Мамаша глянула на него сурово и поманила за собой в свою комнату, где в колыбели сладко спал крохотный младенец.

– Знакомься, Васенька, – слишком ласково проворковала мамаша. – Дочка твоя. Я ее Лидой назвала, в честь своей старшей сестры.

– Моя? Откуда? – изумленно вытаращился Чапай.

– Тебе рассказать, откуда дети берутся? – хмыкнула мать и посмотрела жалостливо.

Он забегал, замахал руками.

– Люся в пятницу преставилась. Зарезали на улице, – просто сообщила она. – Ко мне ее соседка сына прислала…

– Ты знала? – удивился Архипов.

– Конечно, – кивнула мамаша.

– Она приходила к тебе?

– Да, – подернула плечом мать. – Я и роды принимала…

– А мне почему не сообщила? – рявкнул он.

– А зачем, Вася? – вскинулась она. – У тебя своя жизнь, у нее – своя. Кто же думал, что такое несчастье случится.

– А теперь что?– уставился он на мать, не понимая, как сможет объяснить жене, что прижил на стороне дочку.

– Не знаю я, сыночек, – всплакнула мамаша. – Но и оставить на произвол судьбы твоего ребенка я не смогла.

– Это-то я понимаю, чай не зверь какой. Только как мне Ольге теперь в глаза смотреть? И как рассказать? Я даже заикнуться о Люське боюсь.

– Молчи, пока она кормит.

– А приедет к тебе, увидит ребенка…

– Ну и что, скажу часть правды. Что девочка – родственница наша, по отцу, а мать умерла, вот и взяла к себе, так как другой родни нет. Потом со временем и расскажем.

– Спасибо, мамаша. – Архипов наклонился к матери и слегка коснулся лба губами. Потом прошел в спальню и долго смотрел на маленькую тщедушную девочку, спавшую поджав крохотные розовые губки.

– На меня похожа, – скупо улыбнулся он и осторожно одним пальцем погладил малюсенькую ручку, сжатую в кулачок. – От Люськи и нет ничего.

– Господь управил, – отрезала мамаша и перекрестилась. А Чапай поморщился.

– Хорошо бы, чтобы по документам Лидочка сразу вам с Ольгой родной считалась. А то стыд и срам в метрике. Мать – Людмила Калиткина, а в графе «отец» прочерк

– С Ольгой нужно поговорить, – задумчиво потер затылок Чапай. – Как она скажет, так и сделаем. Если воспротивится, значит, сам в отцовство вступлю…

– Это же какое позорище, сыночек,– еле слышно выдохнула мать и добавила чуть громче: – За такую аморалку не видать тебе должности в академии… Да и по партийной линии нахлобучат по самую макушку…

– Да знаю я, – в сердцах отмахнулся Архипов. – Но пока с женой не переговорю, ничего не вздумай предпринять.

– Конечно, родненький, – тут же заверила мать. Она с любовью воззрилась на своего единственного сына. Крепко сколоченный Васятка как две капли воды походил на своего отца.

«Эх, Ванечка, не дожил ты до внуков», – горько подумала Надежда Никитична.

– Все обойдется, мамаша, – пробормотал Чапай, прижимая мать к себе.

Но подъезжая к дому, он внезапно осознал, что постепенно решить проблему невозможно. А как узнает кто? Тогда уж точно не обойдется…

Уже поздно ночью, дождавшись, когда остальные обитатели квартиры угомонились, Архипов нерешительно вошел в спальню. Ольга расчесывала на ночь волосы около небольшого зеркала, примостившегося на высокой тумбе. Она поймала его взгляд в отражении зеркала и, не поворачиваясь, поинтересовалась напряженно:

– Что-то случилось?

– Да, – нехотя пробурчал он, даже не понимая, с чего начать. Но жена, сама того не понимая, помогла ему.

– Валюшка с Еленочкой сплетничали, что в соседнем поселке зарезали какую-то женщину. Она раньше на пищеблоке работала.

– Да, я знаю, – мрачно кивнул Чапай.

– Вроде у нее ребенок остался маленький. Говорят, отец кто-то из части…

– Угу, – крякнул Архипов.

– Все думают, что малыша в детский дом сдадут…

– Пусть думают, – отрезал Чапай. – Так даже лучше.

– Чем же? – опешила Ольга, но тут же резко обернулась. – Только не говори, что это твой ребенок, – прошептала она, вытаращив глаза.

– Теперь наш, Олюшка, – пробурчал Чапай, подходя к жене. Как оказалось, вовремя. Ольга, захрипев, начала валиться на бок. Глаза закатились, а дыхание будто оборвалось. Архипов, подхватив жену на руки, бережно уложил ее на кровать. Затормошил, взяв в свои ладони холодные пальцы жены.

– Оля, Олюшка!

Чапай сломя голову выскочил в коридор и кулаком стукнул в дверь Стрельниковых.

– Сашка, Ольге плохо!– крикнул он и быстро вернулся обратно, искренне надеясь, что жена очнулась.

Но Ольга так и не пришла в себя, валяясь на кровати сломанной куклой.

Василий Иванович потер затылок, вспоминая, как от бессилия хотелось разметать все вокруг, но он, сдержавшись, подбежал к окну, открыл настежь. И взяв проснувшегося Сережку из кроватки, отдал сына перепуганной Еленочке, наскоро запахивающей халат.

Саня Доктор уже совал под нос Ольге ватку с нашатырем. Она вдохнула едкий запах и закашлялась. Чапай заметил, как постепенно сходит мертвенная бледность, уступая место слабому румянцу.

Доктор послушал сердце,

– Испугала, Оленька, – пробасил Сашка. – Давай завтра кровь на анализ возьмем. Глубокий обморок был, нужно разобраться в причинах.

– Спасибо, Саша, – слабо улыбнулась жена, избегая смотреть в сторону Архипова. – Я лучше к свекрови съезжу.

Стрельников хмыкнул.

– Современная медицина пасует перед Надеждой Никитичной, хотя в отличие от остальных повивальных бабок и целителей у нее есть медицинское образование.

– Ну да, – подал голос Чапай. – Мамаша – дипломированная акушерка.

– Но все-таки, Оля, лучше пойти в госпиталь…

– Сначала к бабе Наде, – слабо улыбнулась Доктору Ольга.

Укладываясь рядом, Архипов тихо поинтересовался:

– Ты вправду к матери собралась?

– А что остается делать, Вася? Нужно решить, как нам жить дальше.

– Мамаша обещала документы выправить. Ну… и нас с тобой родителями записать.

– Хорошо, – чуть заметно кивнула Ольга.

– Ты точно согласна? – напрягся Чапай.

– А у меня есть выбор? – гневно осведомилась Ольга.

– Спасибо, – он потянулся к жене с поцелуем, но она остановила его:

– Только у меня маленькая просьба, Вася.

– Какая? – благодушно поинтересовался Чапай, осознавая, что момент выбран правильный и сейчас он готов достать луну с неба. – Говори, я все сделаю, – ласково пообещал он.