— Послушай... могу я тебя попросить?

— Что?

— Можно я сегодня переночую одна?

* * *

Артем выполняет мою просьбу и в какой-то момент я остаюсь одна в этом кабинете-спальне.

Первым делом принимаю душ, потом пью чай и рассматриваю содержимое телефона Богдана. В нем всего один номер — мой. И смс тоже одно. Есть звонок от неизвестного номера, и последний из них как раз вчера в час дня. Вот и все, за что было отдавать пять тысяч вообще не понятно. Но, с другой стороны, теперь я знаю, что Богдан что-то знал о Валере, или о тех событиях и пытался мне сто-то рассказать. Еще он имел второй телефон для связи с неизвестным, но сам никому не звонил. Или звонил, но потом сразу удалял все данные? Что же такого знал этот несчастный немой, за что его так жестоко убили?

Загадки, загадки, одни загадки. Чем дальше, тем запутаннее клубок. Я уже три дня здесь. Но пока только все глубже закапываюсь в тайнах, ничего толком не узнав.

Достаю из пакета два Валеркиных свитера и зарываюсь в них лицом, вдыхаю аромат, до сих пор едва уловимый, но все же узнаваемый. Та самая туалетная вода, которую я подарила ему так давно. Вернее, она наверняка другая, он сам покупал себе новые флаконы. Но запах тот же, будто и не было ничего.

Боже мой, Валерка...где ты?..

Иногда мне кажется, что еще немного, еще чуть-чуть и я окончательно сойду с ума. Мозг просто не выдержит всего, что на меня навалилось за последние несколько недель. А может оно и к лучшему? Нельзя же все время чего-то бояться и вновь и вновь переживать кошмары во сне и наяву?

Вновь завариваю крепкий чай и ложусь в постель. Понимаю, что с Артемом мне было бы не так одиноко, но гоню эти мысли прочь. Пишу смс Лике, все ли у нее в порядке, и она почти сразу отвечает, что терпимо. На этом все. С тоской вспоминаю, что раньше мы могли часами переписываться в мессенджерах, а теперь два слова и те еле-еле выдавлены.

Утром буду звонить Елене, жене погибшего в машине Миши Панина, а сейчас заставляю себя спать. Как там утверждает старая русская поговорка? Утро вечера мудренее...

* * *

Елена берет телефон не сразу. Вернее, вовсе не берет, а перезванивает через пару часов. К тому моменту я уже давно не дома (если можно назвать домом мое временное пристанище), а тороплюсь на встречу с Илоном.

Точнее не совсем с ним, но это сути не меняет.

Он написал рано утром, сказал, чтобы я подъехала к вокзалу. Объяснил, что там меня будет ждать девушка, она же отдаст мою сумку с вещами из гостиницы. Я не задаю вопросы, просто делаю то, что он пишет, не сомневаясь, что все будет хорошо (откуда бы эта уверенность?..) …

В здании вокзала возле отдела с сувенирами и впрямь стоит девушка в яркой красной майке. В ногах у нее моя спортивная синяя сумка и я, не сомневаясь ни секунды, направляюсь к ней. Она молча протягивает мне мою поклажу и уходит, я же поворачиваюсь, чтобы уйти и натыкаюсь на знакомую грудь.

— Ага! Очень интересно! — Артем, неизвестно откуда здесь появившийся, вырывает сумку и тянет меня за руку из здания вокзала.

— Какого черта! Ты что, за мной следишь?!

— Не слежу, а приглядываю! — наставительно протягивает он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ну, конечно. Отпусти меня сейчас же, слышишь! Ты что себе позволяешь?!

— Отпущу. Вот расскажешь мне кое-что, и я тебя отпущу.

— Я сейчас закричу! Ты что творишь, совсем уже?! — зло шепчу я, а он только так же зло смеется.

— Не закричишь! Ты ментов боишься, и к тому же уже давно бы кричала, но шипишь только.

— Я шиплю?! — возмущаюсь уже громче, потому что обидно.

— Ты-ты...

Мы оказываемся на улице и теперь идем по направлению к его большой и блестящей на солнце машине.

Он довольно бесцеремонно запихивает меня в тачку, сам садится рядом, выруливает на дорогу и ехидно протягивает:

— Ну... рассказывай!

— Да что рассказывать-то? — я все еще кипячусь, и совсем не собираюсь посвящать этого нахала в свои проблемы.

— Всё!

— Угу. Хорошо. Сейчас, только шнурки поглажу. Тормози давай!

— Не дождешься! Раз уж я во все это ввязался...

— Вот именно! — шипение перерастает в ультразвук, — Ты ввязался, тебя никто не просил меня спасать!

— Серьёзно?! — Артем ведет слишком резко, мимо проносятся дома и светофоры, машина виляет из стороны в сторону, и я всерьез опасаюсь, что что-нибудь может пойти не так.

— Серьезно, — стараюсь отвечать спокойнее, — Останови, пожалуйста. Ты перегибаешь.

Он на секунду бросает на меня взгляд, будто раздумывает послушаться или нет, но продолжает ехать, лишь немного сбавив скорость.

— Придурок... — бурчу себе под нос и отворачиваюсь к кону, — Куда мы хоть едем?

— Куда-нибудь, откуда ты не сбежишь.

Резко поворачиваюсь, готовая вцепиться ему в лицо, если нужно будет... сбежать.

— Эй! Ты совсем что ли?

Мой вопль разносится по салону, подобно набату, громко и предупреждающе грозно.

— Да ладно, шучу. — примирительно поднимает руки, бросив руль, и тут же с усмешкой добавляет, — Но рассказать все равно придется.

— С какой стати?

— Я уже отвечал кажется...

— Ха! Видишь вон ту машину? — указываю в направлении автомобиля дпс.

— Ну?

— Валяй! Можешь прям сейчас сдать меня им, ну же, поступи как велит твое большое джентельменское сердце.

Провоцирую конечно, а ну как и правда сдаст. Но где-то глубоко внутри убеждена, не сдаст, не тот он человек.

— Блин! И какого бога я так разгневал, что теперь приходится нянькой и у несносной девчонки быть?

Против воли губы сами собой растягиваются в улыбку, и я спешу отвернуться, чтобы он не видел мое довольное лицо.

Чертыхается, но по голосу слышу, что тоже улыбается. Выезжаем на трассу и Артем, чтобы заглушить звук мотора, включает музыку погромче. Мимо проносятся красочные, какие-то лубочные пейзажи и вот мы уже тормозим у дорожного кафе с ёмким названием «На трассе». Почему-то мелькает мысль, что по ночам здесь наверняка пасутся проститутки всех калибров и уставшие дальнобойщики.