Вот он уже рядом, нависает огромной двухметровой фигурой, а мне хочется подняться на цыпочки, положить руки на плечи и забыться на мгновение. Напиться живительной зеленью его весенних глаз, ощутить на губах властный поцелуй.

— Вита, нас ждут, — раздался голос Ирочки.

Я встрепенулась, потрясла головой (что-то часто в последнее время приходится так делать) и беспристрастно посмотрела на Берта. В его зрачках я увидела свое отражение. Красавица, нечего сказать! Лицо перекошено, брови домиком, губы сжаты, — мегера, да и только!

— А я не рада, — сердито посмотрела на красавца, вызывавшего в моей душе бурю, и пошла по коридору в сторону офиса администрации.

Представительный мужчина в светлом костюме цвета гранита радушно пригласил нас в кабинет. Михаил и Берт двинулись за нами, но он остановил их властной рукой и перед носом закрыл дверь.

«Так, преступникам нет хода в святая святых. Их место на галерах», — усмехнулась я, но действия директора мне не понравились: терпеть не могу неуважительного отношения к людям.

— Проходите, милые леди, — поцеловал нам руки по очереди директор и показал на кресла.

Я протянула ему свою визитку, потом с опаской посмотрела на кресла: офисная мебель и ее задача тоже стала объектом одной из моих статей.

Это были не кресла, а настоящие мастодонты, обтянутые кремовой кожей, широкие, с мягкими подлокотниками и высокой спинкой. Они так и манили к себе, приглашали уютно отдохнуть и вздремнуть.

Но визитеры приходят в кабинет директора, чтобы решить деловые вопросы. Получается, эти кресла хозяин использует с определенной целью: лишить гостя психологического комфорта, ослабить его бдительность и заставить чувствовать себя неловко.

Не выйдет, дорогой товарищ!

Но я не успела предупредить Ирочку. Она с размаху плюхнулась в кресло и провалилась в сиденье почти до самого пола, только ботинки взлетели в воздух. Девушка растерянно посмотрела на меня, потом на директора, попыталась быстро встать, но у нее ничего не вышло.

В черных глазах хозяина кабинета мелькнуло удовлетворение. «Ах, ты паразит мелкий! Нравится самоутверждаться за счет растерянности людей? — вспылила я и села на стул.

— Уважаемый Алексей Юрьевич, — начала я, разглядев имя и отчество директора на его бейджике. — У меня к вам деловое предложение.

— Очень интересно. Я внимательно вас слушаю.

Директор сел за свое рабочее место, по интеркому позвал секретаршу и попросил у нее напитки для нас. Ирочка во время вынужденной паузы барахталась в кресле, пытаясь выбраться. Ее короткая юбка задралась, оголив бедра до самой развилки. От этого она чувствовала себя еще более неловко.

Я подошла к ней и помогла встать. От напряжения щеки Ирочки залились краской, глаза-медузы ощетинились ресницами.

— Я этому козлу сейчас, — прошипела она.

— Не добавляй нам проблем. Сядь на стул.

— Нет, он над всеми гостями так изгаляется?

Ответить я не успела: вошла секретарь и поставила на журнальный столик чашки с ароматным кофе. Ирочка протянула руку, но, поймав мой упреждающий взгляд, откинулась на спинку стула и обиженно засопела.

Не искушенная в мерзкой дипломатии начальник-подчиненный, она не понимала, что расстояние между высоким стулом и низким столиком опять создаст проблемы. Не хватало, чтобы она на себя пролила этот чертов горячий кофе.

— Ваши предложения, милые дамы, — напомнил о себе директор, даже не взглянув на мою визитку.

— Наша съемочная группа в качестве компенсации за причиненный ущерб предлагает сделать рекламные постеры для вашего ресторана, на которых будет изображен Берт, наш актер.

— Это тот, который вчера хулиганил?

— Да, он. Проблема в том, что Берт не переносит крепкие алкогольные напитки, а вчера немного выпил, вот и случился казус.

— Заманчивое предложение. И сколько вы за него хотите?

— Ровным счетом ничего. Мы можем сами выбрать место съемки, одежду, даже придумаем слоганы. А если у вас есть пожелания, учтем и их.

— И долго вы будете этим заниматься?

— Если вы нам скажете, что хотите увидеть в рекламе, уже сегодня приступим к съемкам.

— Мне нужно подумать, посоветоваться с администраторами.

— Хорошо, думайте. Полчаса вам хватит? — я взяла быка за рога и уже ни за что не отцеплюсь, а журналистская хватка у меня отменная. — А я пока возьму интервью у Берта по поручению нашего редактора.

Но по глазам директора я видела, что он все еще сомневается. «Давай, соглашайся! Это тебе ничего не стоит. И свои завышенные амбиции удовлетворишь, и получишь бесплатную рекламу ресторана», — думала я, так как была совершенно уверена, что Берт на рекламных постерах и баннерах привлечет внимание посетителей.

— Да, но…

«Так бы и прибила самовлюбленного индюка! И чего сомневаешься? Тебе предлагают улучшить выручку, а ты капризничаешь, — кипела я в душе, но молчала, терпеливо ожидая, пока клиент созреет.

— Ну, как вам предложение? — не выдержала Ирочка.

— Понимаете, милые леди, я не могу сам решить этот вопрос.

— А кто может?

— Хозяин

— Так, позвоните ему. Или, если хотите, я сама поговорю.

Директор не хотел. И правда, в разговоре с хозяином можно подать эту идею, как собственное гениальное творение и заработать если не премию, то дивиденды.

— Хорошо. Вы не могли бы немного подождать?

— Отлично. Я пока поговорю с Бертом. Где нам можно с комфортом устроиться?

— Елена Ивановна, — директор пригласил секретаршу, а когда она показалась в дверях, сказал: — проводите юных леди в комнату для заседаний и какое-то время меня не беспокойте.

Мы прошли следом за секретаршей в дальний конец коридора и оказались в прямоугольном помещении, одну стену которого полностью занимало окно, закрытое жалюзи. Я села во главе стола и приготовилась: раскрыла ноутбук и положила рядом диктофон. Ирочка плюхнулась на соседний стул, а друзья стояли, не понимая, что происходит.

— Садитесь! — приказала я.

— Зачем? — спросил Берт, но не тронулся с места.

— Альберт, не знаю, как вас по батюшке, — немного съехидничала я. — Главный редактор моего журнала поручила мне взять у вас интервью.

— Интер… что? — парень посмотрел на Михаила.

— Нужно ответить на несколько вопросов.

— Без проблем, — Берт сел напротив меня.

Он устроился удобно, а потом поднял глаза, и я… опять утонула в весеннем взгляде. Точки над бровями, не прикрытые сегодня гримом, стали видны отчетливо. Я смотрела на них, не отрываясь, и мир вдруг сузился до крохотного пространства его лица, мысли поплыли по кругу, а губы стали растягиваться в улыбку.