Маршрут для каравана я рассчитал лично, чтобы взглянуть, как она управляется с хозяйством, вот только совсем не ожидал, что будет так сложно это сделать. Бдительная охрана самым тщательным образом следила за всеми в караване, из-за чего мне пришлось потратить целых два дня, чтобы придумать, как незаметно исчезнуть и так же незаметно вернуться обратно. Вечером третьего дня, подгадав момент, когда караван встанет на ночёвку в семи километрах от столицы графства, я отпустил коня на выгул, а дождавшись наступления темноты, взвалил на плечи седло, продрался сквозь заросли колючей ежевики и выбрался за пределы стоянки. Отойдя от ограды достаточно далеко, я мысленно позвал коня и, оседлав его, рванул в сторону города.

Не доскакав до крепостной стены около километра, я остановился, достал бинокль, переключил его на ночной режим и стал рассматривать фортификацию. Видимость из-за расстояния была так себе, но функция ночного видения позволила разглядеть активно ведущиеся работы по укреплению городской стены и башен. Но насторожило меня не это, а наличие в поле возле крепости множества палаток и шатров. Это был определённо военный лагерь, причём большой, примерно тысяч семь воинов, а то и больше, что для Вольных баронств являлось огромной армией, способной перевернуть здесь всё вверх дном.

Тронув коня, я по широкой дуге объехал город-крепость, постепенно приближаясь к лагерю, и, когда оказался с другой его стороны, неожиданно увидел ещё один лагерь, своими размерами не уступающий первому, но, в отличие от того, в нём имелись полигоны для арбалетчиков, мушкетёров и артиллерии. Присвистнув от удивления, я задумался, а ведь самозваная моя жёнушка столь большую армию формирует по мою душу. М-да-а… Что-то мне вдруг резко перехотелось видеть новоиспечённую графиню. А очень захотелось как можно скорее свалить из Вольных баронств и больше здесь никогда не объявляться. Похоже, бойкая дама со своей наёмницей в достаточно скором времени такую свистопляску устроят, что мало никому не покажется…

Резко развернув коня, я поскакал обратно к каравану. Прибыв на место, я снял седло со сбруей и тем же путём проник на стоянку. Незаметно проскользнув мимо повозок, забрался в свою палатку и, скинув упряжь и стянув сапоги, завалился на войлочную лежанку.

– Ну и где тебя носило? – послышался сердитый голос старшины из-за входной занавеси.

– Заходи, Клайм, – зевнув, отозвался я, поднимаясь с лежанки.

Старшина отдёрнул занавесь, вошёл внутрь и, присев на небольшой пуф, внимательно посмотрел на меня.

– Видишь ли, Клайм, местная графиня на меня бивни точит, вот я и решил мотануться в город посмотреть, что там да как.

– Ну и как, успешно? – с ироничной ухмылкой поинтересовался старшина.

– Хм… это с какой стороны посмотреть…

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что графиня эта меня разыскивает, чтобы скальп мой снять, и ради этого готова Вольные баронства на уши поставить, что в скором времени непременно сделает.

– Да ладно тебе, – недоверчиво качнул головой старшина кузнечной артели, – многие до неё пытались, да только всякий раз по ушам получали.

– Может, ты и прав, старшина, – задумчиво отозвался я, – но знаешь ли, она баба умная и решительная. Такой по ушам надавать будет ой как непросто, скорее это она всем в Вольных баронствах уши оборвёт и ожерелье из них для себя сделает. Я возле города покрутился маленько и кое-что увидел. Сейчас активно перестраивают крепостные стены, а в окрестностях расположились два больших военных лагеря с полигонами, в которых как минимум тысяч десять бойцов проходят обучение. Сам понимаешь, такую ораву воинственных мужиков без дела долго в повиновении не удержишь, так что в скором времени графиня непременно армию задействует.

– Гм… И что ты ей такое сделал, раз она на тебя такую охоту затеяла? – с прищуром глядя на меня, поинтересовался он.

Пф… Вот так взять и сказать старшине правду я не мог, за сумасшедшего примет, но и не ответить на его вопрос тоже нехорошо, пришлось импровизировать на ходу, сочиняя более или менее правдоподобную легенду.

– Жена она моя, а сбежал я от неё, так как порешить она меня надумала вместе с любовником и таким образом завладеть моим состоянием. Вот такие дела мои скорбные… Ах да! Это ещё не всё. Есть ещё и моя бывшая супружница, ныне являющаяся женой барона Фаркона, владетеля Бирюзовой долины. Она тоже скальп с меня снять мечтает, а её нынешний муженёк ей в этом активно помогает.

– Да уж, не везёт тебе с бабами, – тряхнул головой старшина и, поднявшись с пуфа, задумчиво прошёл по ковру. А спустя пару минут вновь заговорил: – А я-то всё голову ломал, что это ты, атаман, женщин на Хортице сторонишься, хотя многие, только намекни, готовы согреть своим горячим телом твою холодную постель, а тут вон оно что… Проблема, однако.

– Есть такое дело, – признал я.

– И что ты планируешь делать, вернее, как со своими женщинами собираешься разбираться?

– Да никак, – выдохнул я, – у них своя жизнь, у меня своя. Продолжим в меру своих сил и возможностей обустраиваться на Хортице и освобождать пленников, громя степнятские рабские караваны.

– Но ведь в покое они тебя всё равно не оставят и рано или поздно придут за тобой к Большой реке на излучину, где мы живём, так что надо что-то думать, чтобы раз и навсегда решить эту твою бабью напасть.

Прав был старшина, рано или поздно кто-нибудь из них придёт по мою душу, из-за чего пострадают доверившиеся мне люди, а значит, следовало озаботиться достойной и вполне конкретной для людей целью, ради которой они готовы будут сражаться не на жизнь, а насмерть. Сражаться за свободу, если вдуматься, не самая лучшая идея, так как тут и до анархии и вседозволенности всего один шаг, вернее, даже полшага. По сути, она балансирует на тонкой грани между диктатурой и анархией, но ни та, ни другая в длительной перспективе недееспособна. Свобода – это своего рода фетиш для плохо образованного большинства, а вот независимость от чего-то или кого-то уже более конструктивная цель, правда, сама по себе независимость тоже не может являться самоцелью. Независимость лишь инструмент для сохранения и развития самоидентичности как отдельно взятого индивидуума, так и общества в целом. Вот на это и следовало в моём случае делать упор…

– Придут они за мной или нет, там видно будет, – задумчиво откликнулся я, – а вот Джерсан как центр работорговли надо непременно уничтожить, и вот ради этого я и строю, вернее, мы строим наше казачье поселение на Хортице, где живут и будут жить сильные и независимые люди.

– Эх, твои слова, атаман, да Богу в уши! – с чувством воскликнул старшина кузнечной артели и, тяжело вздохнув, уже более спокойным тоном продолжил: – Джерсан разрушить было бы просто прекрасно, но, к сожалению, это не в наших силах, даже если нас будет в десять раз больше.

– Ну, мы ещё посмотрим, сможем или нет, – с металлом в голосе отчеканил я в ответ на его реплику. – Полагаю, захватить этот гадский центр работорговли будет куда проще, чем тебе думается…