Яна не на шутку была удивлена.

— Что ты имеешь в виду? Кому всем?

— Да кто их разберет! Они делом занялись, прибыль пошла, а теперь грызутся, как собаки. Каждый на себя одеяло тянет.

— Ты имеешь в виду руководство «Паруса»? — уточнила Яна.

— А кого же…

Милославская тут же взяла себе на заметку сказанное ее собеседником. Кажется, вырисовывался новый мотив убийства. И снова это была конкуренция, только уже не внешняя, а внутренняя.

Однако останавливаться на выводе об этом мотиве было нельзя.

В конце концов это еще не было стопроцентной истиной.

Поэтому, намереваясь все узнать о работе мини-завода, Яна продолжила разговор дальше.

— Тебя как зовут-то? — обратилась она к охраннику.

— А че?

— Чтоб я знала, что на памятнике написать, когда этот милый песик откусит тебе голову, — Милославская погладила Джемму.

Та снова сердито зарычала.

— Ну, Диман.

— Вот что, Диман. Давай валяй про то, что тебя лично больше касается, — Яна кивнула на яму, которая была чуть правее нее.

— С какой это стати?

— Ну ты ведь не хочешь, чтобы я сообщила об этом куда следует?

— О чем?

— О хищении бензина с ООО «Парус».

— Ха! О каком хищении?

— Но вот эти канистры не с неба же свалились…

— Мне откуда знать, может и с неба…

— Ну тогда ты их воруешь у неба. Я же тебя с поличным взяла. Две штуки ты уже отправил в свой багажник. Так что я вполне могу обратиться в надлежащую инстанцию.

— Попробуй!

— Я могу попробовать отпустить натянутый поводок, — резко проговорила гадалка и отпустила Джемму.

Та сразу же рванула на Дмитрия и, повалив его в открытый багажник, прижала огромными лапами.

— А-а-а! Уйди! Уйди! — закричал он.

Милославская подошла ближе и, заглядывая в багажник, спокойно проговорила:

— А еще у меня связи в милиции…

— У-убери собаку, — сердито бросил парень.

— Джемма, фу! — скомандовала Яна и снова заняла прежнюю позицию, ослепив собеседника фонарем.

Тот встал в прежнюю позицию, отряхнулся и обиженно произнес:

— Беспредел какой-то!

— А это не беспредел?! — зло усмехнувшись, спросила гадалка и снова кивнула на груду канистр. — Это самое что ни на есть беззаконие!

— Да что вы говорите! А что такое на три тыщ-щи вчетвером жить вы случайно не знаете? А то можем просветить на этот счет…

— Оставь свой цинизм, он тут никому не нужен, — хмуро прервала парня Яна.

— Нет, ты послушай, про неработающую жену и двоих маленьких детей… Раз в месяц у нас семейный совет: мы вместе садимся и чуть не плача три на четыре делим. Хотя вру: вычитаем еще плату за коммунальные услуги и телефон. Делим два на четыре…

— Бог вам в помощь, — снова съязвила Милославская. — И хватит об этом. Мене абсолютно наплевать на твои канистры. Я всего-навсего преследую свою цель — раскрыть убийство Воробья. А ты — одно из средств достижения цели.

— Хороши же методы! — охранник сплюнул в сторону. — Слушай, а кто ты вообще такая? И откуда свалилась на мою голову, а? Ты следила за мной что ли?

— Если я скажу, кто я, ты не поверишь, поэтому будем считать, что я нечто близкое к частному детективу. И это последний вопрос, на который я ответила. Итак, откуда тут взялось это? — Милославская пальцем ткнула в яму.

Дмитрий тяжело вздохнул и нехотя, сквозь зубы, расписал гадалке схему хищения, которая полностью совпала с той, что нарисовалась в мозгу Яны еще до этого разговора.

— М-да, — выслушав его, протянула Милославская. — Дело нехитрое. В-общем-то так я себе все и представляла. Пойдем дальше, — Яна в задумчивости поджала губы.

— Хе! — лицо охранника исказила злая усмешка. — Куда еще дальше?! Я все сказал. По-моему, взамен этого мне была обещана свобода…

— Ну-у-у… я не отказываюсь от своих слов. Свобода так свобода. Но не сейчас. Я не обо всем еще спросила, — гадалка призадумалась на миг и продолжила: — Там женщина была, в белом халатике, блондиночка такая миниатюрная. С пробиркой… Что-то она там насчет октанового числа говорила… Не припомнишь? — Яна намеренно изображала такое «беспамятство». Дмитрий это прекрасно понимал, и его это еще больше злило.

— О! Да ты и впрямь следила! — выпучив глаза и смеясь почти истерическим смехом, воскликнул он.

— Следила, следила.

— А что тогда от меня-то надо, а?! Что?! Все же видела, раз следила!

— Все видела, да не все поняла, — так же зло парировала Яна. — Отвечай на мой вопрос!

— Не буду! — выпятив губы и сложив на груди руки, заявил вдруг охранник. — Не буду и все, — дополнительно пояснил он, глядя в лицо удивленной Милославской, и закинул ногу на ногу. — Пусть меня загрызет! — отрезал он, кивнув на Джемму.

— Это всегда пожалуйста, — протянула гадалка, поглаживая собаку. — Только какой смертью ты умрешь, Дима, — протянула Яна иронично, покачивая головой. — Умрешь смертью предателя! Заложил всех и помер спокойно! Хорошенькая смерть… Может тебе памятник героя потом поставят, а? Не думал об этом?

— А кого это я заложил? Никого я не закладывал!

— Ну как же, ты же только-только мне все по полочкам разложил.

— Не было такого. Где свидетели? Не вижу. Может у тебя собака говорящая? Пусть подтвердит.

Дима явно издевался. Но Яну трудно было вывести из себя. К тому же она могла быть вполне спокойной, так как неплохо подстраховалась. Милославская опустила руку в свою сумку и нажала кнопку воспроизведения записи диктофона, который она включила, как только охранник начал «исповедоваться» и выключила, когда он закончил.

— Собака у меня обыкновенная, только кусается больно, — сказала она при этом, — а вот эта штука неплохо разговаривает, — слова из диктофона полились рекой. — Как думаешь, как менты и твои товарищи на это отреагируют?

Парень побелел. Руки его плетьми свесились вдоль тела.

— М-м-м, — протянул он, сверкнув глазами, — откуда ты… Черт бы тебя… За что?! За что мне все это?!

— Успокойся, — ледяным голосом произнесла Милославская. — Не надо этих конвульсий. — Я не собираюсь тебя обижать. Отвечай только на мои вопросы и убирайся с богом. Ты тянешь время. Скоро светает. Думаю, это не надо ни тебе, ни мне.

Ровно минуту Дмитрий сохранял сердитое молчание, а потом заговорил. Диктофон снова принялся записывать его слова:

— Лаборантка Таня обычно берет бензин на пробу…

— Она и сегодня брала.