– А записки отдыхающим вы посылали?

– Какие записки?

– Например, такие, – Эрик достал из кармана листок и протянул Анжелике.

Она пробежала по нему глазами и перевела недоуменный взгляд на сыщика.

– Нет, ничего похожего я не писала.

– А ваши девочки?

– Да вы что! Они никогда не позволят себе ничего подобного! И вообще развлечениями занимаюсь только я.

– Тогда как вы объясните, что мы нашли эти записки у себя в номерах? – прищурился Эдик, разглядывая Анжелику.

– Не имею ни малейшего понятия!

Теперь в ее взгляде читалась растерянность.

– А кто еще получил подобные гадости? – спросила она.

– Я, Андрей, Аркадий, – стал перечислять Эрик. – Возможно, кто-то еще… Я не знаю.

– Простите, а что за записки? – послышался голос Григория.

– Вот, ознакомьтесь! – сыщик передал листок ему.

Тот прочитал и нахмурился.

– Очень неприятное послание. Нужно быть, по меньшей мере, странным человеком, чтобы такое писать и подбрасывать нормальным людям.

– Я бы сказал больше, – добавил Богдан, тоже прочитавший текст. – На это способен только сумасшедший.

– Вы не получали ничего подобного? – поинтересовался Андрей.

– Нет, – помотал головой Лопухов. – Хотя мог и не заметить. Я ведь не присматриваюсь к тому, что валяется на полу. – Он вдруг задумался. – По-моему, вчера на полу был какой-то клочок. Но я поднял его, скомкал и выбросил в мусорное ведро.

– Я считаю, что это дело рук обслуживающего персонала, – хмуро сказал Виталий. – Мы все – чужие друг другу люди. Зачем нам делать подобные гадости? Скажите, а у вас все работники адекватные? – он повернулся к Анжелике.

– Мы работаем вместе уже четвертый год, – покраснев, заявила она. – И каждый год проходим медицинский осмотр.

– Это ни о чем не говорит! Иногда сумасшедший может очень долго прикидываться нормальным человеком. Зачастую даже близкие люди не могут определить его заболевание.

– Давайте все же надеяться, что это чья-то глупая шутка, – сказала Анжелика. – Но я ума не приложу, зачем кому-то понадобилось вас так разыгрывать.

– Честно говоря, я даже не знаю, что на это сказать, – задумчиво проговорил Эрик. – С одной стороны, кроме как шуткой эти записки назвать сложно. Но, с другой… Аркадий-то погиб! – он покачал головой. – Случайность это или кто-то намеренно лишил его жизни? И как связаны с его смертью эти записки?

– Получается, что и мы с тобой можем оказаться в руках у этого душегуба, – усмехнулся Андрей, но глаза его остались серьезными.

– Дайте и я посмотрю, что там накорябано, – попросил Виталий и взял записку.

Он быстро прочел текст, затем перечитал его еще раз и вернул бумагу Эрику.

– Вам это знакомо? – поинтересовался сыщик.

Виталий пожал плечами. Эрик посмотрел на него изучающим взглядом, но ничего не сказал.

– Я хочу обратиться ко всем присутствующим, – медленно проговорил он. – Если вам известно что-нибудь относительно сегодняшнего происшествия, сообщите мне об этом немедленно. Что-то у меня неспокойно на душе…

– Вы считаете, что будут еще убийства? – испуганно спросила Анна.

– Сомневаюсь, – покачал головой сыщик. – Я могу допустить, что Аркадий кому-то перешел дорогу. Но присутствие на острове серийного убийцы? Это уж слишком!

– Фу! – выдохнул Богдан. – Вы меня успокоили. А то я стал подумывать, не отправиться ли мне с этого острова вплавь?

– Скажете тоже! – сверкнула глазами Анжелика. – Отсюда до земли не меньше десяти километров.

– Так много? – удивился Богдан.

– Вообще-то на моторке до берега добираться около получаса. Вот и считайте, сколько отсюда до суши.

– Не дрейфь, парень! – улыбнулся Григорий. – Попомни мое слово, Аркадий сам свел счеты с жизнью. Или… – он вдруг задумался и улыбнулся. – Придумал! Я знаю, что случилось на самом деле.

– И что же? – несколько пар глаз уставились на него.

– Аркадий был судьей. Так? – начал Григорий. – Кто-то мог точить на него зуб и угрожать ему. Семушкин приехал на этот остров, чтобы спрятаться от преследователя. Но вдруг получил письмо, отправленное нашим шутником, и подумал, что его враг рядом с ним. Его нервы не выдержали, и он свел счеты с жизнью. Но тот, кто написал эти письма, решил довести шутку до конца. Он увидел, что Аркадий повесился и инсценировал убийство, чтобы картина была полной. Таким образом, письма – это злая шутка. А Аркадия никто не убивал.

– Скажите еще, что наш шутник любезно предоставил ему веревку и помог подтянуться на дерево, – фыркнул Эрик.

– Так другой версии здесь и быть не может! – горячился Григорий. – Убить человека – это не писульку написать!

– Вот именно! – мрачно ответил Эрик и обвел всех тяжелым взглядом. – Вы просто не представляете, как вы правы!

– С чего начнем? – спросил Андрей, оглядывая номер Аркадия.

Симпатичная Татьяна выдала им ключи и попросила вернуть их, как только они закончат осмотр.

– Сначала обследуем личные вещи, – скомандовал Эрик. – Нужно найти записки. Мне не дает покоя мысль, что у Аркадия их было две.

– По-моему, ты просто не знаешь, с какого бока подойти к делу, – заявил Андрей.

– И это тоже, – согласился сыщик. – Я до сих пор не представляю, в чем здесь загвоздка. Для того чтобы расправиться с Аркадием, у преступника должна быть веская причина. Всегда трудно расследовать дела, в которых не от чего оттолкнуться.

– Мы же решили, что судья поругался с кем-то из гостей.

– Это ты решил. А мне пока ничего не ясно. Я вообще никогда не сталкивался с подобным убийством.

– Странно, – ухмыльнулся Андрей. – С твоим-то опытом… А у меня не раз такое бывало. Познакомились два мужика, а через час один другого замочил.

– Ты мне сейчас рассказываешь о пьяных разборках. Но это не то же самое, что в нашей ситуации. Посмотри на отдыхающих – все сплошь спокойные, интеллигентные люди. Кому из них придет в голову удушить человека?

– Ну, если посмотреть на дело с этой точки зрения, то моя версия маловероятна, – согласился Андрей. – Тогда я вообще ничего не понимаю.

– А я нашла письма, – сообщила Мариша, выворачивавшая карманы куртки Аркадия. – Вот они.

Эрик забрал записки и еще раз перечитал их. Андрей с любопытством заглядывал ему через плечо.

– У меня был точно такой же текст, – заявил следователь, – жаль, я их выкинул. Теперь не с чем сравнить. Но я уверен, что мои записки были написаны слово в слово, как эти.