– Значит, не хочешь говорить, – обиделся Кинг. – Тогда уходи отсюда!

Стивенсон вопросительным взглядом окинул его:

– Мне надо вернуться в Вашингтон…

– Даже не думай об этом! Добирайся до дома Торино как хочешь, – отныне помогать тебе я не стану. Предатель! – злобно прошипел Кинг. Он понял, что правильно сделал, сохранив жизнь Литвинову.

«Надо узнать, что задумали итальянцы», – Кинг решил отправиться в Вашингтон на разведку. Но всё оказалось гораздо проще. Вскоре до него долетела весть об инициации нового избранного, которым должен был стать Джеймс Стивенсон…

***

Всемогущему итальянцу по имени Алесандро Торино предстояли большие хлопоты. Не так-то просто оживить человека, который умер пятьдесят лет назад!

Тогда наркотики сгубили Стивена, – к ним он пристрастился в коммуне хиппи. И был этот юноша похоронен на кладбище в Сан-Франциско.

За свою жизнь он решительно не сделал ничего хорошего. Ни дня не работал, жил только в своё удовольствие, постоянно менял партнёрш по сексу. Когда кончились деньги, встал на преступный путь. Выхватывал из рук зазевавшихся дамочек их сумочки. Потом покупал выпивку и наркотики. Два раза сидел в тюрьме. Его пытались лечить от зависимости за государственный счёт. Но ничто не помогало наркоману со стажем… Всякий раз он срывался и принимался за старое. Пока однажды в одном из борделей Сан-Франциско не нашёл своей смерти…

Стивенсон не знал, как дни свои окончил его младший сын. И ни за что бы не поверил, что малыш Стивен стал преступником.

Алесандро Торино понимал бессмысленность перевозки из далёкого Сан-Франциско останков Стивена. Он мог бы воскресить его в прежней материальной оболочке, если бы с момента смерти прошло не более двух дней. Потому оставалось только одно – вернуть к жизни сына Стивенсона в другом теле… В моргах он искал подходящее по возрасту и внешности тело без признаков разложения. Но самая большая трудность состояла в другом – Ад мог отпустить душу Стивена только при посредстве Люцифера. И Алесандро Торино был вынужден обратиться к своему господину. Тогда он подошёл к зеркалу и мысленно призвал имя его, – простоял больше часа, и, когда совсем, было, отчаялся, его отражение вдруг состроило насмешливую гримасу. Наконец-то, господин соизволил посетить раба своего, понял он.

– Приветствую тебя, повелитель! – итальянец почтительно наклонил голову. Выражение лица в зеркале стало холодным и мрачным:

– Алесандро, отчего ты снова потревожил меня?

– Господин мой. Мы можем пополнить наше число новым избранным. Джеймс Стивенсон… Но он поставил условие – оживить его сына.

– Знаю. Но мне не доставляет удовольствия общение с Тьмой! Впрочем, в порядке исключения твоя просьба будет выполнена… Что ещё у тебя ко мне?

– Инициация… – начал, было, итальянец, но Люцифер перебил его:

– Я буду в храме.

И в следующий миг Алесандро Торино снова увидел в зеркале отражение грустного уставшего человека…

На другой день тело было найдено. При жизни оно принадлежало сотруднику одной международной корпорации. Тот юноша умер от остановки сердца: у него была врождённая патология, о которой он не знал, что совсем нетипично для американцев, не жалеющих денег на своё здоровье…

Между тем возникло неожиданное затруднение: пропал виновник этого переполоха – Джеймс Стивенсон… Невидимые шпионы Алесандро Торино прочесали весь Вашингтон, но их поиски не увенчались успехом. А он в это время был в Нью-Йорке…

***

В сумерках Стивенсон долго в раздумьях бродил по улицам города. В его жизни всё слишком перемешалось. Он с грустью оглядывался на прошлое, а с возвращением в Вашингтон решил не торопиться, полагая, что о нём вспомнят не ранее, чем через пару дней. Потом он зашёл в бар, сел у стойки и заказал двойной виски. Выпил залпом и купил бутылку, с которой пересел за столик.

Стивенсон допивал очередной бокал, когда к нему подсела вызывающе одетая девица лет двадцати на вид (по законам штата Нью-Йорк она была ещё несовершеннолетней).

Девица достала сигарету:

– У вас огонька не найдётся?

Он отрицательно качнул головой. Девица, однако, не уходила и, не сводя с него глаз, нетерпеливо спросила:

– Не хотите расслабиться?

Стивенсон косо взглянул на неё:

– Девочка, тебе сколько лет? Я тебе в отцы гожусь!

Девицу это не смутило:

– Вы хорошо выглядите!

– А ты совершеннолетняя? – усомнился он.

– Да, мне уже двадцать один, – не моргнув и глазом, солгала она, – в декабре исполнилось…

Стивенсон рассмеялся:

– Ты свои услуги оказываешь прямо здесь?

– Нет, здесь нам не позволят, – отвечала она. – Я снимаю квартиру в этом районе.

– Ну что ж, идём…

Стивенсон, прихватив с собой недопитую бутылку виски, шёл, пошатываясь, вслед за короткой юбчонкой уличной девки…

Квартира оказалась крохотной комнатушкой с убогой мебелью. Стивенсон поставил на пол бутылку и повалился на кровать. Он уже засыпал, когда почувствовал прикосновение чьих-то нежных пальцев…

– Мэри, – прошептал Стивенсон. Он видел молодое лицо жены своей, целовал и ласкал её, будучи уверенным, что вернулся в своё давно ушедшее счастливое прошлое…

Пробуждение было тяжёлым. Стивенсон открыл глаза, приподнялся на кровати, коснулся головы рукою и громко крикнул:

– Воды!

– Может, тебе ещё тапочки принести, папаша? – пробасил грубый мужской голос.

Стивенсон обернулся и увидел незнакомца в чёрной куртке, что сидел на стуле и жевал жвачку.

– Так, старик, давай деньги. Девчонка работала…

Стивенсон непонимающе уставился на него:

– Какие деньги? Какая девчонка? – он встал и испуганно огляделся. – А где это я?

– Ах, ты и это забыл, но тогда я тебе напомню! – незнакомец вскочил с места и ударил Стивенсона кулаком в живот. Тот застонал и согнулся.

– Ну что, вспомнил или… ещё разок напомнить?

– Нет, не надо, – с трудом выговорил Стивенсон, присаживаясь на кровать, – я вспомнил ту девушку…

– Ну, вот и отлично. Тогда давай деньги!

Стивенсон заметил свои брюки, лежащие на полу, и кошелёк, в котором не оказалось ни цента.

– У меня нет денег, – растерянно промолвил он.

– Так, папаша, не выводи меня из себя! За удовольствие надо платить… Тебе в детстве разве не говорили об этом?

Стивенсон понял, что его снова будут бить, и поспешил с ответом:

– Хорошо, хорошо. Я живу в этом городе. Дома у меня найдутся деньги. Я правду говорю!

– Ну, если обманешь, старик, век тебе инвалидом быть! Одевайся…