Такрой поспешил за мальчиком и проговорил ему в спину:

— А тебе не приходило в голову, что, возможно, твой дядя тоже просто использует тебя?

— По крайней мере, не так, как люди из замка. Сюда я прихожу по своей воле.

Юноша поднял глаза к низкому мрачному небу:

— Я сделал все, что мог!

Как всегда, женщины обдали Кристофера чесночным дыханием, здороваясь с ним во дворе. К запаху чеснока примешивалась вонь от пакетов, которые нужно было загрузить. Вспомнив уроки Флавиана, Кристофер остановился и вдохнул запахи. Он понял, что это драконья кровь! Ну и ну! Это же мощнейший и самый опасный компонент колдовских зелий. На сей раз Кристофер складывал пакеты в повозку весьма осторожно и смотрел на Такроя, желая понять, знает ли тот, что в пакетах. Но спутник стоял, прислонившись к стене фермы, и печально глядел на холмы. На вопрос Кристофера он ответил, что без тела не чувствует запахов.

Вдруг глаза Такроя округлились, и он отпрыгнул от стены.

— Ну вот!

Одна из женщин вскрикнула и указала на холм. Кристофер повернулся — и замер на месте от удивления. К дому летело огромное чудище, черное с лиловым отливом. Оно мигом сложило громадные кожаные крылья и выпустило лапы с когтями на землю, скользя по холму с такой скоростью, что трудно было оценить, насколько оно огромно. Сначала казалось, что оно размером с дом, но когда оно приземлилось перед фермой, выяснилось, что дом куда меньше.

— Это дракон! — крикнул Такрой. — Кристофер, ложись!

Женщины кинулись к сараям. Одна вернулась с огромным ружьем и попыталась установить его на какую-то подставку, но оно упало. Пока она возилась с ним, дракон обрушил гигантскую черную голову на крышу фермы, черепица и трубы посыпались, а зверюга уставился на людей блестящими зелеными глазами.

— Какой большой! — Кристофер в жизни не видел ничего подобного.

— Ложись! — гаркнул Такрой.

Дракон посмотрел Кристоферу в глаза почти ласково. Потом распахнул пасть — словно открылась дверь в недра солнца. Огненная лава изверглась оттуда прямо на Кристофера. ПУ-У-У-УХ! Как в печке! Мигом обгорела кожа, но последнее, о чем успел подумать Кристофер: «О, только не это! Опять сотня строчек!»

Какое-то время спустя Кристофер услышал пыхтение Такроя, который тащил его из обугленной повозки на тропинку.

— Все в порядке, — сказал Кристофер и сел. Его трясло. Кожа ныла, одежда почти вся сгорела.

— Спасибо, — пробормотал он, потому что Такрой снова его спас.

— Пожалуйста, — простонал юноша, уже почти превратившийся в серую тень.

Но он напрягся, закрыл глаза — и через секунду стал четким и плотным. Нагнувшись над Кристофером, Такрой произнес:

— Послушай! Больше никаких увеселительных поездок для тебя! Никаких! Понял? Отныне ты в этом не участвуешь! Хватит. Я тоже сюда не вернусь. — Он снова стал растворяться. — Я улажу это с твоим дядей, — прошептал Такрой и исчез окончательно.

Кристофер слез с повозки, и она тоже исчезла, оставив после себя пустоту и запах гари.

— Но я хочу участвовать!

Голос его прозвучал так сухо и трескуче, что почти не был слышен из-за плеска воды в ручье. И когда он натягивал пижаму, по его щекам скатились две слезинки.

Когда Кристофер проснулся, он снова был в полном порядке. Флавиана он слушал в то утро рассеянно: голова была занята мыслями о драконе. Но к восхищению примешивалась горечь того, что они никогда больше не встретятся с Такроем. Забыть об этом было невозможно. Дракон, безусловно, был страшный. Но наверное, можно было отдать одну жизнь ради такого зрелища. Интересно, когда в замке заметят, что у него не хватает еще одной жизни? Хотя где-то в глубине сознания у Кристофера затаились сомнения: а потерял ли он ее?

— Я попросил, чтобы наш обед упаковали, — радостно сообщил Флавиан, — А домоправительница откопала плащ, который должен быть вам в самый раз. Мы выходим, как только доделаете французский.

Дождь лил как из ведра. Кристофер тянул время над французским — в надежде, что Флавиан передумает и скажет, что для похода слишком сыро. Но когда были использованы все способы растянуть историю про тетушкину собачку, Флавиан сказал:

— Маленький дождик пока еще никому не вредил!

И они отправились в путь.

Флавиан весь сиял. Путешествие под проливным дождем с рюкзаком на плечах было для него верхом блаженства. Кристофер слизывал капельки, падающие с носа, и утешал себя тем, что выбрался на волю. Но если обязательно нужно было терпеть эту противную погоду, то он предпочел бы находиться в Междумирье. Он снова вспомнил о Такрое и горько вздохнул. Попытался думать о драконе, но не помогло. Всю дорогу, пока они шагали несколько миль по вересковой пустоши, Кристофер думал, что ему будет ужасно без друга и что мокрые кусты дрока так же одиноки, как и он. Еще Кристофер надеялся, что скоро они устроят привал, пообедают и тогда жизнь станет менее мрачной.

На краю пустоши Флавиан указал на тропинку к дальнему холму:

— Там мы остановимся на обед! В роще на холме.

— Дотуда еще идти и идти! — возмущенно сказал Кристофер.

— Не больше пяти миль. Мы пойдем долиной, а потом поднимемся на холм! — радостно ответил Флавиан и ринулся вперед.

Мысли о Такрое выветрились из головы Кристофера, теперь он мог думать лишь о том, как он устал, промок, замерз и проголодался. Когда путники — в конце концов — добрались до пресловутой рощи, Кристоферу показалось, что уже пора не обедать, а ужинать.

— Ну, — проговорил Флавиан, сбрасывая рюкзак и потирая руки, — вот сейчас мы и попрактикуемся в магии по-настоящему! Вы насобираете хвороста и сложите в большую кучу, а потом постараетесь наколдовать огонь. Как только справитесь, мы пожарим сосиски на палочках!

Кристофер взглянул на ветки над головой, увешанные огромными прозрачными каплями, потом на мокрую траву, потом на Флавиана, чтобы убедиться, что тот не шутит. Нет, все на полном серьезе… Наверное, Флавиану нравятся такие испытания?!

— Хворост отсырел, — угрюмо заметил Кристофер. — И вообще все отсырело.

— Это вопрос мастерства! — ответил Флавиан.

Не было смысла доказывать учителю, что на голодный желудок ничего хорошего не выйдет. И Кристофер принялся ожесточенно таскать сырые ветки и сваливать их в кучу, которая тут же рассыпалась. Он собрал ее снова и, опустившись на колени в лужу, попытался разжечь огонь. Какая нелепость! Появилась тоненькая струйка желтого дыма, продержавшаяся всего секунду.

— Больше желания, когда взмахиваешь руками! — скомандовал Флавиан.