– Дождь ночью будет, – сказал он уже спокойно, – вернись в спальню.

– Не вернусь! – пискнула девушка. – Пока вы там, лорд Сандор!

– Что-о-о-о? – снова рыкнул он. А потом, внезапно тихо и вкрадчиво: – Так что, не вернешься? Ну тогда стой там, где стоишь, дорогая жена.

И у Бьянки все упало внутри, когда задребезжали стекла закрываемого окна. И еще спустя мгновение – скрежет запираемой щеколды.

Бьянка тихо выругалась, используя весьма скудный запас слов, почерпнутый у конюха из графского поместья.

Веселье схлынуло, оставив пустоту и непонятную злость на саму себя.

Она ожидала, что Рой Сандор просто уйдет, но никак не ждала, что окажется запертой в ночнушке на фасаде дома на уровне второго этажа.

«Что этот гад задумал?» – Тревога скользнула холодком по позвоночнику и скрутилась ужиком где-то под желудком.

Но ответа на этот вопрос пока что не было.

Впрочем, Бьянка понимала, что рано или поздно ее заключение закончится, а потому принялась терпеливо ждать.

Ночь была теплой. Со своего места девушка видела, как гуляют по освещенной дворцовой площади люди. Хорошо еще, что фасад дома тонул в тени, а то вокруг бы уже собралась толпа поглазеть на полуголую девицу. В кустах заливались трелями соловьи, и от их пения сладко щемило сердце. Ах, как хотела она когда-то выйти замуж за джентльмена, которого могла бы полюбить! Даже как-то поделилась своими мечтами с маменькой, но графиня Эверси только нахмурилась. Дочери графа выходят замуж не за того, кого любят, а за того, за кого выгодно семье… Но даже так, даже так Бьянке очень хотелось сейчас обнять матушку, утонуть носом в ее шали, вдохнуть аромат ее любимых духов с ноткой ванили. А она – совершенно одна, да еще и торчит на карнизе, и никто, никто не поможет и не пожалеет.

Бьянка невольно шмыгнула носом и поежилась. С моря потянуло прохладой, она начала мерзнуть. А на карнизе не попрыгаешь и не разомнешься.

«Он, верно, думает, что я буду унижаться и проситься обратно», – в некоторой растерянности подумала она.

И тут же добавила про себя: «Мечтай-мечтай, лорд Сандор. Ты еще меня совсем не знаешь».

Потом ее внимание привлек шелест гравия. Скрипнула калитка, кто-то в темноте мелко просеменил к дому, хихикая и перешептываясь. Но было слишком темно, чтобы понять, кто это.

Прошло еще немного времени, и вдруг из окна спальни брызнул свет магкристаллов.

«Не буду унижаться, – угрюмо подумала Бьянка, – все равно утром прислуга придет, вот она и пустит».

Внезапно слух различил звонкий девичий смех, который… доносился как раз из спальни.

Оконная рама дрогнула, приоткрылась с легким скрипом, и низкий женский голос произнес:

– Так лучше, лорд Сандор? А то и вправду душновато.

У Бьянки дыхание застыло в горле колючим комком. Да что ж это такое?

– Да, так лучше, – весело ответил Сандор. – Ну что, покричите для меня, девочки?

Бьянка почувствовала, как кровь отлила от сердца и тотчас же прилила к щекам и ушам.

Гад! Боже мой, какая сволочь! Да он что, привел в ее спальню гулящих девок?!!

Она кое-как подобралась к окну, но лезть обратно не решилась. Со своего места ей был виден только угол комнаты и стул, на который, пролетев по воздуху, мягко приземлились кружевные панталоны ярко-красного цвета. Задыхаясь от возмущения, Бьянка только и могла, что слушать:

– А-ах, лорд Сандор!

– Вы сегодня в отличной форме!

«Две! Сразу две!» – вконец опешила Бьянка.

– А как же ваша жена? – жеманно хихикнула одна из девиц. – Кстати, где она?

– У своей маменьки в гостях, – радостно сказал Сандор, и Бьянка чуть не взвыла от досады.

Потом угрожающе заскрипела кровать. И девицы начали стонать так, как будто им было больно. Самую малость. Совсем чуть-чуть.

От этих жарких стонов Бьянка почувствовала себя очень странно. В груди, в животе сладко потянуло, защекотало, как будто она очутилась в месте, где находиться было запрещено, и вот теперь стояла, притаившись, боясь, что обнаружат. Прохладный воздух обвевал кожу, вдруг ставшую невероятно чувствительной, и совершенно неожиданно Бьянка испытала желание, смешанное со жгучим стыдом. Ей захотелось, чтобы сильные руки прикоснулись к ней, оглаживая, лаская, растравляя жар и заставляя его струиться по телу…

Бьянка зажала руками уши, но развлечения ее благоверного набирали обороты. Девицы по очереди вопили, как сборище мартовских кошек, все это бесчинство щедро сдабривалось скрежетом и хрустом мебели.

«Да когда они уже там успокоятся? – Бьянка сморгнула слезы. – Сволочь, гад! Как он мо-ог? Так? Со мной?!!»

* * *

Вскоре пошел дождь. Сперва на Бьянку ляпнулись первые капли, тяжелые, теплые. А потом словно небеса разверзлись, и полило так, что пришлось изо всех сил цепляться за гранитную облицовку фасада. Задыхаясь от обиды и отплевываясь от хлестких струй, Бьянка боялась лишний раз шевельнуться, чтобы не соскользнуть с карниза. Правда, ливень закончился так же внезапно, как и начался. Выбивая дробь зубами и проклиная Сандора и его продажных девок, Бьянка осторожно заглянула в приоткрытое окно. В спальне стало тихо, как будто все собрались и ушли. Осторожно, стараясь не делать лишних движений, девушка подобралась к оконному проему.

А что, если они там спать улеглись? И она сейчас перебудит всю честную компанию?

Воображение живо нарисовало ей Сандора в кровати и по голой женщине с каждой стороны. Сандор хитро ухмылялся, глядя на Бьянку, даже подмигнул игриво. Ну и гад!

Но сразу за дождем подул с моря холодный ветер. Мокрая рубашка облепила тело. Ноги подгибались от усталости, спина затекла от долгой неподвижной позы и немилосердно ныла.

«Если я не вернусь в спальню сейчас, то попросту упаду», – решила она.

А если Сандор там и все еще поджидает ее?

Но усталость брала свое. И Бьянка решила – будь что будет. Пусть смеется, пусть рычит, пусть даже ударит… она все стерпит. Надо только убраться отсюда, пока в самом деле не свалилась.

Бьянка подобралась к окну, и тут кто-то крепко схватил ее за руку. Девушка пискнула, одна нога соскользнула с карниза, но ее резко дернули в окно, заваливая боком на подоконник.

– Давай, залазь!

Бьянка изогнулась вся, чтобы только увидеть, кто это ее удержал от падения. Из полумрака спальни на нее серьезно смотрела молодая черноволосая женщина в строгом платье с белым воротничком, словно у студентки.

«Красивая», – невольно подумала Бьянка.

А потом сообразила, что это, скорее всего, одна из приглашенных Сандором особ. И окончательно смутилась. Ей не хотелось ни видеть, ни говорить с женщиной, с которой ее муж только что ей изменял. Нелюбовь нелюбовью, а приличия мог бы и соблюсти.