ответить не успела. Потому что совсем рядом раздался полный волнения и вместе с тем - облегчения, голос:

- Алина!

Внезапно появившаяся рядом, заплаканная Лида бросилась к дочери, прижала ее к себе раньше, чем та успела понять, что происходит…

Агния заметила, как тело Алины на миг расслабилось, словно почувствовав себя в материнских объятиях наконец в безопасности, но вскоре девочка воспротивилась, принялась вырываться…

- Пусти! Пусти меня! Чего тебе вообще надо?!

Агния сидела рядом, обмерев, не смея поднять глаз… Лишь слышала, как Лида ответила дочери:

- У тебя телефон выключен… я волновалась… прибежала домой, а отец сказал, что ты ушла…

- Да, вышла погулять! Тебе-то до этого какое дело?! - прозвучал в ответ полный вызова голос.

Агния услышала, как Лида перевела дрожащее дыхание, как, несмотря на всю эту агрессию, принялась просить, увещевать…

- Доченька, пойдем со мной… поговорим, я все тебе объясню…

Алина так резко вскочила с лавки, что Агнию хлестнуло по руке развязанным поясом куртки девочки.

- Объяснишь что? Как ты не хотела меня рожать? Это я уже и так поняла!

Агния вздрогнула, когда рука Алины вдруг резко вцепилась в ее локоть и девочка поразительно дружелюбно произнесла:

- Пойдем уже домой. Погуляли и хватит.

Агния чувствовала, что невольно стала орудием мести: в руках дочери против матери. Она покорно, практически на автомате поднялась, повинуясь руке девочки, но в груди невыносимо жгло от стыда, от чувства вины…

Будто она отняла у этой женщины все, что ей когда-то было дорого. Мужа, дочь, дом…

Но ведь она этого совсем не хотела! Не хотела!

Агнии хотелось прокричать эти слова вслух. Она порывисто обернулась назад, встретила раненый взгляд женщины, в чьих несчастьях была бесконечно виновата и… не сумела вытолкнуть наружу ни слова.

В горле встал ком, нутро было охвачено адским пожаром…

Но умом она понимала: все ее слова все равно бесполезны. Ими ничего не исправить…

Умирая внутри с каждым последующим шагом, Агния позволила Алине увести себя обратно к дому.

Глава 31

Это была уже не боль.

Слишком уж короткое, скупое слово для того, что я испытывала в тот момент, когда дочь уходила от меня под ручку с любовницей мужа. Это была… маленькая смерть. Что-то внутри меня мучительно умирало, агонизировало и вместе с тем - восставало против…

Меня буквально разрывало на части от двух полярных желаний: догнать Алину, одернуть, заставить себя выслушать любой ценой. Сделать, в конце концов, хоть что-то, чтобы окончательно ее не потерять! И вместе с тем… какая-то часть разума говорила в этот момент: отпусти. Отпусти, потому что все равно ничего не изменишь. Это не в твоих силах… Не сейчас.

Но сердце рвалось, протестовало, кровоточило. Я смотрела им в спины: упрямо-прямую Алины и какую-то неловкую, будто бы сломанную - Агнии. Я всматривалась в них в глупой надежде, что дочь обернется, одумается, опомнится… Но вся ее поза ясно давала понять: этого не будет.

И все же я… вдруг поймала себя на том, что автоматически следую за ними. Что не могу просто так сдаться, что еще не все сказала, что могла…

Очнулась я только уже у самого подъезда. Глядя на то, как дочь открывает дверь, отчаянно выкрикнула:

- Алина!

Она даже не повернула головы. Но, по крайней мере, замерла на месте, словно ждала, что я скажу, что стану делать…

Но что я могла в этой ситуации, когда у меня были лишь секунды на то, чтобы попытаться достучаться до нее? И вдруг осознала: я могла сказать правду. Единственную на свете правду.

Горло сжало, как клещами, но я себя преодолела. Через силу, через боль вытолкала наружу слова:

- Я люблю тебя. Если передумаешь - позвони мне. Просто позвони… Я всегда тебя приму. Всегда, слышишь?

Секунда напряженного ожидания - и дверь за ними молча захлопнулась.

* * *

Никогда не думала, что буду проходить через такой ад. Никто, наверно, об этом заранее не думает, никто не бывает к такому готов…

Мне хотелось где-нибудь схорониться, остаться наедине с самой собой, позволить себе попросту сорваться… бить кулаками стены, реветь раненым зверем… просто дать выход всему тому, что бурлило внутри, отравляло, убивало…

Но я не могла. В чужой квартире меня ждала младшая дочь. Дочь, которую мне пришлось оставить одну на то время, что я искала ее сестру, которая во мне, как она старательно это показывала, вовсе не нуждалась.

Но я ведь знала ее, как никто. Я ведь помнила ее совсем малышкой, с которой мы столько пережили вместе…

Я, наверно, просто не хотела верить в необратимость того, что сейчас происходило.

Сделав глубокий вдох, я заставила себя собраться и, нащупав в кармане мелочь, решительно направиться к автобусной остановке.

Потому что было еще место, где меня по-настоящему ждали.

* * *

Лена вернулась из командировки вечером того же дня.

Ворвалась в квартиру порывистым сгустком энергии, вызывая невольную улыбку и ощущение, будто у меня самой - бесконечно усталой, отчаявшейся, надломленной - вдруг прибавилось сил в тот момент, как она только появилась на пороге.

- Ну как вы тут? - поинтересовалась она, проходя на кухню и на ходу небрежно скидывая с себя туфли. - Смотрю, ты постаралась… не узнаю собственный дом!

Это заставило меня почувствовать себя немного неловко.

- Прости, я просто… пыталась слегка навести порядок… привычка, наверно…

Я попыталась улыбнуться, но из этого вышло откровенно жалкое зрелище. Даже губы задрожали, выдавая слабость. Интересно, я хоть когда-нибудь смогу ощутить себя кем-то еще, кроме поломойки?..

Лена вдруг оказалась рядом, притянула меня к себе одним резким, решительным движением…

- Ну-ну… делай все, что хочешь. Просто не считай, что ты обязана здесь прибираться только потому, что вы у меня живете.