– Моя самая заветная мечта – вырваться из этой нищеты. Я готов душу дьяволу продать, чтобы стать богатым!

– Серьезно? – усмехнулся я. – Именно это мне и нужно! У меня есть деньги, – я дам тебе их, и ты сможешь открыть собственное дело. Вскоре разразится война, и продукция твоих заводов будет пользоваться большим спросом! Ты станешь богатым и исполнишь свою заветную мечту!

В годы Первой мировой войны Адамс и впрямь разбогател на продаже оружия в Европу. Завёл семью; у него была дочь-красавица, в которой он души не чаял. Но однажды настало время расплаты. Голоса нашёптывали ему: «Убей себя! Убей себя…»

Он видел вокруг мертвецов и думал, что сходит с ума. Скрылся ото всех на своей ферме и… после долгой борьбы пустил себе пулю в лоб. В прессе не писали о самоубийстве миллионера Адамса…

Так, проучил его Люцифер за легкомыслие и слова о продаже души дьяволу. Люди редко задумываются над своими словами, а за всё рано или поздно приходится платить!

Спустя сорок дней после похорон душа этого человека вернулась на Землю: Тьма отпустила её. Но всякий, побывавший в аду хотя бы самое малое время, меняется до неузнаваемости!

В городском морге мы нашли новое тело для него, – ранее оно принадлежало студенту, принявшему мышьяк (после того, как его бросила любимая девушка). Тело положили на алтарь в храме масонской ложи Нью-Йорка, и был проведён ритуал инициации. Когда душа соединилась с телом, я коснулся головы мёртвого юноши. Он ожил и в тот же миг обрёл силу. А голос Люцифера сказал ему:

– Отныне ты – Джеймс Кинг, и ты будешь жить в новом теле, – в назидание всем, кто не придаёт значения словам своим.

Он помнил всё, что было в его прежней жизни, кроме мук ада. Вскоре был найден и последний из избранных – мой соотечественник из Италии…

Итак, мы создали совет 13-ти для управления миром! В тот день мы собрались в здании нью-йоркской масонской ложи. Я, было, предложил тянуть жребий, но по залу прокатилась буря возмущения, – собрание желало услышать голос бога, а не полагаться на волю случая… Я не знал, как быть – господин не отвечал на мои призывы больше месяца (вероятно, был занят делами в ином мире). Я видел перед собой искажённые злобою лица одержимых людей, и мне впервые за долгие годы стало страшно. Назревал бунт на корабле. Я мог лишиться своей власти! Но в тот раз мне повезло. Страшной силы гром сотряс своды масонского храма, и тогда снова вокруг воцарилась тишина.

– Вы ведёте себя недостойно! – неистово прокричал дьявольский голос Люцифера. – Кто надоумил вас ставить под сомнение волю моего первого апостола? Все, кто ныне возмущался, да будут рабами его и тех, кого он назначит! Алесандро, выбор двенадцати я предоставляю тебе. Мои требования таковы: во-первых, совет должен состоять из шести отделов по количеству регионов земного шара; во-вторых, члены совета в каждом отделе да будут одной национальности, и, в-третьих, каждый пусть имеет равные права и один голос в совете…

Я не был злопамятен, и мой выбор пал на самых достойных из избранных.

Моим напарником стал итальянец, которого я нашёл на войне в Эфиопии в начале 36-го года. Мы с ним связаны невидимыми нитями. Он приходит на помощь всякий раз, когда мне угрожает опасность. Мысли и чувства – это достояние нас двоих!

Выбранные мною апостолы поделили между собой земной шар, остальные избранные стали их помощниками. Так, твой приятель Джеймс Кинг исполняет мои распоряжения. Я с напарником получил власть над Америкой, но кое-кому не нравилось, что мы, пришельцы из Южной Европы, управляем англоязычной страной… И тогда сложился заговор, во главе которого стоял один из тринадцати апостолов. По счастью, в рядах заговорщиков оказался человек, что открыл мне их планы. Люцифер отправил души предателей во Тьму…

Мятеж был подавлен, но оставил печальные плоды. Во-первых, наше сакральное число 313 было нарушено, а, во-вторых, часть избранных, по-прежнему, лелеет надежды свергнуть нас с пьедестала, а среди них – твой приятель Джеймс Кинг. Видно, я сделал ошибку, когда рассказал ему о его предках, переселенцах из потерянной колонии…

Стивенсон сидел подле страшного итальянца как на иголках. Он понимал, что всякий, кто прикоснулся к тем секретам, что раскрыл ему Торино, долго не проживёт…

Единственным желанием американца было вскочить и кинуться наутёк. Но что-то неосязаемое и могущественное удерживало его на месте. И это было любопытство…

Стивенсон жадно слушал рассказ итальянца, и ему хотелось верить, что тот говорит чистую правду. Он позабыл о боли, нанесённой Кэтрин Вильямс, о «центрах», о покушениях на Литвинова и его внука, российского президента. Теперь у него появилось красивое объяснение в духе кальвинизма – «всё предопределено и ничего изменить нельзя». Каждому суждено сыграть свою роль: положительную или отрицательную. Так, он попал в сети, расставленные опытным птицеловом…

– Кинг, – продолжал Алесандро Торино, – неизменно манипулировал вами. Он послал вас убить меня, но в свои планы не посвятил. Он мечтает вырвать из моих рук власть над Америкой, а вы подвернулись ему как нельзя вовремя! Поверьте, я предельно откровенен с вами…

– Да, я вижу, – нехотя согласился Стивенсон, который совсем запутался и не знал, чему теперь верить.

– Я понимаю, как вам тяжело, – взглянул на него итальянец. – Вам кажется, что все вас обманывают. И вы вправе не доверять мне! Но скажите – разве Кинг был с вами честен до конца? Я поведал вам всю историю своей жизни! А он не сказал даже о своих целях… Подумайте, разве я не прав?

Стивенсон вспомнил слова Кинга об итальянцах: «Они не имеют никаких прав на Америку!» – и сказал вслух:

– Но… вы творите зло и так спокойно говорите об этом…

– Мистер Стивенсон, зло, добро, – всё относительно в этом мире! Избранные народом президенты изо дня в день обрекают своих граждан на верную смерть. Они творят зло, и люди вынуждены мириться с этим, потому что из двух зол: кровавый порядок и анархия, – выбирают меньшее. Мы обеспечиваем мировой порядок в условиях глобализации, мы творим великое благо!

– Вы служите дьяволу! – вскричал Стивенсон.

Итальянец покачал головой:

– Тот, кого вы так называете, управлял Землей с самого первого дня, и его правление было мудрым, доколе это возможно в столь несовершенном мире! Мы помогаем ему поддерживать порядок. И делаем лишь то, что должно, не более того…

– Я не понимаю, зачем вы посвятили меня в эти тайны?

– Я считаю вас достойным знать правду, – невозмутимо отвечал итальянец. – Вы наш человек!

– Нет, я не ваш, – тихо возразил Стивенсон.

– Еще как «наш»! – улыбнулся итальянец. – С того самого дня, когда в первый раз взяли деньги от Ричарда. Вы обо всем знали или, по крайней мере, догадывались, но жить в неведении удобно, не правда ли? Вы пребывали в плену обмана, который сами же и создали…