– Это разве не Везувий?

– Си, си, Везувио!

– Тогда чего он ржет?

– А ты так вопила, что поневоле заржешь, –объяснил ей Аркашка.

Мотька надулась, но ненадолго. Она была в восторге.

Я, впрочем, тоже.

– Наполи! – сказал минут через пятнадцать Серджио.

Мы подъезжали к Неаполю. Дивной красоты город, террасамиспускавшийся к морю, а над ним серая громада Везувия. Какое же это счастье –путешествовать, видеть мир! Для начала Серджио провез нас по набережной, ещебезлюдной в этот час, а потом стал петлять по улицам и улочкам, объясняя, ккакому архитектурному стилю относится то или иное здание. Тут готика, тамбарокко, а вон там ренессанс, и вскоре у нас голова пошла кругом.

– Красота, такая красотища! – упоенно шепталаМотька, крутя головой.

– Мне почему-то представлялось, – проговорилАркашка, – что Неаполь такой же весь белый, как наш Иерусалим…

– Ты разочарован? – спросила я.

– Да нет, что ты… Потрясающий город… Лучше, чем в кино…

Потом Серджио остановил машину на маленькой площади, дал намкарту Неаполя, показал на ней эту площадь и заявил:

– Вы можете быть свободны часа два. Погуляйте, а янавещу своего двоюродного брата! А потом мы поедем в Помпеи. Потом побываем вНациональном музее, где выставлено много фресок, вывезенных из Помпеи. Этобудет продолжением экскурсии. Согласны?

Разумеется, мы согласились и пошли бродить по незнакомымулицам, наблюдая, как открываются магазины, как жизнь выплескивается на улицы.Вот перед нами молоденькая девушка в черном платье подняла железную штору,распахнула дверь и принялась выставлять на улицу ведра с цветами. Розы, лилии,каллы, стрелиции, гвоздики, герберы, хризантемы и масса каких-то еще невиданныхцветов. Мы застыли. Мотька принялась снимать это на пленку. Девушка заметила иобворожительно улыбнулась в камеру.

– Джованна! Джованна! – раздался пронзительныйженский голос, и девушка скрылась в подворотне.

Мы двинулись дальше. Почему-то эта сценка всех настроила налирический лад.

– Как мне нравится, когда вся жизнь на улице, –сказала Мотька.

– А я привык, в Израиле тоже вся жизнь на улице, –заметил Аркашка. – Знаете, когда я там, в Тель-Авиве, мне хочется уехатьоттуда куда глаза глядят, а сейчас я по нему даже скучаю…

– Не по городу, а по маме, наверное, – сказалаМотька.

– Может, и по маме… Кстати, девчонки, вы мне поможетекупить маме хороший подарок?

– Здесь, в Неаполе? – удивилась я.

– Да нет, зачем? В Риме, конечно.

– Поможем, обязательно поможем, а что бы ты хотел?

– Что-нибудь по-настоящему хорошее… Какое-нибудь платьеили костюм. В Израиле хороших вещей мало, а если есть, то они просто бешеныхденег стоят.

– Мы попросим Ниночку тебе помочь! У нее прекрасныйвкус, и она разбирается, где и что надо покупать! Время еще есть!

Мы посидели четверть часа на необычно уютной, совсем круглойплощади и выпили по стакану ледяного сока из красных апельсинов, который выжалиу нас на глазах.

– Вкусно, – сказала Мотька, – но все равносамый вкусный сок мы пили в Тель-Авиве, на улице Кинг-Джордж, из апельсинов,яблок и граната…

– У старичка?

– Да.

– Все, больше такого сока и там не выпьешь. Старичокумер, наверное, во всяком случае, его будка закрылась. Это я Володьку тудапривел…

– Жалко, – вздохнула я.

– Ну, ладно, это лирика! – неожиданно жесткосказал Аркашка. – Мы скоро едем в Помпеи! Не забудьте, там надо бытьначеку, чтобы не прозевать девицу.

– Если она там будет, не прозеваем! – увереннозаявила Матильда.

Аркашка посмотрел на часы и вытащил карту.

– Так, нам пора уже в обратный путь. Сейчассориентируюсь… Ага, обратно пойдем по другим улицам, а то неинтересно!

– А не заблудимся? – спросила я.

– Заблудиться с картой, это надо уметь! – пожалплечами Аркашка.

Он и в самом деле привел нас на площадь, где уже дожидалсяСерджио.

– Ну как, повидал двоюродного брата? – веселоспросил Аркашка.

– Нет, он уехал в Милан, я повидал только свою тетку,его маму. Перед тем, как ехать в Помпеи, надо позавтракать! О, я сейчас поведувас в одно местечко, где очень вкусно кормят! Синьор Потоцки дал мне деньги,чтобы вас кормить.

Действительно, уже хотелось есть, мы ведь завтракали вначале шестого. Серджио повез нас в сторону порта и остановил машину возлетраттории на берегу моря.

Там он заказал «фрутти дель маре», то есть дары моря.

Веселый толстяк-хозяин принес нам тарелки, где были наваленыразной формы кусочки, жаренные в тесте.

– Это что? – осторожно осведомилась Мотька.

– Сказано же, дары моря! – развеселился Аркашка.

– А чего там?

– Всякой твари по паре! И осьминог, и кальмар, и просторыба! Я это уже ел. Очень вкусно!

Я не без опаски полила соусом, напоминавшим майонез, кусочекнеизвестно чего и положила в рот. Ничего, неплохо.

Матильда все еще не решалась пробовать.

– Смело можешь есть! – подбодрила я ее. –Нормально!

Она решилась и в результате слопала все, что было натарелке.

Насладившись дарами Тирренского моря, на берегу которогостоит Неаполь, мы выехали в Помпеи.

Вокруг Помпеи очень много зелени, и она такая яркая, сочная,несмотря на осень, что кажется даже ядовитой. Серджио остановил машину настоянке и повел нас ко входу в музейный комплекс.

– Здесь нельзя одним ходить, надо присоединиться кгруппе!

– А русские группы тут есть? – спросила Мотька.

– Есть, конечно, есть, но, возможно, надо будетподождать!

Серджио подошел к будочке, поговорил о чем-то и вернулся кнам, широко улыбаясь и с билетами в руках.

– Все в порядке, – сказал он, – русскаягруппа будет через полчаса. Вы тут пока посидите, а я скоро вернусь.

* * *

У входа на территорию музея толклось довольно много народу,стояли автобусы, палатки с мороженым, напитками, фруктами, сигаретами,сувенирами.

– Отлично! – прошептал Аркашка. – Мы тут покаоглядимся, сообразим, что к чему.

Мы нашли чуть поодаль свободную скамеечку, сели и сталинаблюдать.

– А вот интересно, они только к русским туристампристают? – сказала Мотька.