Конечно, я улыбаюсь и иду за ним.

Мне нравится, когда он намыливает руки и скользит ладонями по моему телу, изучая его снова и снова. Боготворя. Заставляя чувствовать меня самой прекрасной и бесподобной.

– Какая ты красивая, – шепотом произносит он, приподнимая мои груди ладонями. – Какая тонкая, – скользит ладонями вдоль тела. – Аппетитная, – шлепает по ягодицам, заставляя ойкнуть. – Хрупкая, – заканчивает, доходя руками до щиколоток.

И вот он уже на коленях передо мной. Я знаю, что будет дальше. Он настолько восхищается моим телом, что хочет исследовать его не только руками, но и языком.

Я кладу руки на его плечи, чуть расставляю ноги и опираюсь спиной о стену. Никита уже прижимается лицом к моему животу, скользит языком от пупка к линии бикини. Опускается ниже и обхватывает губами складки, заставляя меня охнуть и зажмуриться от удовольствия.

Танец его языка между моих ног не сравним ни с каким поцелуем. Это так отличается от обычного секса. В этой ласке столько нежности и осторожности, как будто он не вбивался пять минут назад в меня с такой остервенелостью.

А теперь языком просил прощения, зализывал малейшую грубость, причиненную в постели.

Но проблема в том, что мне нравилось все, что вытворял со мной Никита. Лишь бы я ему не надоела, лишь бы он не пресытился мной.

От удовольствия меня накрывают спазмы, ноги не держат, и я буквально падаю на руки Никите. Он криво улыбается и вглядывается в мое лицо. Я знаю, что сейчас он поцелует меня. Я жду его поцелуя, потому что это будет продолжением ласки и прелюдией к новой порции удовольствия.

– Ты останешься до утра? – успеваю спросить я.

Он кивает и запечатывает мне рот поцелуем.

Я никогда не думала, что в привязанности к мужчине может быть такая сила. Но когда его губы касаются моих складок, когда я доверчиво раскрываюсь перед ним, я уже все для себя решаю.

Что я хочу дать ему такое же удовольствие.

Пусть минет какое-то обиходное слово у других, для меня это сокровенность, особая ласка, которую я могу подарить не каждому мужчине.

Никите могу.

– Какая ты вкусная, – шепчет он и погружает язык так глубоко, что я сжимаю челюсть, чтобы не закричать от восторга.

Движения его языка резкие и быстрые, а у меня ощущение, что он играет на струнах моего тела. И я вздрагиваю от каждого удара его языка. Но этого мало и мне, и Никите.

Он втягивает в рот мои складки, обсасывает их, заставляя меня извиваться, задевает клитор, и я вскрикиваю, уже не в силах терпеть.

– Разворачивайся, – бросает он, поднимаясь с колен.

Я послушно поворачиваюсь к нему спиной и выгибаюсь, подставляя задницу. Это особое проникновение, более глубокое, более резкое.

Никита сжимает мои бедра и неистово вбивается, заставляя кричать при каждом толчке. Так я кончаю быстрее всего. Так он достает глубже. Так я чувствую его полнее.

Мы кончаем одновременно. Где-то жду его пика я, где-то спешит он, чтобы успеть выстрелить в момент моих спазмов. Но именно сейчас я чувствую себя счастливо на сто процентов. Нет, на тысячу! Это не просто секс – это наше абсолютное слияние и совпадение.

Он должен это понять!

* * *

Утром Никита пообещал заехать за мной после универа лично. Но у меня уже созрел план.

– Помоги мне приготовить борщ, – попросила я Гельку. – Вот рецепт. Надо только в магазине все купить.

– Борщ? – затянула подруга. – У нас в общаге? А потом ты с кастрюлей поедешь в свою квартиру?

Да, выглядело как-то не очень. Но Никита должен был заехать попозже, а поэтому времени на приготовление нам хватало. И угостить я его могу сразу же.

Вот приезжает он голодный с работы, а я ставлю перед ним наваристый домашний борщ со сметаной и зеленью. Ммм…

– Будешь помогать? – уже жестче спросила я.

– Ну как скажешь.

Я чуть дотерпела до конца лекций. Потом подхватила Гельку и понеслась в магазин, покупая продукты по списку.

– А соль у нас есть?

– Конечно есть, не суетись.

– Терка нужна. И вторая доска. А лучше пошинковать. Черт! Побежали в отдел посуды.

Хорошо, что со своими покупками я убралась в лимит. Если бы Никите пришел счет за свеклу, сюрприза бы не получилось.

Мы завалились в комнату и начали готовить.

Это оказалось труднее, чем выглядело по рецепту. Моя мама никогда особенно не занималась готовкой, мы предпочитали заказывать еду в китайских ресторанчиках или ходили обедать в кафешки. Так было привычнее. Уже в общаге под предводительством Гельки я освоила отваривание макарон и сосисок.

Но борщ с ними не шел ни в какое сравнение. Без помощи Гельки я бы никогда не справилась! И она это понимала, гоняя меня по комнате и давая распоряжения.

– Накипь сними! Быстро. Убавь, чтобы не перемешалось.

– А зачем?

– Чтобы бульон прозрачным был.

И я снимала грязные пеночки, вылавливая их из кипящей воды.

– Лук чисти, морковь три и на обжарку.

– А зачем?

– Чтобы суп наваристее был!

Я плакала и чистила чертов лук, теперь отлично понимая жену Никиты, которая ненавидела готовить домашний борщ.

– Свеклу сначала нужно в сковороде пережарить с лимонным соком.

– Почему ее сразу не в кастрюлю? Ведь в рецепте…

– Делай как я говорю. Я в борщах больше понимаю, чем эти фуд-блогеры.

Я ругалась про себя, но терла свеклу, заливала лимоном и мешала на сковороде, чтобы она равномерно упарилась.

– Все! – наконец-то сказала Гелька. – Теперь минут двадцать это все покипит и готово.

– Мужики хоть представляют какой это подвиг – готовить каждый день такие замороченные блюда?

– Неа, – рассмеялась Гелька. – На вид же это легко и быстро. А сами они пачку пельменей в кипящую воду закинут и довольны.

– Какие же мы недооцененные, – вздохнула я, понимая, что, как и мама, предпочту обедать и ужинать в кафешках.

До следующего подвига, пожарить кружевные блинчики для Никиты, я созрею нескоро.

Когда позвонил Никита, я даже подпрыгнула на постели.

– Выходи.

– Ой… Подожди. Ты где? Перед входом? А можешь подъехать к нашему общежитию?

– Зачем?

– Ну… У меня сюрприз для тебя.

Вот сейчас вся затея с борщом показалось такой глупой! Словно я пытаюсь поразить старшеклассника, налепив куличики в песочнице. Как детсад, в самом деле!

– А, сюрприз… Точно. Мой остался в квартире.

Никита замолчал, а я не знала, что добавить. Вспомнила только, что обещанный подарок он мне так и не подарил. Но вчера вообще не до него было!

– Сейчас подъеду.

Я расцвела. Все старания снова стали казаться особенными. Не впустую