«Гулять — это не преступление, Гарри…» — «Я знаю, Нола. Но думаю, у людей возникнут вопросы». Она поморщилась.

«Мне так нравится быть с вами, Гарри. Вы удивительный человек. Как было бы хорошо, если бы мы могли побыть немного вместе и нам не надо было прятаться».

Суббота, 28 июня 1975 года

Час дня. Дженни Куинн хлопотала за стойкой «Кларкса». Каждый раз, как открывалась дверь ресторана, она подскакивала, надеясь, что это он. Но его не было. Она нервничала и очень злилась. Дверь хлопнула еще раз, и опять это был не Гарри. Это была ее мать, Тамара; вид дочери удивил ее: на ней был восхитительный кремовый костюм, который она обычно надевала только по торжественным случаям.

— Дорогая, ты почему это так одета? — спросила Тамара. — Где твой передник?

— Может, я больше не хочу носить твои уродские передники! Имею я право хоть иногда побыть красивой или нет? Думаешь, мне нравится целыми днями подавать стейки?

В глазах ее стояли слезы.

— Да что происходит, в конце концов?

— А то, что сегодня суббота и я не должна работать! Я никогда не работаю по выходным!

— Но ты же сама потребовала поставить тебя вместо Нолы, когда она попросила на сегодня отгул.

— Да. Наверно. Сама не знаю. Ой, мама, я такая несчастная!

Дженни, вертевшая в руках бутылку кетчупа, по неловкости уронила ее на пол: бутылка разбилась, и белые чистенькие тенниски покрылись красными брызгами. Она разрыдалась.

— Дорогая, ну что с тобой? — заволновалась мать.

— Я жду Гарри, мама! Он всегда приходит по субботам… Так почему его сегодня нет? Мама, я такая дура! Как я могла подумать, что он меня любит? Такой мужчина, как Гарри, никогда не захочет иметь дело с простой подавальщицей гамбургеров вроде меня! Я просто идиотка!

— Ну-ну, не надо так говорить! — Тамара обняла ее, утешая. — Ступай повеселись, бери свой выходной. Я тебя подменю. Я не хочу, чтобы ты плакала. Ты чудесная девушка, и я уверена, что Гарри в тебя влюблен.

— Тогда почему его нет?

Мамаша Куинн на секунду задумалась:

— А он знал, что ты сегодня работаешь? Ты же никогда не работаешь по субботам, с чего ему приходить, если тебя нет? Знаешь, что я думаю, дорогая: Гарри, наверно, очень несчастен в субботу, потому что в этот день он тебя не видит.

Лицо Дженни прояснилось.

— О, мама, как я сама об этом не подумала!

— Тебе бы стоило съездить к нему домой. Я уверена, он будет счастлив тебя видеть.

Дженни вспыхнула от радости. Какую отличную мысль подала ей мать! Поехать к Гарри в Гусиную бухту, устроить ему хороший пикник: бедняга, должно быть, работает как проклятый и наверняка забыл пообедать. И она кинулась на кухню за едой.

В эти самые минуты в городке Рокленд, штат Мэн, в ста двадцати милях от Авроры, Гарри и Нола устроили пикник на берегу океана. Нола бросала куски хлеба огромным чайкам, издававшим хриплые крики.

— Обожаю чаек! — воскликнула она. — Это мои самые любимые птицы. Наверно, потому, что я люблю океан, а где чайки, там и океан. Правда: ведь даже если горизонт скрыт за деревьями, чайки в небе нам напоминают, что океан совсем рядом. Вы напишете о чайках в своей книге, Гарри?

— Если хочешь. Я вставлю в эту книгу все, что ты хочешь.

— А о чем она?

— Мне бы хотелось тебе сказать, но не могу.

— Это история любви?

— В каком-то смысле.

Он смотрел на нее с улыбкой. В руках у него была тетрадь, и он попробовал зарисовать карандашом эту сцену.

— Что вы делаете? — спросила она.

— Набросок.

— Вы еще и рисуете? Нет, вы точно одарены во всем. Покажите, я хочу посмотреть!

Она подошла к нему и, увидев рисунок, пришла в восторг:

— Как красиво, Гарри! Вы такой талантливый!

В порыве нежности она прижалась к нему, но он оттолкнул ее, почти рефлекторно, и огляделся вокруг, словно желая убедиться, что их никто не видел.

— Зачем вы так? — рассердилась Нола. — Вы меня стыдитесь?

— Нола, тебе пятнадцать лет… А мне тридцать четыре. Люди не поймут.

— Люди — идиоты!

Он засмеялся и несколькими штрихами набросал ее гневную физиономию. Она снова прильнула к нему, и он сдался. Вместе они смотрели, как чайки дерутся из-за кусков хлеба.

Они решились на эту поездку несколько дней назад. Он поджидал ее неподалеку от дома, после школы. Возле остановки школьного автобуса. Увидев его, она удивилась и страшно обрадовалась:

— Гарри? Что вы тут делаете?

— Честное слово, сам не знаю. Но я хотел тебя увидеть. Я… Знаешь, Нола, я тут поразмыслил над твоей идеей…

— Побыть только вдвоем, без никого?

— Да. Я подумал, что мы можем куда-нибудь съездить на этих выходных. Недалеко. В Рокленд, например. Туда, где нас никто не знает. Чтобы чувствовать себя свободнее. Если ты хочешь, конечно.

— О, Гарри, это было бы потрясающе! Только надо ехать в субботу, мне нельзя пропускать воскресную службу.

— Значит, в субботу. Ты сможешь освободиться?

— Конечно! Отпрошусь у миссис Куинн. И придумаю, что сказать родителям. Не беспокойтесь.

Она придумает, что сказать родителям. Когда она произнесла эту фразу, он спросил себя, с чего ему вздумалось втюриться в девочку-подростка. И сейчас, на пляже в Рокленде, он думал о них.

— О чем вы думаете, Гарри? — спросила Нола, по-прежнему прижимаясь к нему.

— О том, что мы с тобой делаем.

— А что плохого в том, что мы делаем?

— Ты сама прекрасно знаешь. А может, не знаешь. Что ты сказала родителям?

— Они думают, что я с подругой, Нэнси Хаттауэй, и что мы рано утром поехали целый день кататься на лодке отца Тедди Бапста, ее дружка.

— А где Нэнси?

— Катается на лодке с Тедди. Вдвоем. Она сказала, что я с ними, чтобы родители Тедди отпустили их поплавать одних.

— Значит, ее мать думает, что она с тобой, а твоя — что ты с Нэнси, и если они друг другу позвонят, все подтвердится.

— Вот именно. План беспроигрышный. Мне надо вернуться к восьми вечера, мы успеем потанцевать? Мне так хочется, чтобы мы вместе потанцевали.

Когда Дженни приехала в Гусиную бухту, было три часа дня. Ставя машину перед домом, она обнаружила, что черного «шевроле» на месте нет. Наверно, Гарри уехал. Она все-таки позвонила в дверь: как и следовало ожидать, никто не ответил. Она обошла дом проверить, может, он на террасе, но и там никого не было. В конце концов она решила войти. Вероятно, Гарри поехал проветриться. Он много работал в последние дни, ему надо сделать перерыв. Конечно, он будет очень счастлив, когда, вернувшись, обнаружит на столе отличную закуску: сэндвичи с говядиной, яйца, сыр, овощи кусочками с соусом на травах, ее фирменным, кусок торта и сочные фрукты.