Наталья Ивановна склонилась над бродягой, попыталась нащупать пульс. Мужчина открыл глаза и прошептал:

– Наташа, что происходит? Где я?

Наталья Ивановна услышала до боли знакомый голос, прижала руки ко рту.

– Этого не может быть! – прошептала она и свалилась без чувств рядом с бродягой.

– Мам, что с тобой? – кинулась к ней Таня.

Наталья Ивановна лежала без сознания. Бродяга, постанывая, поднялся и тоже склонился над женщиной.

– Наташ! Очнись! – тряс он тело Натальи Ивановны.

– Отпустите мою маму! – закричала Таня.

Кто-то вызвал скорую. Бригада фельдшеров быстро привела Наталью Ивановну в чувства.

– Мамуль, как ты?

– Я видела привидение, – трясло в ознобе Наталью Ивановну.

– Какое привидение? – заинтересовался доктор.

– Покойного мужа…

– Наташ, я живой! – подошёл к ней бомж.

– Володя? – расплакалась женщина. – Быть такого не может, тебя убили!

– Они так думали, но я выжил, правда, потерял память, долгое время шатался по разным местам, – говорил бродяга. – Потом в голове всплыл этот дом. Долгое время пытался вспомнить, что он для меня значит. А когда меня сбила машина, память вернулась…

– Синдром неожиданного потрясения, – вставил слово фельдшер.

Таня находилась в глубоком шоке. Неужели всё это происходит с ней?!

– Папа! – наконец ожила она. – Папочка! Ты живой!

Она разревелась громче всех. Владимир Дмитриевич обнял дочь. Девушка, сбившая его, находилась в растерянности. Претензий к ней никто не имел. Наоборот, Наталья Ивановна и Таня были ей благодарны.

Через полчаса счастливая семья Дороховых поднялась в квартиру. Папа первым делом отправился в ванную, а мама побежала готовить праздничный ужин.

Когда все собрались за кухонным столом, в доме воцарилась спокойная, семейная обстановка. Наталья Ивановна не в силах сдерживать слёзы, не отрываясь, смотрела на мужа.

Владимир Дмитриевич сидел в мамином махровом халате. После известия о смерти мужа, Наталья Ивановна избавилась от всех его вещей, чтобы не травмировать себе душу.

– Володь, кого же тогда похоронили вместо тебя? – ужаснулась жена.

– Не знаю, – ответил он, – пусть этим делом полиция занимается. Наташ, какая же у нас дочка красавица выросла, – погладил папа Таню по голове.

– А давайте купим торт! – загорелась мама. – Отпразднуем такое событие!

– Где мы его возьмём в такое время? – спросил Владимир Дмитриевич.

– В соседнем круглосуточном магазине, – ничуть не смутилась жена.

– Эх! Давно уже сладкого не ел! – загорелся папа.

За тортом вызвалась идти Таня.

На лавочке возле подъезда сидел молодой человек в элегантном костюме. В сумерках лица не было видно. Таня вышла и сразу узнала его.

– Что ты здесь делаешь?

– Таня?! – воскликнул Паша, поднимаясь с лавочки. – Какая ты красивая!

– Что тебе надо? – грубо спросила она.

– Что ты с собой сделала? Такая красивая, глаз не оторвать! – восхитился Паша.

– Хватит придуриваться, что тебе от меня ещё надо? – повторила Таня вопрос.

– Нам надо поговорить!

– Нам не о чём с тобой разговаривать, – холодным тоном ответила Таня.

– Это срочно, правда, – сказал Паша, преграждая путь.

– Пропусти, мне некогда с тобой говорить.

– Выслушай меня…

– Не хочу! Не хочу тебя видеть! Ненавижу! Глаза бы мои тебя больше не видели!

– За что? Что я тебе сделал такого?

– Издеваешься?!

– Если в чём-то виноват, тогда прости меня! – встал на колени Паша.

Таня молча обошла его и поспешила в сторону магазина.

– Прости меня! – громко прокричал ей вслед Паша, стоя на коленях.

Девочка уже была далеко. Сердце её отчаянно билось в груди. Как она ни хотела забыть Пашу, вырвать из сердца, но чувство убить было сложно. Признаться даже самой себе, что до сих пор любит Пашу, она не могла. Поэтому Таня постаралась выкинуть из головы мысли, связанные с ним, встала у витрины-холодильника, выбирая торт.

«Зачем он пришёл? Поиздеваться? Сделать больно! – всё равно лезли в её голову мысли о Паше. – Хочу его забыть! Раз и навсегда! Ненавижу!»

– Девушка, вы выбрали торт? – спросила продавщица.

– А? Да! – и она указала на первый попавшийся на глаза фруктовый торт.

«Надеюсь, он уже ушёл! Как мне больно!» – вернулась к своим мыслям Таня.

– Девушка, вы меня слышите? – повысила голос продавщица. – Вот молодёжь пошла, один ветер в голове.

Рассчитавшись за покупку, Таня вышла на улицу. По дороге домой её настиг сильный дождь. Подходя к подъезду, Таня остановилась. Паша сидел на прежнем месте, весь мокрый.

– Таня, выслушай меня! – воскликнул он, увидев девочку.

– Повторяю, нам не о чем говорить, – сухо ответила Таня. – Можешь не стараться, слушать не буду, иди домой.

– Нет, пока не выслушаешь, не уйду, потому что…

– Не желаю слушать! – зажала Таня уши.

Он снова встал на колени перед ней, и даже ливень не мог сдвинуть его с места. Насквозь промокший, с опечаленным взглядом Паша смотрел ей прямо в глаза. Из водосточной трубы вытекал ручей, прямо под колени Паше. Его новый красивый костюм превратился в мокрую тряпку. Таня бросила на мальчика равнодушный взгляд, зашла в подъезд.

– Постой! – крикнул вслед Паша, но было поздно, железная дверь уже закрылась.

Около лифта Таня не смогла сдержать слёз, горько расплакалась. Невидимая сила больно била по её сердцу. Как она ни пыталась себя успокоить, а слёзы всё текли и текли. Проплакав полчаса, Таня взяла себя в руки и поднялась в квартиру.

– Вернулась? – вышла в прихожую мама. – Долго ты ходила.

В ответ Таня промолчала. Из-за Паши настроение упало до нуля.

– Что с тобой? Вернулась сама не своя, – допытывалась мама. – Глаза все красные, словно плакала.

– Устала, наверное…

– Тебя никто не обидел?

– Говорю, устала…

– Устала так устала, – не поверила Наталья Ивановна.

Чаепитие прошло в тёплой обстановке. Родители о чём-то разговаривали, однако Таня их не слушала. Все её мысли крутились вокруг Паши. Допив чай, она отправилась в свою комнату, сославшись на усталость.

Уже в комнате, не включая свет, девочка подошла к окну, посмотрела вниз. Возле подъезда, на лавочке продолжал сидеть Паша. Крупные капли барабанили по окну. По асфальту растекались бурные ручьи. А Паша, весь мокрый, продолжал сидеть на одном месте, словно не замечая ливня.