кучку полицейских, а элитное подразделение! Об этом ведь уже через пару часов сам государственный министр будет знать!

Сёма усмехнулся, посмотрев на Керна, как на неразумного ребёнка. А Саул, нехорошо улыбнувшись, спросил:

— А ты, что же, Керн, думаешь министр рядовому полицаю друг, товарищ и брат, что ли?

— При чём тут это?

— При том, что… А… Ты же не в курсе… Про "февральский инцидент" ты слышал?

— Не помню такого.

— Вот! — криво усмехнулся здоровяк. — Два пять лет назад, дорогой мой Керн, пока ты в виртуале сладко спал, тут настоящая война была!

— В нашем городе?

— Представь себе!

— Подождите, — задумался Керн. — Я тогда ещё слышал, что на окраинах живут разные отщепенцы и анархисты, которые не признают технологии и отказываются чипы вживлять. И уже тогда говорили, что нужна большая облава, чтобы их всех к порядку призвать.

— Облава…, — презрительно хмыкнул Саул. — Тут, целая войсковая операция была. Кроме полиции, регулярные военные части участвовали!

— Но зачем? Их же там не так много, этих отщепенцев.

— Много не много, а тысячи их!

— И что же было?

— А то! Мясорубка тут была! Сперва все, конечно, обосрались от страха, а потом втянулись в это дело. Дали прикурить гадам! Ты слышал про ЭМ-бомбы?

— Электромагнитные? Слышал, но их вроде на вооружение не приняли, а сразу запретили.

— Так и есть! Но принцип-то там простой. Любой, технически подкованный школьник, такую ЭМ-гранату за десять минут "на коленке" соберёт. Эти ЭМ-гранаты охренеть как себя показали. Швыряешь и всё импланты, что в радиусе действия, в железо превращаются. Как у неё, вон!

Здоровяк кивнул на идущую рядом девушку. За глаз она больше не держалась, но кожа вокруг него покраснела и распухла. Глазное отверстие увеличилось и, если раньше, её глаз было не отличить от обычного, то сейчас искусственный зрачок, вышедший из строя, почему-то выдвинулся вперёд, не давая веку закрыться, и этот зрачок был мутен, и даже на человеческий глаз не походил.

Выглядело это жутковато, но почему-то для Керна лицо девушки по-прежнему казалось милым. Да что там говорить, весьма сексуальным, и он, к своему неудовольствию опять почувствовал между ног неконтролируемую активность. Поэтому Керн поспешно перевёл взгляд на Саула, который рассказывал:

— Я не знаю, правда, но много раз слышал такую легенду местную, что один мальчонка, совсем ещё малой, вышел против элитного отряда. Там все такие из себя киборги со стальными руками-ногами. И вот малец кинул такую гранату им под ноги, и всё, хана их имплантам. Лежат эти вояки, пузыри пускают, а малец взял обычный молоток и пошёл, да каждому по его тупой башке со всей дури…

— Я тоже слышал эту историю, — сказал Сёма. — Все говорят, что это чистая правда. И брат мой говорит, а он тогда в самой гуще боёв побывал. Да и я сам тогда поучаствовал. Не воевал, а корпуса делал для этих ЭМ-гранат.

— Ну, да… — сказал здоровяк. — Тут и малый и старый поднялся. Показали этим уродам, где раки зимуют. Конечно, наших покрошили крепко. Вон, у него отец и дед погибли тогда. И у неё, — Саул кивнул на девушку. — Старшая сестра и старший брат тогда погибли. Ну и мы дали им. Говорят, что до сих пор их потери засекречены. Да что там! Там ведь бунты были. Сюда ведь с разных мест войска стянули, и когда эта кровавая мясорубка закрутилась, то какие-то части взбунтовались. Говорили, что против народа не хотят идти, а на деле, тупо испугались. Да и их тоже понять можно. Зачем под пули идти, когда можно уволиться, виртуал запрыгнуть и там безопасно кайфовать?

— Да, — подал голос Сёма. — Мне брат рассказывал, что он сам видел, как двое друг другу "самострел" сделали. Один выстрелил и своему дружку ногу отстрелил, а тот ему руку. Они, может даже, после этого и имплантов делать не стали, а сразу в виртуал залегли.

— Так и есть. После этого и в других городах полыхнуло. Не так сильно, как у нас, но тоже были случаи. И потом, после этого, народ из армии и из прочих силовых структур во все стороны ломанулся.

— Ну, а сейчас-то, как дело с полицией обстоит? — спросил сильно удивлённый услышанным Керн.

— Так и обстоит, — усмехнулся Саул. — Посмотри вокруг и увидишь. Раньше тут на каждом фонаре видеокамера висела. Сейчас они тоже висят, но с тех пор не работают.

— А беспилотники патрулируют?

— Давно уже их нет. Поначалу ещё изредка залетали, но на них ребятня, как на дичь, охотилась, и года три тут уже точно небо чистое.

— Так это что, получается, полиция бездействует?

— Ну, почему? Она в городе работает. Там ведь делать нечего, преступности как таковой, давно уже нет. Да и народа на улицах тоже, почти нет. Конечно, у нас тоже, кое-когда, бывают рейды. Но в основном всякую шушеру ловят.

— Понимаешь, — подал голос Сёма. — Тут такие места есть… Здесь вот, еще более-менее. А вон там, — он махнул рукой. — За Лесным техникумом, такие места есть, которые просто нашпигованы ЭМ-минами. Они ещё с тех времён лежат. Туда достаточно простому человеку зайти, а они на импланты срабатывают. И вот, зайдешь и вон, как с ней будет, — он кивнул на Лит.

— Я знаю, где этот Лесной техникум, — сказал Керн. — Он работает сейчас?

— Нет, конечно!

— Но ведь, тогда, до виртуала, вокруг него элитные районы были.

— Ну да, — кивнул Саул. — Когда воевали, они хорошо под раздачу попали. И теперь там, как тут.

— Ага, — усмехнулся Сёма. — Мне брат рассказывал, что такие там случаи бывали. Стоит дорогой дом. В нём хозяева, спят в своих "гробиках". И тут начинается рядом замес, электричество пропадает, а резервная линяя, допустим, не срабатывает. Ну, хозяева выходят из "гробиков" на балкон, смотрят, а там по улице танки ездят, пальба. Они стоят, ничего ещё не понимают, глаза таращят, пузыри пускают и тут им в жбан прилетает.

Шпендик засмеялся.

— Там сейчас банды всякие мелкие гнездятся, — с серьёзным видом кивнул Саул.

— Подождите, — сказал Керн. — Но ведь город почти круглый и предместья, его кольцом окружают. Теперь вокруг всего города так, что ли?

— Нет, конечно, — усмехнулся Саул. — На той стороне города элитные посёлки остались. Я там не был ни разу, но говорят, что там спокойно. Охрана, заборы и прочее. Живут люди, пока… Но если всю территорию брать, то две трети предместий примерно в таком виде сейчас. И полиция в них не заходит. А те, кто заходят, уже не выходят.

— Ну, а вот эти, которые полицию убили, монахи. Кто они?

Парни