Сердце Алекс готово было разорваться от наплыва противоречивых чувств. Она услышала щелчок фотоаппарата и обернулась.

– Не смейте это опубликовывать, я не хочу, чтобы все решили, будто Вьятт спятил.

Мужчина грустно улыбнулся:

– Я и впрямь спятил, Алекс. И твое поведение не способствует исцелению. Ты могла бы сказать в ответ хотя бы то, что будешь иногда думать обо мне.

– Вьятт… – Ее голос сорвался. Алекс бросилась в его объятия, опустившись рядом со своим боссом на колени. – Я не могла бы не думать о тебе. Каждый день, каждый час, каждую минуту. Как я могла бы забыть о тебе, кого люблю больше жизни? И ты тоже сводишь меня с ума. И ты мог бы… мог бы хотя бы попросить меня не уезжать.

Вьятт зажмурился, прижимая ее к себе.

– Не уезжай, Алекс, – прошептал он. – Пожалуйста, останься. Выходи за меня замуж.

Она с такой силой прижалась к нему, что они оба потеряли равновесие. Алекс теперь лежала на нем и покрывала лицо Вьятта поцелуями.

– Да, да и да! Я, конечно, люблю Сан-Диего, но туда можно и просто ездить. Магазин открою прямо здесь, где теперь мой дом и мое сердце.

И Алекс поцеловала Вьятта.

Еще один щелчок камеры.

– Очень надеюсь, что это не попадет в газеты, – произнесла она. – Подобное может стоить отелю награды.

– Ну, это уже не имело бы значения, если бы Вьятт продал отель, – заметил кто-то из толпы. – А он пригрозил, что так и поступит.

Алекс недоуменно нахмурилась:

– А это еще зачем?

Вьятт подумал и непринужденно устроился поудобнее, подложив одну руку под голову:

– Я решил отправиться за тобой хоть на край света. Если, конечно, ты бы не возражала против моего навязчивого присутствия.

– Я бы очень возражала, если бы ты вздумал продать отель! Во что превратится «Маккендрикс», если им не будет управлять мистер Маккендрик? Хотя при этом, должна признать, это самая романтичная вещь, которую мне когда-либо говорили. Мне понравилось.

Вьятт поцеловал ее:

– Давай поженимся прямо на этих выходных.

– Сказано человеком дела. Это мне в тебе и нравится.

– Место можешь выбрать сама.

Алекс чмокнула его в губы:

– Тогда я выбираю «Гавань».

Вьятт рассмеялся:

– Да, ты любишь браться за невыполнимые дела. Нам ни за что не закончить ремонт вовремя.

– Успеем! У нас есть друзья. У тебя есть друзья.

– Да. А у тебя теперь есть здесь семья. Настоящий дом, – произнес Вьятт. – Мы справимся.

К вольготно устроившимся на полу Алекс и Вьятту подошел Рэнди с огромной сумкой.

– Что это? – поинтересовался хозяин отеля.

– Мой выигрыш, он же ваш свадебный подарок, – отозвался молодой человек. – Увы, я обнаружил, что не могу наживаться на счастье своих друзей. Но пари я выиграл, – сообщил он Алекс, открывая сумку и подбрасывая в воздух содержимое. Денежные купюры. – Я с самого начала знал, что, если Вьятту суждено влюбиться, то это будешь ты.

– Ты оказался прав, – доверительно сообщил Вьятт. – Она похитила мое сердце в тот же миг, как я ее увидел.

Алекс улыбнулась и посмотрела на разбросанные вокруг них деньги:

– Думаю, этого хватит на хорошую вечеринку для всех друзей семьи Маккендрик, как ты думаешь, Вьятт?

– У тебя всегда появляются потрясающие идеи, любимая.

Алекс наклонилась поближе:

– А у меня есть еще одна.

– Какая?

– Поцелуй меня еще, Вьятт.

– Лучшая идея из всех, которые когда-либо приходили тебе в голову, – одобрительно заметил Вьятт. – Как это я сам не догадался?

– Думаю, рано или поздно ты бы об этом подумал.

– Наверное, ты права, – согласился мужчина, а потом он поцеловал ее.

Через два дня, на закате, Алекс стояла в начале короткого прохода часовни, ожидая встречи с Вьяттом. Их друзья сотворили настоящее чудо. Небольшое здание освещалось сотнями свечей, и их мерцающий свет отражался от стен, выкрашенных в нежный кремовый цвет. Зал украшали ослепительно-белые драпировки и алые розы.

Часовня выглядела просто потрясающе. Но самое главное, ее друзья тоже были здесь. Джейн, Молли и Сирина улыбнулись Алекс.

– Будь счастлива, – пожелала Джейн перед началом церемонии.

– Она и так счастлива, – вставила Молли. – Это видно по глазам.

– И что еще лучше, она любима, – добавила Сирина. – Это видно по его глазам.

Катрина и Беверли сидели рядом с Рэнди, который сегодня утром принес Алекс и Вьятту газету, в которой красовалось объявление о том, что «Маккендрикс» обошел «Шампань» в состязании за высшую награду. В статье отмечали потрясающий декор, доброжелательность персонала и широкий спектр развлечений, предлагаемых гостям.

– Слава богу, что здесь фото отеля, а не нас двоих, лежащих на полу в холле, – поддразнила Вьятта его невеста.

– Ну, не знаю, мне лично та фотография очень понравилась. Дженна сказала, я могу поставить ее в свой кабинет.

Алекс вскрикнула.

– Или в нашу спальню, – поспешно добавил Вьятт, подмигнув ей.

Но теперь все эти нежные поддразнивания остались позади, и Алекс, подняв голову, смотрела на Вьятта, ждущего ее у алтаря. Он был таким прекрасным – любая женщина была бы счастлива разделить с ним свою жизнь. И постель.

Вскоре она уже стояла рядом с Вьяттом у алтаря. С ее любимым. С человеком, с которым Алекс хотела провести всю жизнь.

Она обернулась к Вьятту и поднялась на цыпочки, шепча ему на ухо:

– Если ты хочешь сбежать, любовь моя, сейчас самое подходящее время.

Вьятт грозно взглянул на невесту:

– Предлагаешь мне свободу, Александра?

– Если она тебе нужна, то да, – нервно сглотнув, произнесла та.

Вьятт прижал невесту к себе:

– Все, что мне нужно, – это ты. И если я хочу сбежать, то только в твои объятия.

И он поцеловал ее нежно, страстно и крепко.

Все сомнения и страхи вылетели у Алекс из головы. Она ответила на поцелуй со всей любовью и нежностью, которые царили в ее душе. Букет алых роз упал на пол.

Раздались смешки.

– Вообще-то поцелуи обычно приберегаются для заключительной части, – ехидно пошутил кто-то.

– В этой свадьбе нет вообще ничего обычного, – громко отозвалась Алекс. – Вьятт, поцелуй-ка меня еще разок.

Он это сделал. С энтузиазмом.

– Слава богу, что тебе хватило ума выбирать одних идиотов до тех пор, пока не появился я. Было бы ужасно, если бы мне не удалось жениться на тебе, любить тебя, спать с тобой и, в конце концов, завести детишек.