— А какой самый большой уровень ты мерял?

— 10 рентген в час. Это земля. А фон там был б,б. Ну опять же, что значит — «я мерял»…

И начинается рассказ…

Нужно было проложить новый маршрут. Чистогаловка — АЭС.

Где АЭС — понятно.

Чистогаловка — это село, одно из ближайших к станции — километрах в семи на запад и чуть южней; там я уже был: на ее околице оканчивались два наших маршрута по Рыжему Лесу. А как новый маршрут хотят проложить?…

— Покажите по карте.

Замначальника разведотдела — молодой майор — ткнул в топографическую карту. Острие ручки описало петлю вокруг АЭС и два болтающихся в разные стороны хвоста: дальний оканчивался Чистогаловкой, а короткий ближний начинался на развилке трасс, где от центральной на город Припять отходила вторая дорога на АЭС… Маршрут почти весь перекрывался кусками других наших маршрутов. Непонятно, зачем они его вообще хотят проложить? Наверно, чтоб был один маршрут, который АЭС опоясывает целиком… И на самом близком по сравнению с другими маршрутами расстоянии… Чистогаловка — АЭС. Ладно…

— А кто с нами поедет? Вы?

— Не, я занят… — замразведотдела затруднился.

На прокладку нового маршрута обычно ехал кто-то

из отдела. Ехал в основном из-за карты — секретной карты — как ее ответственный хранитель. (В разведке у нас не было карт — не давали: настоящие карты в СССР секретные, тем более такого района, как Чернобыльская АЭС, тем более в такой момент, когда на него весь мир смотрит… А для прокладки нового маршрута, хочешь не хочешь, карта нужна: нанести точно места замеров, чтоб потом в разведотделе знали, к каким местам на карте относятся те столбики цифр, что мы с маршрутов привозим…) Доверить секретную топографическую карту даже мне — офицеру, но «партизану», из запаса, военному не кадровому, их системе с потрохами не принадлежащему, они не могли. Боялись. И приходилось посылать кого-то из штаба — «картодержателем», так сказать. Ответственным за сохранность карты.

…Майор-«летун» на вид был некрупным — чтоб не сказать мелким — легким, легковесным даже. А лицо морщинистое, как кора на дубе.

«Летуном» его прозвали за то, что, пару раз слетав с вертолетчиками (полеты именовались — «разведка 500-километровой зоны», реально — в прошлый раз генерала после чернобыльской службы домой отвозили, в Одессу, в море искупались; по дороге, говорят, меряли), он достал у них летную эмблему — «краба»[44], присобачил ее на кепи на месте обычной сухопутной офицерской кокарды и так дефилировал, от детской гордости аж раздуваясь — «летун»! Он заменил другого разведотдельского майора; вот тот был пахарь, вечно он сидел за столом в углу — широколобый, плотно сбитый крепыш в очках: обзванивал части (собирал радиационную обстановку), или данные на карты наносил, или на схемы их сводил…

«Летуна» испробовали на всех возможных в разведотделе работах и нашли пригодным к одной-единственной — «невозможной»: возить для штаба бутылки с даровой минеральной водой. Воду раздавали на АЭС (14 км от штаба) тем, кто на АЭС работает. И он там набирал и на весь штаб воду привозил — на даровых колесах, в каком-нибудь нашем специально отряженном бронике. Я как-то видел его «въезд»: лихо восседает наверху, на броне — орел! — «краб» набекрень… Потом из нутра броника начинают таскать ящики минералки в количествах неимоверных. Эта операция, надо думать, сильно повышала авторитет разведотдела в штабе — в Оперативной группе Минобороны СССР…

А следующим пунктом карьеры «летуна» должен был стать Афганистан (напомню: год стоял 1986-й, Союз вовсю воевал в Афгане — «помощь интернациональную» оказывал). У майора уже были готовы документы на эту командировку, он всем сообщал с гордостью: «Из Чернобыля — в Афган!» Вот такой вот он «столп» Советской армии…

…«Столп» в этот момент вошел в комнату и снимал «пидерку» (местное название армейского кепи) с прилепленным спереди «крабом»…

— Вот он с вами поедет, — с облегчением кивнул замразведотдела.

— Па-а-анятно, — протянул я.

— Ты поглядывай за ним, чтоб он там дров не наломал… — добавил замначальника уже потише.

У двери на столе, в куче сваленных «пидерок», я нашел свою, «колхозную» (чтоб ее легче было находить в таких вот кучах из всех одинаковых, я специально к ней кокарды не прикреплял).

Мы с майором-«летуном» вышли из разведотдела.

Сели в броник и поехали.

В разведке майор-«летун» был явно в первый раз.

Ему было неуютно.

Он вертел головой, по сторонам разглядывался, карту на коленях разложил… О — карта! Карта, я заметил, придает таким вот «прикомандированным» уверенности: вроде как есть чем заняться — смотреть по-деловому в карту и на местность, с местности — в карту: все ли находится где положено; типа ориентируется… И пока он сидел и не вякал, все было хорошо.

…На острие двух расходящихся трасс — на АЭС и на Припять — мы производим первый замер.

Водитель Коля засекает километраж на спидометре. Следующий замер — через четверть километра…

Хорошая асфальтовая трасса. Сосновый лес с обеих сторон. Красиво…

Второй замер… Машина тормозит, дозиметрист спрыгивает, на ходу достает зонд, замеряет фон и землю на точке, я записываю, он оббивает песок с сапог о броню, залезает наверх — «Вперед!» — и мы трогаемся. Командир экипажа обычно с броника не слезает: зачем хватать дозу вдвоем и делать ту же работу, что может и один? Да и лазить туда-сюда задалбываешься, если маршрут длинный, лучше его на двоих делить…

Третий замер… Дозиметрист спрыгивает, постояв над обочиной с полминуты, держа зонд на высоте своего пояса, кричит фон — «110»… Опускает зонд, неотрывно глядя на шкалу прибора, выкрикивает землю — «Тоже 110»… Мы работаем как обычно…

Уровни небольшие — сто с чем-то миллирентген в час… От точки к точке слабо возрастают…

Тем временем «летун» (который уже освоился и вспомнил — он тут старший по званию!) начал действовать.

То есть давать ценные указания.

…Замер… 180/190…

В слаженном механизме экипажа разведки — водитель, командир, дозиметрист — возникает что-то лишнее…

…Замер… 240/250…

Факел — здоровенный железобетонный крашеный факел — эмблема Чернобыльской АЭС — на изгибе дороги («на повороте» и «у Факела» — так это место называют): лес с обеих сторон порубили, покорчевали и с землей вывезли — и все равно — …

…Замер… фон 2100, земля 2900…

2,1 и 2,9 рентгена в час.

…Майор — одна активность…

…740/820…