С мушкетом в руке и в сопровождении двух человек Чейз высадился на большой валун. Добираясь до берега, они выбились из сил. «Когда мы дошли до пляжа, – вспоминал первый помощник, – нам нужна была хоть минута передышки, и мы легли прямо там, чтобы дать отдых своим ослабевшим телам». Они лежали на жестком коралловом песке, упиваясь открывающимся видом, наслаждаясь звуками потрясающе красивого острова. Утесы позади них были усеяны цветами, кустами, травами, лозой. Там порхали птицы. Их ничуть не пугало присутствие людей. После целого месяца лишений и страданий китобоев ждал «роскошный банкет». Чейз был убежден в этом. Но сначала им нужно было найти пресную воду.

Пошатываясь, они разошлись в разные стороны. В небольшой бухточке шомполом своего мушкета Чейз загарпунил восемнадцатидюймовую рыбину. Он тут же сел, чтобы съесть ее. Два его компаньона присоединились и уничтожили рыбу меньше чем за десять минут. Не осталось ничего, «ни костей, ни кожи, ни чешуи».

Теперь путешественники почувствовали в себе силы, чтобы подняться на утесы, где, как им казалось, можно было найти источник пресной воды. Но вместо влажных скал они нашли там лишь мертвый, иссушенный коралл. Пав духом, Чейз понял, что подняться по скалам выше он уже не сможет.

Эйфория первых нескольких часов сменилась трезвым осознанием факта: этот коралловый остров мог существовать и без пресной воды. И если это было действительно так, то с каждой минутой, проведенной здесь, их шансы выжить становились все меньше. И как ни велико было искушение хоть одну ночь провести на твердой земле, Чейз все же предпочел бы немедленно отправиться в дальнейшее плавание к побережью Южной Америки. «Я ни на минуту не забывал о главном шансе на спасение, который, я чувствовал, у нас еще был: или идти к побережью, или натолкнуться на другой корабль».

Когда он вернулся на пляж, один из матросов принес добрые вести. Он нашел расселину в скале, откуда тоненькой струйкой сочилась вода. Ее едва хватало, чтобы омочить губы. Вероятно, им стоило переночевать на острове, а весь следующий день посвятить поискам воды. Чейз и его товарищи вернулись к лодкам, и Чейз изложил Полларду свои соображения. Они решили высаживаться на берег. Лодки затащили на травянистый участок чуть ниже границы леса. «Мы перевернули лодки, – вспоминал Никерсон, – чтобы они защищали нас от возможных ночных опасностей и от утренней росы». Люди разбрелись по берегу и, наловив крабов и рыбы, собрались под лодками, съели свою добычу, а потом впервые за месяц вытянулись на земле во весь рост. Скоро их сморил сон. «Освободившись от трудов и опасностей, – писал Чейз, – мы наконец нашли душевное спокойствие и отдохновение».

Утро наступило быстро, и вместе с ним вернулись муки голода и жажды. Люди уже были так сильно обезвожены, что едва могли говорить. «Если б в самое ближайшее время мы не нашли воду, – писал Чейз, – мы были бы обречены». Они блуждали по пляжу, словно скелеты. Часто останавливались, чтоб отдышаться. Прислонялись то к дереву, то к скале. Пытались жевать зеленые восковые листья кустарников, но те были горькими на вкус. Матросы нашли птиц. Вынимали их прямо из гнезд, и те не боялись людей. В скальных расселинах росла трава, и когда люди жевали ее, та выделяла немного влаги. Но пресной воды нигде не было. Как только они пытались отдалиться от пляжа, то натыкались на горы мертвых кораллов, острых, как стекло. У многих матросов не было обуви, и они не могли уйти далеко от стоянки. Многие просто боялись, что не смогут вернуться до наступления ночи и «станут жертвами диких животных». Тем вечером, по словам Никерсона, люди возвращались в лодочный городок «в горе и отчаянии».

Но Поллард приготовил для них сюрприз. Капитан и его стюард, Уильям Бонд, целый день собирали крабов и птиц и к заходу солнца уже пожарили их. По словам Никерсона, «это была великолепная трапеза». До крушения корабля еда была причиной раздоров между Поллардом и экипажем. Теперь она объединяла их. И на этот раз владелец судна действительно служил своим людям. «Все уселись на мягкой зеленой траве, – вспоминал Никерсон, – и никакой другой банкет никогда не приносил нам такого удовольствия, как этот». В тот день Поллард сделал все, что мог, чтоб поддержать силы и моральный дух своих людей. Чейз же думал лишь о своем «главном шансе», о пути к Южной Америке. Как всегда нетерпеливый, он считал, что они лишь напрасно теряют время на этом острове. «Дела обстояли так, что мы просто не могли убедить себя остаться там подольше, – писал он. – Лишний день или даже час, проведенный там, мог стоить нам жизни». Тем вечером Чейз снова высказал Полларду свою обеспокоенность. «Я изложил капитану суть своих размышлений, и он согласился, что нам нужно предпринять решительные шаги».

Хотя Поллард и соглашался со своим первым помощником, капитан пытался остудить порывистость Чейза. Поллард говорил, что, не пополнив запасов воды, они все равно скоро умрут. И было бы ошибкой сразу же двигаться дальше, не убедившись, что на острове действительно нет источников. «После долгих обсуждений, – писал Чейз, – было наконец решено провести на острове еще один день и, если вода не будет найдена, на следующие сутки отправляться в путь».

Люди с «Эссекса» не знали, что спасение было всего в нескольких сотнях миль. Поллард и Чейз ошиблись. Это был не Дюси, а остров Хендерсон, входящий в ту же группу островов, лежащий на той же самой широте, но на семьдесят миль западнее. Оба острова – часть архипелага Питкерна, названного так по имени самого знаменитого из островов этой группы. Их история неразрывно связана с Нантакетом. В 1808 году капитан Мэйхью Фолджер, занимавшийся охотой на тюленя, наткнулся на эти острова (их местоположение было неверно обозначено во всех существовавших тогда навигаторах) и нашел ответ на загадку, девятнадцать лет занимавшую умы многих, – что же случилось с Флетчером Кристаном и «Баунти».

Мятежники с «Баунти» принялись бороздить просторы Тихого океана, бросив в 1789 году капитана Блая посреди океана. Они взяли на борт нескольких таитянских женщин и мужчин и наконец прибились к необитаемому острову в юго-восточной оконечности Полинезии. В 1820 году немногочисленное сообщество потомков мятежников процветало на острове Питкерн. Стоило пройти четыреста миль на юго-запад, путь занял бы всего несколько дней и потомки мятежников предоставили бы команде «Эссекса» и еду, и воду, в которой те так нуждались. Но Питкерн не был обозначен в «Навигаторе» Боудича. А даже если бы и был, едва ли они смогли бы обнаружить его. Они промахивались почти на сто миль всякий раз, как пытались определить свое местоположение.

Остров Хендерсона возник как коралловый атолл примерно триста семьдесят тысяч лет назад. Двадцать тысяч лет спустя вулканическая активность на Питкерне приподняла этот атолл. Сегодня утесы Хендерсона возвышаются на тридцать, тридцать пять ярдов и представляют собой высохшие окаменелости. Этот крошечный коралл, затерянный в океане, едва ли мог стать спасением для кого бы то ни было. В год на острове выпадает шестьдесят пять дюймов осадков. Не все они испаряются или стекают в океан.

Большая часть воды просачивается в почву и в слои окаменевшего коралла на глубину около фута над уровнем моря. Здесь залегают грунтовые воды. Пресная вода легче морской и собирается в форме купола или линзы в нижней оконечности острова. Но вся эта вода не могла спасти экипаж «Эссекса». На поверхности не было ни источников, ни ключей. Не раз Хендерсон соблазнял и обманывал путешественников. Никто не знал об этом, но в утесах в дальней части острова была пещера, где остались восемь человеческих скелетов. Медицинская экспертиза, проведенная в 1966 году, показала, что это были люди европейского происхождения, а значит, эти неизвестные, как и команда «Эссекса», стали жертвами кораблекрушения. Один из скелетов принадлежал ребенку возрастом от трех до пяти лет. Все эти люди умерли от обезвоживания.