– Что у вас со временем?

– Спешить мне вроде бы особо некуда.

– Я могу вызвать группу в подкрепление. Правда, на свой страх и риск, потому что они были выделены для действий на своей территории в случае какого-то непредвиденного обстоятельства. Это грузинские командос. Мне их навязали в сопровождение для подстраховки. Но мне такая подстраховка не нужна, и я их оставил в другом лагере. Могу связаться с командиром и вызвать. К вечеру будут здесь. Смогут хотя бы проводить вас несколько километров в глубь территории, чтобы ни на кого не нарваться.

– Что за парни?

– Не знаю. Честно скажу, не знаю. Подготовку сам не проверял. Набирали их из уголовников. Народ, как меня предупредили, отчаянный. Служба в командос идет за тюремный срок, один к одному. Готовил их американский инструктор, он мне их и подсунул. Говорит, что с этими парнями можно в бой идти. Я, вообще-то, словам полковника Морриса верю, он человек ответственный.

– Ну что же. В бой я их, пожалуй, взял бы, – не раздумывая ответил Мухарбеков, – тем более, под вашим командованием. А вот сопровождать караван с золотом, честно говоря, не рискнул бы. Уголовники – они и есть уголовники. Я больше своим уголовникам доверился бы, чем грузинским. В грузинах странным образом уживаются две черты характера, совсем, казалось бы, не совместимые, – жадность и щедрость. Я всегда над этим ломаю голову, но понять не могу. Нет, сопровождать караван с золотом я их не взял бы. Но сейчас, пожалуй, они будут кстати. Я даже готов оплатить им работу. Коммерческий рейс требует оплаты. Вызывайте.

– Кстати, что касаемо золота… Даккашев сказал, что вы хотели со мной поговорить…

– Да, хотел. У меня возникли некоторые трудности с доставкой с Колымы песка. Доставляют, песок уже в дороге. Но сразу большая партия идет в два адреса, и я вынужден ждать.

– В два адреса? – переспросил Камачо.

Лорса Мажитович на несколько секунд замялся, потом все же сказал:

– Меня попросили финансово поддержать исламистское движение в Татарии. Я решил отправить туда сразу семнадцать килограммов золотого песка и самородков. Груз уже в пути.

– Часть оружия тоже уйдет туда? – недовольным тоном поинтересовался подполковник.

– Насколько я понимаю, все ваши действия по сотрудничеству со мной, направлены на одно – на ослабление России как потенциального противника США, – ответил Мухарбеков. – Я правильно понимаю? Волнения на Кавказе ослабляют Россию, и они вам выгодны. А если к этим волнениям добавится новый очаг напряженности, и возникнет он совсем рядом с Москвой, разве это будет вам не на пользу?

Камачо кивнул, соглашаясь, и Лорса Мажитович продолжил:

– Тот груз идет в Татарию, основной груз идет ко мне, то есть к вам, поскольку он в течение года полностью, как я предполагаю, перекочует в ваши руки. Сейчас я вам принес треть того, что должен был принести. Это без аванса следующей поставки. А следующую поставку прошу провести как можно быстрее, и я сразу с вами расплачусь.

– Когда вы ожидаете прибытия своего груза?

– Сегодня они должны были вылететь. Там произошла задержка из-за метели. Пришлось сначала морем плыть в шторм вдоль берега на катере, чтобы добраться до самолета. У меня нет пока последних сообщений, поскольку я не очень надеюсь на сотовую связь…

– Пора переходить на спутниковые трубки.

– Разве они надежнее?

– Их труднее отследить, особенно если оператор иностранец. Кроме того, многие трубки работают со встроенным кодировщиком. Тогда даже сам оператор не в состоянии подслушать разговор. Трубка с кодировщиком стоит на пятьсот баксов дороже, но что это за деньги – пятьсот баксов…

– Спасибо за консультацию.

– Меня интересует не тот момент, когда ваши люди вылетят, а момент, когда они прибудут. У нас с вами, если помните, была предварительная договоренность – сначала поставляется золото, оценивается, а потом уже идет поставка оружия на определенную сумму.

– Я постараюсь сегодня же с ними связаться, – недовольно нахмурился Лорса Мажитович.

– Отлично. Я пока вызову сюда грузинских командос.

– Да. Я оплачу им услуги. – Мухарбеков сел на камень, снял с плеч свой маленький рюкзак, открыл клапан и вытащил металлическую банку из-под чая. – Я вес знаю, а вы взвесите, и тоже узнаете, специалисты скажут стоимость. Тогда и поговорим. Примите.

– Абессалом Мамукович, подполковник Камачо беспокоит. Да. Вызов вашей группе. Срочно к нам. Мы на конечном пункте, я показывал вам на карте. Как скоро сможете дойти? Это будет прекрасно. Хорошая работа предстоит. Коммерческая. Вам все оплатят. Нет, просто сопровождение груза. Но – опасное… Моего груза, который я сюда доставил. Да-да, именно этот, я же сказал. Не переживайте, Абессалом Мамукович, я сам с вами пойду и с вашим командованием все согласую. Хотя, может быть, этого и не следует делать. Не знаю, как сами скажете. Если согласовывать с командованием, то рейд будет приказной, следовательно, не оплачиваемый. А если и оплачиваемый, то командование с вас все возьмет в свой, естественно, карман. Сами знаете. Если не согласовывать, он остается коммерческим, и оплату получают только участники, и все, что происходило, останется между нами. Что вы выбираете? Хорошо. Договорились. Я жду вас. На берегу реки…

Подполковник хотел убрать трубку, но взгляд его упал на Абали Гирмасолатовича, не отходящего от сына. Он подошел ближе и склонился над раненым. Тот лежал с закрытыми глазами. На вид парню было немногим больше двадцати. О молодости говорила и не оформившаяся еще бородка. У мужчин постарше борода становится более жесткой и растет совсем иначе. Хотя у всех представителей Кавказа есть склонность рано отпускать бороду. Возможно, Сааду был и меньше тех лет, на которые он выглядел.

– Как сын? – спросил Камачо.

– Ему прострелили шею, – ответил Даккашев-старший. – Не знаю, что и делать. Срочно надо к врачу, иначе он не доживет до завтрашнего дня. Пуля пробила позвонок. Может быть, задет спинной мозг. – Абали Гирмасолатович ни о чем не просил. Он, наверное, не умел просить. Но просили его глаза, которые смотрели на подполковника с надеждой. – Это мой старший сын. Вся моя надежда. Остальные сыновья характером не такие. Этот – воин…

Эктор Камачо уже знал, что следует делать.

– Вдвоем с Вахой сможете донести его до монастыря?

– Донесем. А что это даст? У пограничников только фельдшер, а Сааду требуется операция. Хирург нужен. Монахи в монастыре могут не пустить к себе мусульманина. Да и чем они смогут помочь? Едва ли у них врач имеется, они молитвами лечатся.

– К пограничникам отнесите. Я вызову вертолет с хирургом. Если нельзя будет перевозить, хирург прооперирует на месте. Собирайся. Пусть Ваха готовится. Ему нужно носки сменить, а то и ему врач потребуется…

Этот шаг был достаточно серьезным, но подполковник Камачо умел быть нужным тем людям, которые ему самому нужны, и умел о них заботиться. Он поднял трубку и набрал номер помощника военного атташе в Грузии, то есть своего непосредственного куратора, представляющего в посольстве ЦРУ. Только помощник военного атташе сумеет все организовать как следует и при этом не помешать проведению операции. И даже сумеет сделать так, чтобы никто не задавал лишних вопросов, при каких обстоятельствах этот молодой ингуш получил пулю…