но потом я отбросила эту мысль. Что я, маленькая, что ли, бояться света? С этой мыслью я решительно вступила в колонну и замерла. Поначалу ничего не происходило, а затем я вдруг оказалась в клубах белого густого то ли дыма, то ли тумана, окутавшего меня полностью. Вытянув вперед руку, я не увидела пальцев и вздрогнула, подумав, что это не совсем то, чего я ожидала.

– Ты здесь, дитя? – услышала я старческий голос и обернулась.

Позади меня, опершись на посох, стоял сухонький старичок с длинной белой бородой, кустистыми бровями, впалыми щеками и в хламиде типа ночной рубашки бело-серого цвета до пят. Казалось, он ждал меня и протягивал сейчас вторую руку, будто приглашая подойти к нему ближе. Странно, но я видела его также ясно, как себя, хотя только что пальцы мои исчезли в тумане на расстоянии вытянутой руки!

– Подойди ближе, хочу посмотреть на тебя.

Я шагнула к старику и замерла неподвижным сусликом перед ним.

– Хм… – тот не спеша обошел меня, сам себе согласно кивая и одобрительно кряхтя. – Дождался-таки!

– О чем вы? – не выдержала я и обернулась.

– Слияние! – туманно ответил старец. – Долго ждать пришлось мне. Надежды не было. Я почувствовал недавно, ты явилась. Но долго не шла ко мне.

– Я не понимаю вас! – может, это чокнутый дед, который развлекает поступающих?

– Крепок умом тот, у кого опыт велик! – провозгласил старик.

– Может, я пойду?

– Жди.

Да уж, диалог двух сумасшедших. И чем дальше, тем больше мне это не нравилось. Слишком странно все было. Меж тем старец обошел меня полностью и встал напротив, смешно шевеля своими бровями, как старая собака. Я замерла, стараясь не расхохотаться и ждала, пока туман рассеется и явит в колонне зеленый свет, а старик сам собой исчезнет. Но он все стоял напротив и будто чего-то ждал, не собираясь никуда исчезать.

– Подойди! – послушно сделала шаг и оказалась совсем близко к деду, оказавшись одного с ним роста.

Посох куда-то исчез, а сам старик наклонился ко мне и легко дунул в лоб.

– Миссия твоя в спасении, – заявил он, выпрямившись. – Иди и сделай то, что нужно. Только соединив, ты спасешь.

– Что вы имеете в виду? – но туман резко рассеялся, а я оказалась опять в колонне, светившейся ровным СЕРЕБРИСТЫМ светом, а напротив меня бледная Глеус сдерживала рвущегося Тиари.

– Тильда! – воскликнул он и вытащил меня из колонны. – Глупышка!

– Что? – я вяло сопротивлялась. – Почему он не зеленый?

– Да потому что ты не зельевар! И я сразу об этом догадался!

– Магистр! – Глеус склонила голову, когда Тиари обернулся на нее. – Это моя вина. Простите.

– Идите уже, – махнул ректор рукой и снова повернулся ко мне. – Я почувствовал изменение магического фона в Академии и сразу понял, что с тобой опять что-то произошло. И ведь как знал, что ты сюда пойдешь! Ты никогда не слушаешь старших, а, Тиль?

В груди у меня потеплело, так нежно прозвучало мое имя в его устах. Вскинув глаза, я хотела улыбнуться, но увидела кривую ухмылку на лице Тиари.

– Теперь ты принадлежишь короне, Тильда, – сказал он. – Я не смею тебя трогать.

Во все глаза я смотрела, как Ти открывает портал, а затем приглашающим жестом пропускает меня вперед.

– Необходимо доложить Его Величеству о тебе, а также Тайному магу и Первому Советнику.

– Что происходит, я не понимаю! – жалобно протянула я, испугавшись таких внезапных перемен.

– Твоя магия из закрытой области, – пояснил эльф. – Все студенты числятся в нашей Академии, но живут и работают потом на благо Короны и по ее приказам. Я догадывался об этом, когда увидел голубые всполохи в твоих волосах при попытке магичить и случайных всплесках, поэтому и не дал пройти отбор. Идем, Тильда, нельзя заставлять короля ждать.

Часть вторая

28

Спустя пять лет я стояла перед массивной дверью кабинета Тайного мага и откровенно скучала. Сколько можно тянуть с распределением? Мы уже все точно знали, кто и куда поедет на практику, которая занимала весь шестой год обучения, поэтому это вот «распределение» – фикция чистой воды. Нужна для отчетности. Бюрократы!

– Соскучилась по дому? – промурлыкали мне на ухо?

Я поежилась от щекотки, которая возникала всякий раз, как меня касались мягкие усы и бархатные лапки. Обернувшись, встретилась глазами с Адской кошкой и пожала плечами:

– Да не особо. По кому мне там скучать?

– Ой ли совсем не по кому? – ехидно поинтересовалась кошь и принялась вылизывать лапу с независимым видом.

Вздохнув, отвернулась и вновь принялась буравить глазами дверь. Эта усатая морда всегда знала все мои настроения и умела читать мысли. Ничего от нее не скроешь! Да и как скрыть, если все пять лет обучения я вспоминала ушастого и мечтала, как мы когда-нибудь встретимся, а котейка всегда была рядом и считала своим долгом лезть во все мои мысли и давать советы. Иногда ее прибить хотелось, останавливала мысль, что тогда у меня не останется вообще друга.

После того дня, когда в Академии обнаружились мои способности к Точной магии, ректор доставил меня к Королю и его магам и советникам, а те уже, в свою очередь, не разбираясь, хочу я или не хочу, отправили в закрытую школу, где и обучались все такие «одаренные» как я. Нас было восемь. И первое правило, которое вдалбливалось в головы – не дружить. Общаться было можно, поддерживалось соперничество, но дружба категорически порицалась. Мне, выросшей среди деревенских детей, было дико, что не с кем даже поговорить о делах, не касающихся обучения, а потому большим и приятным сюрпризом стало явление моей кошки в один прекрасный день. Пушистая нахалка каким-то образом узнала, что я больше не буду жить в доме ректора и благополучно убежала, да ее там и не задерживал никто. Как она меня нашла и как добралась сюда – большой вопрос, а сама она не распространялась о своих способностях. Тайный маг, ставший нашим первым учителем, только усмехнулся, когда посреди занятия по медитации мне на голову вдруг свалился пушистый верещащий комок с проклюнувшимися крыльями и вцепился в волосы.

– Терпение, Тильда, – главное качество таких, как мы, – заметил он, когда я, вырвав вместе с животным клок волос, с шипением держала ее на вытянутых руках. – Иногда приходится стоять по колено в воде, где плавают рыбки кусу, которые, как вы знаете, очень больно кусаются. Ваша задача – сохранять неподвижность, ибо вся операция зависит от того, насколько вы будете сосредоточены. У нас будет одно из занятий в реке Ганд,