Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но никуда не денешься. В смысле, без Ярила не денешься. Супругу горячо любимую давно пора в Серебряные Леса отправить. А без этого на самом деле, как без рук. В тактике ни духа не понимает. Стратегию считает названием срамной болезни. Да что там, читать умеет только древние руны! Но Правду наизусть знает, да ещё и все неписаные правила и законы. В запутанной, как десяток паутин, родственности семейств с лёгкостью разбирается. Да и старики со старейшинами его уважают. Видят, как он исконное почитает. И воин, конечно, из первых…
Но придушить-то всё равно хочется.
— И что по этому поводу твоя обожаемая Правда говорит? — проворчал король, отворачиваясь от своего советчика.
— Тут решение за тобой. Как скажешь, так и будет.
— Ты давай, советуй! Это, между прочим, твоя прямая обязанность!
Но чёрный только плечищами пожал выпрямляясь. Точно издевается!
— Вот что, — хлопнул ладонью по камню Райл. — Значит, сделаем так. Подождём года три. Посмотрим, кого ещё ваша дочь родить сможет и сколько из детей выживет. А там определимся, кто за кем наследует. Моё слово.
Старик, которого монарх на половине фразы прервал, коротко, слишком резко поклонился. Ясно, что решением недоволен. Вон, зыркал из-под бровей, как филин. Но и сделать ничего не мог. Против королевского слова не попрёшь.
— Всё на сегодня, надеюсь? — спросил Райл, с трудом отрывая затёкший зад от каменного сидения. — Тогда пойдём сейчас в кузни. Надо всё-таки помозговать, как броню против пуль усилить. Да и…
— Ещё один посетитель, — абсолютно равнодушно — ни на мизинец эмоций, — сообщил Ярил. — С самого Реллесе добирались. А ждут тебя уже третий день.
— У них-то что? Коза в соседский огород забрела? — рявкнул Его Величество.
— Пожар в господском доме случился. И амбар сгорел.
— А я тут причём? — Райл как вставал, так и замер скрючившись, опираясь ладонями о подлокотники. — Пусть к главе клана идут.
— В ссоре они с главой.
— И что я должен сделать по этому поводу? — окончательно озверел господин. И, наконец-то, догадался выпрямиться. — За свой стол усадить? У меня самого ползамка в руинах! А поговаривают, что королева этой стерве солдат с ружьями прислать собирается. С ружьями, Ярил! Ты соображаешь, что это такое?
— Ещё я ос не боялся! — вот теперь чернявый и впрямь ухмыльнулся. — Не о том голова у тебя болеть должна!
— Осы? Это ты пули?.. Да ты совсем рехнулся?! Такая оса знаешь что…
— Да и пёс с ними, с ружьями! — рыкнул Ярил, видимо, окончательно исчерпав и без того не слишком богатое терпение. Шагнул к господину, как будто пытался подавить короля габаритами — грудь в грудь. — Это твой народ, Райл! Медяка не стоит владыка, который о своих элвах не печётся. Их не станет и тебя не будет. Ружья тут не помогут.
— А я о ком пекусь? — заорал Натери, размерами своего советника явно не впечатлённый. Наоборот, шагнул навстречу. Так что теперь аэры стояли впритирку. — Пойми ты своей тупой островной башкой: не отсидеться нам по норам! Придут — и за шкирку вытащат! Мой отец до этого не допёр, так хоть ты сообрази. Хорошим бывает только мёртвый враг! Сытым брюхом да межеванием[20] голых скал его не убьёшь!
— Ты хочешь сказать, будто я трус? — если ор Райла эхом гулял по сводчатому залу, заставляя вздрагивать потолочные балки, с которых предусмотрительные совы давно убрались, то от низкого рокота Ярила пол вибрировал. — Тогда вот что скажу, господин. Было б кому ещё на это кресло сесть, гулять тебе с папашей под ручку. Так же поживёшь ещё немного. И ради духов! Позаботься о тех, кто этого просит. А я пойду, поищу защиту и от ружей, и от пушек. Если она так нужна.
Чёрный развернулся, мазнув полами плаща по ногам короля. И спокойно, размеренно, будто ничего не стряслось, пошагал к дверям, вбивая подкованные каблуки в каменные плиты.
— А ну вернись! — рявкнул король. — Вернись, кому говорю?
Видимо, обращался Его некоронованное Величество не к своему советнику. Потому что Ярил даже головы в сторону короля не повернул.
* * *
Сарс ласково улыбнулся двери, тихо закрывшейся за широкой спиной Ярила. И прижмурился, будто кот, стащивший из-под хозяйского носа жирный окорок.
— А я не понимаю, чем ты так доволен, — проворчала Мальда из своего угла. Королевского шурина элва побаивалась. И старалась в его присутствии рта не открывать, да и вообще вести себя тихо, как мышка. — Всё ему выложил вот за просто так. И что? Лыбишься теперь! Ну сиди, лыбься. Улыбочками брюха не набьёшь.
— Ну так сходи на кухню, спроси. Может, помоев для тебя не пожалеют, — скривился Кайран. — И духов ради, женщина! Сделай милость, оставь меня в покое. Все уши уже прожужжала, хуже мухи.
— А ты рот-то не затыкай! Я свою часть выполнила. Как договорились вначале, так и сделала. И что взамен получила?
Бывшая красавица мигом заняла боевую стойку: расставила ноги, наклонилась вперёд, руки в боки. Никакого изящества. Зато так до оппонента аргументы доходят лучше. А если ещё голос повысить, да говорить повизгливее, то собеседник и с твоей правотой согласится быстрее.
— Чего тебе надо? Сыта, одета, в тепле, — поморщился Сарс. — Что обещали, то и получишь. Дай время.
— Времени тебе дать? Нет у меня того времени. Может, кому-то и всё равно. Может, кого-то и устраивает в креслице сидеть да против жёнушки планы строить. А я другого хочу. Ещё год-два — и королева меня на порог не пустит. Тогда…
Кайран глянул на аэру исподлобья и хохотнул. Отвернулся к окну, но не удержался, опять посмотрел. И расхохотался в голос, запрокинув голову, тряся пустой складкой под оплывшим подбородком, вцепившись пальцами в подлокотники кресла, словно боясь с него свалиться. Искренне так ржал, аж до слёз.
— Чем же я так рассмешила? — окрысилась Мальда, щеря мелкие изъеденные зубы. — Вроде в шуты пока подаваться не собиралась!
— И зря, хорошее занятие, — хрюкнул блондин, утирая краем пледа глаза, — в самый раз для тебя. Думал, просто так говоришь. А это всё, значит, всерьёз. На самом деле намылилась вернуться? Блеск королевского двора покоя не даёт?
— И что с того?
— И что с того? Да ты себя послушай, дура! А лучше в зеркало глянь.
Лицо Сарса вмиг изменилось. Даже подобралось: скулы заострились, нос удлинился. И глаза сверкнули, будто с них мутную плёнку стёрли. На себя прежнего Кайран
