– Шеф передал, чтобы ты была на празднике.

– Официально? – я вскинула бровь и выровняла спину. Врет же, глаза вон как бегают. – Почему мне не позвонил? Я на связи все время.

Зина скрипнула зубами и скривила накрашенные алой помадой губы.

– Тогда – счастливо оставаться, – я прошла к двери и молча показала секретарю на выход.

– Ну, Таисия Богдановна, с-с-пас-сибо, – как змея прошипела она и гордо процокала в холл. Настоящая химера. Голова змеи, а ноги козы. Зинка вдруг остановилась, будто приведение увидела, а потом, повернувшись, добавила: – Иди-иди, там же тебя дома ждут, – кривая улыбка обнажила зубы, – пустые стены.

– Зина, тебе не кажется, что ты перегибаешь?

– Извини, – сказала она и заулыбалась так паршиво, будто вонзила зубы в мою шею.

Я вышла следом, заперла кабинет и, звеня ключами, пошла на выход. Зина осталась за спиной. Мне все равно, что она там болтает, на эти мелочи в виде гнилых оплеух словами обращать внимания не буду, но с нового года присмотрюсь к ней. Возможно, придется заменить секретаря.

Коля сухо кивнул, прощаясь, а я напоследок обернулась и окинула наполненный и гудящий весельем офис. Работники были празднично-возбужденные, разнаряженные, до начала праздника оставалось несколько часов. Только мне было совсем невесело. Выть хотелось, но этого никто не узнает.

Гирлянды переливались в разноцветье, мелькали искры в отражении стекол. Они пронзали прозрачные стены и вызывали в груди странное щемление. Не скажу, что я не люблю Новый год, но не праздную. Мне нечего праздновать и не с кем. Только у Северов, но у них там свое счастье, мне там не место. Родных никогда не было, а единственный близкий человек умер у меня на руках. И случилось это под Новый год много лет назад, потому для меня этот праздник с привкусом грусти.

Глянув напоследок на закрытый кабинет Лиманова, который так и не появился в офисе, хотя обещал, я поспешила к лестнице и вынырнула в снежную мглу. Ветер сегодня был злым не на шутку, трепал волосы и бросал в глаза колючий снег. Мороз щипал пальцы, когда я открывала машину, царапал щеки и забивал грудь льдистой тяжестью.

В салоне пахло хвоей и мандаринами. Я нахмурилась и села внутрь. Окинула взглядом заднее сидение и замерла.

По центру стоял букет из веточек елки в квадратной упаковке. В середину вставлена белая хризантема, как огромная снежинка, а по бокам наколоты крошечные нектарины, напоминающие шары на праздничном дереве. Среди них серебрилась карточка.

Я осторожно коснулась уголка, будто боясь пораниться, а затем повернула печатной надписью к себе.

«Ты должна быть на корпоративе в красном платье, которое я тебе подарил. Не заигрывай со мной, Афина. И да, я помню о твоем наказании – ты ответишь за то, что не пришла вовремя».

Без подписи, но она и не нужна была. Я сцепила зубы, смяла карточку, поцарапав кожу ладони, и ударила по рулю. Как же он достал! Как его оторвать от себя?

Звякнул телефон, я порылась в сумке и ответила на звонок.

– Тая, ты обещала приехать, – весело защебетала Лера. – Спасибо за Артура. Он хоть немного ожил, но говорил, что ты выглядишь устало. Заезжай к нам в гости через пару часов.

– Не смогу сегодня, – я прикрыла глаза и откинулась на спинку. В машине было тепло, но меня бросало в холод.

– А завтра? – настаивала подруга. – Слушай, подруга, мне тут странное  письмо пришло. Отправитель некий Raven. Написано, что с тобой связано, но файл не открывается – под паролем.

Я подорвалась, спина в миг стала холодной, пуловер прилип к лопаткам, а по позвоночнику будто кто-то провел невидимым ножом.

– Больше ничего?

– Вроде нет. Хочешь, я перешлю тебе?

– Да, пожалуйста.

– Ты как, Тая? – вдруг спросила Лера. – Голос у тебя, как у Генри, когда он себя накручивает. Что-то случилось?

– Нет, – я тяжело выдохнула. – Просто сегодня корпоратив, а я так устала, что хочу только спать.

– Тась, ты всегда одна. Отвлекись немного, расслабься. Тебе это нужно, потому что так себя загонишь.

– Я бы лучше дома побыла, если честно. Для меня вечеринки – это не отдых.

– Знаю, но в четырех стенах счастье свое не найдешь.

– Я не хочу никого искать, Лер.

– Ладно, упертая подруга. Оно само найдется, когда придет время.

Валерия всегда была чуткой и понимающей, а какие она блоги пишет проникновенные – это же панацея для души. Я несколько философских заметок брала в номера, но вот сейчас мне совсем было не до советов.

Мне хотелось избавиться от нарыва. Черного. Драного. Ворона из-за которого не сплю последние месяцы.

– Спасибо, что понимаешь, – выдавила я, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. – Я постараюсь на днях заглянуть к вам, но не обещаю. Сейчас время не очень удачное.

– Не унывай. Это главное.

Я улыбнулась через силу.

– Не буду. Ни в коем случае. Привет Генри и деткам.

Когда подруга отключилась, я несколько минут смотрела перед собой, сжимала рулевое колесо и наблюдала, как на стекле тает лапатый снег. Как он стекает вниз мокрыми лентами и исчезает под капотом. Так и я – таю от безысходности и вскоре просто исчезну, потому что выхода не вижу. Куда мне идти? Как работать? Кому верить?

Возникло желание вдавить педаль газа и уехать так далеко, чтобы никто и никогда меня не нашел. Одно останавливало: я хотела знать, КТО ЭТА ТВАРЬ! И я узнаю.

Развернув авто к дому, рванула по ночному городу. Я устрою ему вечеринку, подолью кипяточка на его блеклые перышки.

Музыка рвала грудь, оседала в глубине тела дрожанием и заставляла меня сжиматься от страха и предчувствия. В холле офиса было не пятьдесят человек, а намного больше. Раза в два больше. Жуткий шум раскачивал во мне панику. Шаг за шагом. Стук за стуком. Удар за ударом.

По правилам вечеринки все пришли в масках. Толпа перстрела черными и красными ширмами на лицах. Будто сам Ворон их придумывал, эти правила, но поздно бояться – нужно идти дальше. Как только пойму, что это он – сорву с него фальшь. Мне плевать на чьи-то условия, тем более, на вечеринке. Хватит бояться!

Я сильно опоздала, потому особо никто не заметил, как я появилась в зале. Забившись в темном уголке с бокалом вина и шоколадной сливой на шпажке, я наблюдала за людьми.

Девушки многие преобразились. Наряды были в обилие короткими, сверкающими, а взгляды в прорезях для глаз замутненные выпивкой и праздничным настроением.

Зинка сдержанно заулыбалась, когда меня заметила, но сразу отвернулась и исчезла из вида. Только стук каблуков мне еще долго слышался сквозь ритмику музыки.

Журналисты толпились возле окна, им там привычней. В переговорной горел свет, там тоже были люди, но я не заглядывала – мне все равно, что происходит вокруг,  потому что я искала в толпе мужчину схожего по росту и статуре с Вороном. Он точно тут и следит за мной.