Вскоре самоходка тронулась в путь. Держаться на запятках было непросто. Я быстро устала, но приходилось терпеть. Чтобы Рейден не вернул меня обратно в особняк, мы должны отъехать как можно дальше от города, прежде чем он узнает о моей выходке.

Город остался позади. Мы ехали проселочной дорогой. Смеркалось. Похоже, оборотень не собирался останавливаться на ночлег. Я представила, как проведу ночь на запятках, и ужаснулась. Мальчишки-слуги приноровились спать прямо так, во время движения, но я точно свалюсь.

Посчитав, что мы уже достаточно отдалились от дома, я крикнула:

— Стойте!

От неожиданности управляющий ударил по тормозам. Еще никогда ему не отдавал распоряжение мальчишка с запяток.

— Какого беса происходит? — в окно высунулся недовольный Рейден.

Я соскочила с запяток и предстала пред его светлые очи:

— Пусти меня в самоходку. У меня руки и ноги затекли. Я устала и хочу есть.

Распахнув дверь, оборотень спрыгнул на землю. В несколько широких шагов он добрался до меня, и мы застыли друг напротив друга.

Сорвав с меня кепку и отбросив ее в сторону, Рейден долго вглядывался в меня. Ну, или мне эти секунды показались вечностью. Его глаза налились красным, кулаки сжались. Узнал.

— Ты перешла все границы, — отчитывал меня Рейден, но тихо, чтобы никто не слышал. — Мне следует воспользоваться ментальным кнутом и наказать тебя за неповиновение.

Рука невольно дернулась к шарфу, под которым прятался ошейник. Я заслужила наказание и ждала его. Оно казалось неотвратимым. Сейчас как ударит. Внутренне сжалась, готовясь к боли. Но... ничего не произошло. Я бы хотела верить, что Рейден пожалел меня, но, на самом деле, все объяснялось куда проще: в этот момент из самоходки вышел Айзек.

— Элис! — следователь тоже узнал меня. — Ты здесь?

— Да, она здесь, — огрызнулся Рейден. — Хотя я строго-настрого велел ей сидеть дома.

Оборотень припечатал меня убийственным взглядом и, развернувшись на пятках, направился обратно к самоходке.

— Прости, — жалобно пискнула ему в спину.

Он лишь передернул плечами. Даже с шага не сбился.

Указав на дверь, Рейден коротко скомандовал:

— Живо внутрь.

Нет, он невыносим! А еще говорят, притягиваются противоположности. Посмотреть на Рейдена, так я само совершенство.

Виновато улыбнувшись Айзеку, я шмыгнула на сиденье, целомудренно сложила руки на коленях и опустила взгляд в пол. Пусть видит, какая я скромная и милая. Может, не убьет.

— Поехали! — крикнул Рейден управляющему.

Самоходка тронулась. Из-за меня Айзек был вынужден пересесть на лошадь, и я мысленно попросила у него прощения. Поездка для следователя будет уже не такой комфортабельной.

— Ты – упрямая, несносная девчонка! — наседал Рейден. — Ничего общего с Элис. Она тихая и послушная.

— Другими словами она удобная, как ортопедический матрас. Сомнительный комплимент. Со мной бывает тяжело, зато не скучно.

Оборотень фыркнул.

— Ты что с собой сделала? — поинтересовался он.

— А что плохо? — я тряхнула головой.

— Длинные волосы тебе шли больше.

Я обиделась:

— Значит, теперь я менее привлекательна для тебя. Разве не этого ты хотел?

— Ты действительно не понимаешь? Сколько раз повторять: меня привлекает не внешность, а запах. А ты изуродовала чужое тело.

— Я же не ногу отрубила, а просто обрезала волосы. Отрастут, — я уставилась в окно. — Прекращай ругаться. Все равно ты мне ничего не сделаешь. Мы оба это знаем.

— Что на тебе надето? — не унимался он.

— Это маскировка, — всплеснула руками. — Довольно обсуждать мой внешний вид.

— С чего вдруг? Ты сбежала из дома, отрезала чужие волосы, оделась, как бродяжка. От тебя, между прочим, ужасно пахнет. Это что одежда конюха?

Я хмыкнула. С одеждой мне повезло. Она действительно принадлежала конюху и, судя по аромату, в последний раз он чистил в ней стойла.

— Я не твоя узница, — произнесла, хмурясь. — Если я и заняла тело Элис, то не по своей воле. И я, уж прости, не обязана тебя слушаться как твоя воспитанница.

— Все сказала?

Рейден запнулся, словно хотел назвать меня по имени, но передумал. А ведь и правда, он не зовет меня Элис, так как я – не она. Но и Алисой не называет. Он вообще никак ко мне не обращается. Как будто меня нет. Я – фикция.

— Продолжишь выступать, вернешься на запятки, — вынес вердикт оборотень.

Я сделала вид, точно застегиваю рот на замок и выбрасываю ключ в окно. Не хочу на запятки.

— Будь добра, объясни, зачем ты увязалась за нами.

— Чтобы разобраться, кто на меня напал. Но главное, чтобы не оставаться с Бастером, — ответила честно.

— Ты подслушивала, — сощурился оборотень.

— И правильно сделала.

— Что ж, — вздохнул Рейден, — раз уж ты здесь…

— Вот, — я повеселела, — с этого следовало начинать.

— Не наглей, — предупредил он. — Не то высажу в ближайшей деревне и сдам под охрану.

Я снова приняла позу раскаянья. Рейден, покачав головой, достал сумку с едой и протянул мне бутерброд с сырым мясом. Я тут же впилась в него зубами. Есть сырое мясо с каждым разом было все проще. Оборотень во мне брал свое. Первые дни я пыталась ограничиться салатами с зеленью, но не выдержала и двух суток. Ночью спустилась на кухню и уничтожила целую вырезку за раз. С тех пор не экспериментировала с рационом, кушая, что дают.

— Расскажи, — попросила, покончив с бутербродом и потянувшись за вторым, — что вообще происходит? Кто-то убивает оборотней?

— Родолф – первый убитый. А началось все с угроз. С полгода назад. Кто-то рассылал их знатным оборотням десятками. Полисмены с ног сбились, обеспечивая каждому охрану.

— Что было в письмах? — уточнила я.

— Обещания расправы. Оборотней обвиняли в том, что они поработили людей, живут за их счет и советовали нам убираться в леса.

— Ты тоже получал угрозы?

— Как и многие другие. После этого в магистрате оборотни все чаще выступали за ужесточение отношений с людьми.

— Как это?

— Сейчас люди и оборотни делят все поровну: власть, ответственность. В каждом учреждение работает равное количество людей и оборотней. Наши предложили ограничить людей сперва в магистрате, а после и по всему городу.

— Это плохо.

— Хорошего мало, — кивнул Рейден. — Люди тоже не остались в долгу. Начались стычки. Пока мелкие. Но потом напали на тебя.