и оба раза вполне мило с ней беседовал. Но стоило только Морриган войти в комнату, тут же замолкал.

Невинная, казалось бы, фраза, но она заставила Дэмьена нахмуриться и отвести взгляд.

– Есть у меня одна идея, но… не знаю, что из этого выйдет. Во-первых, очень многое будет зависеть от самой Риан – от силы ее магии и силы духа. Во-вторых, это не будет простым человеческим зрением, а значит, ей придется долго к этому привыкать – в том случае, если моя затея удастся.

– Она слепа, Дэмьен, – сухо сказала Морриган. – Хуже быть уже не может.

Он медленно кивнул.

– Условие только одно – ты должна мне довериться и отпустить Рианнон со мной.

– Никогда, – резкий ответ сорвался с губ быстрее, чем Дэмьен успел договорить.

– Тогда ничего не выйдет, – холодно произнес он. – Лесные ведьмы не живут в Пропасти.

– Лесные ведьмы? – скептически переспросила Морриган.

Дэмьен вздохнул, как терпеливый учитель, говорящий с нерадивой ученицей:

– Среди них есть не только знахари и травницы. Я знаю Ведающую Мать из деревни на окраине Тербурского леса. Я знаю, как добраться туда, не используя портал-зеркала – есть тайный портал, который я создал когда-то своими руками. Но чужаков лесные ведьмы не любят и меня пропустят лишь с той, кому нужна помощь. И дело не только в этом… на твоих руках кровь. Пусть этот дух зеркала манипулировал твоим сознанием, но убивал он твоими руками.

– Хочешь сказать, ты никогда ни у кого жизнь не отнимал?

– Я убивал, – обронил Дэмьен. – Но я спас лесную фею. Самое чистое, самое красивое создание... Этого ведьмам Тербурского леса было достаточно, чтобы позволить мне пройти обряд очищения. И я пошел на это, чтобы жить среди лесных ведьм, хотя знал, что меня ожидает.

Он замолчал, но Морриган сказанного было достаточно. Она все поняла по его взгляду и голосу, ставшему непривычно глубоким и мягким. Так говорят люди, когда вспоминают о чем-то прекрасном, но ушедшем, утраченном. И причина, по которой мужчина, подобный Дэмьену Чейзу, решился стать отшельником и посвятить свою жизнь помощи лесным ведьмам, могла быть только одна.

– Ты пошел на это, потому что влюбился в лесную фею, которую спас.

Дэмьен ничего на это не ответил, но она знала – чувствовала, что права.

– Этот обряд – долгое и сложное испытание, и для тела, и для разума, и для души. Мне говорили, что я могу сойти с ума. Не думаю, что ты захочешь рисковать своим рассудком и обрекать свою сестру на одиночество – потому что вашу мать, кажется, глава Дома О`Флаэрти интересует куда больше, нежели собственной дочерью.

– Что делать мне или матери позволь нам решать самим. – В голосе Морриган звучал металл.

Дэмьен с усмешкой пожал плечами.

– Решай. Но должен предупредить – обряд займет не меньше нескольких недель, в течении которых в реальном мире тебя просто не будет существовать, а твоя сестра будет сходить с ума от беспокойства. Ты не будешь знать, что происходит с Рианнон, ты не сможешь разговаривать с ней и видеть ее… Поверь мне, ты даже думать о ней забудешь – как и о любом другом человеке в целой вселенной.

Морриган подалась вперед, заинтригованная его словами.

– Почему? Что такого особенного в этом обряде?

Отступник помолчал, буравя ее взглядом серых глаз, словно решая для себя – можно ли доверять ей и стоит ли открывать ей правду. В конце концов, одна из чаш на невидимых весах перевесила другую.

– Обряд очищения лесных ведьм состоит в том, что тебя на несколько недель погружают в самую что ни на есть настоящую кому. Окружающий мир исчезает, а на смену ему приходят призраки подсознания. Если точнее, в течение этих недель тебе придется раз за разом проживать последние минуты жизни тех, кого ты убивала. Почувствовать весь спектр их эмоций – ярость, боль или ненависть. Вся жизнь, за миг до смерти промелькнувшая у них перед глазами – все это правда, я это видел. Страх за своих оставленных детей, мужей и жен, родных и близких. Отчаяние от осознания как многого они не успели достичь. Безудержное нежелание умирать.

Какое-то мгновение Морриган забыла как дышать – словно кто-то выбил воздух из ее легких. Теперь она понимала, почему от обряда лесных ведьм так легко было сойти с ума.

– И многие идут на это? – Она сама едва себя расслышала.

– Немногие, нет. Те, кому необходимо благословение лесных ведьм, их помощь или защита. Они охотно принимают под свое крыло «отверженных» – так они называют отступников – обучают их магии и защищают, но только если те пройдут обряд. Лесные ведьмы делят мир на черное и белое, но даруют каждому шанс искупить свои грехи.