раздумываю писать или не писать свой номер. Тяну, отшучиваюсь. Трепещу. И сомневаюсь нужно ли мне это. Иван настойчиво напоминает о своей просьбе. Аргумент у него один, но железный: «Хочу услышать твой голос».

А у меня от этого аргумента ноги дрожат и живот скручивает. Думаю — что такое телефонный разговор по сравнению с предложением приехать ко мне? Ну, поговорим с ним разок, может, мне его голос не понравится или манера общения? А если понравится? Итак Иван занимает все мысли…

В конце концов я сдаюсь. Пишу. Сообщаю день и время для звонка. Но потом прошу без предварительной договоренности не звонить мне…

От нашего с Ваней заговора кровь бурлит в венах. Волнение лихорадкой охватывает тело, как только я подумаю о предстоящем разговоре. Что скажет Иван? Что скажу я?

Глава 33. Иван

— Какие планы на выходные? — привычно интересуюсь между делом в переписке с Наташей.

— Особо никаких. Вот, договорились с подружками встретиться. Давно никуда не выбиралась, хочу развеяться.

— Составить тебе компанию?

— Шутник (смайлик). У нас девичник.

— Муж отпустит?

Молчит. Что у них там происходит?

* * *

Я заметил, что Наташа не отвечает на вопросы о муже. Какие у них отношения я не знаю и выведать не получается. Сама не рассказывает, а спросить не у кого. В одноклассниках в друзьях у нее много женских имен, но кому можно доверять, чтобы спросить о своей подруге, я не знаю.

О том, что в Наташиной семье могут быть такие же отношения как у меня с женой, думать не хочу. Наташа другая. Не знаю почему, просто верю в это. Из нашего общения сделал вывод, что она домоседка и трудоголик, заботливая мать, а еще… верная жена. Закинул я как-то удочку, спросил ее мнение о свободе у супругов…

— Не понимаю я такого. Какой в этом смысл? Брак — это союз двух любящих людей, а если у мужа или жены есть кто-то на стороне, то это не семья, не любовь, а самое настоящее предательство, боль и страдания другого.

Почему мне не больно? Я знаю, что у Оксаны кто-то есть, но мне все равно. А ей и подавно на мои интрижки. Не любим? А есть ли между нами любовь? И была ли она вообще?

— Сильно. Откуда такие заключения?

— Личные наблюдения.

— Муж тебе изменил? Поэтому ты так часто грустишь? Тебе больно?

…

— Я не хочу об этом говорить.

— Любовь бывает разная. Может, супругам удобно в свободных отношениях. И никто никому ничего не должен.

— Ты сам-то веришь, что это нормально? У меня, возможно, взгляды старомодные, но я не понимаю как можно делить любимого человека еще с кем-то. Любимым не изменяют.

— А если любовь прошла, а менять супруги в своей жизни ничего не хотят? Вот ты мужа любишь?

Не ответила. А он ее? Сколько вопросов.

Любимым не изменяют. Я все чаще думаю над этой фразой. Три слова сознание мое перевернули с ног на голову. Заставили пересмотреть жизнь в целом.

Никогда меня так не тянуло к женщине. Не хотелось узнать о ней все, разговаривать бесконечно сутки напролет где в переписке, где мысленно. С Наташей все наоборот. Она уже стала частью моей жизни, частью меня. Сначала я отказывался от этой мысли, потом понял — не отпустит.

* * *

— Значит, девичник? Обо мне подружкам расскажешь?

Если еще не рассказала. Девчонки те еще болтушки. Хотя при наличии мужа вряд ли Наташа будет откровенничать обо мне. Мало ли какая доброжелательница найдется.

— Нет, ты что! Ты — тайна.

Так и думал. Я тайна! Как человек-легенда. Или невидимка.

Но и Наташа тоже моя тайна.

Легкий флирт в сети перерос в нечто большее, важное. Пока не знаю что, но мне нравится наличие в моей жизни рыжеволосой красавицы. Никогда не привязывался ни к кому. Даже с женой такой эмоциональной связи не было, как сейчас. Чтобы в душу запала. Нутро вывернула. А у меня дыхалку спирает, когда Наташка грустит. Самому некомфортно чувствовать ее слезы. Хочется все бросить, бежать, лететь, прижать к груди, успокоить. А ведь не хотел изначально привязываться.

Я задаю ей много вопросов, она отвечает, но это капля в море. Мне мало информации о ней, хочу знать о девчонке больше. Того, что буквы не скажут, а скажет голос, интонация. Еще лучше — увидеть ее воочию. Несколько раз порывался купить билет до Абакана. Тормозил в последний момент. Что я ей скажу — вот он я, любите меня? У нее семья.

А я просто друг.

Который до сих пор не признался, что женат.

— Напиши мне свой номер телефона.

— Зачем?

— Я хочу тебе позвонить. Поговорить.

— Зачем?

— Хочу услышать твой голос.

Ну же, девочка, не робей!

— Я боюсь.

Эх, Наташка, все-таки включила трусиху.

— Я не кусаюсь.

— Уверен?

Я отправляю смайлик. В это раз девушка номер не дает, но я не сдаюсь. Услышать ее голос — задача номер один на ближайшее будущее.

Снова и снова прошу номер телефона. Пишу, что хочу услышать ее голос. Непреклонен. Требователен. Жду.

Жду, когда она «созреет» для разговора сама. Обещаю, что ничего страшного не скажу и не спрошу и вообще я добрейший в мире человек, безобидный и красивый. Она смеётся, сомневается в безобидности, а насчет красоты отвечает, что это понятие субъективное. Но все равно не сдается. Пока.

Когда-нибудь я получу заветные цифры. Уверяю Наташу, что буду звонить сам. У меня корпоративный номер и роуминг оплачивает компания. Но даже если бы не это, я бы все равно звонил сам — я ж мужчина и расходы никогда не вешаю на женщин.

Проходит несколько дней, а номерок девушка так и не дает. И мне приходится идти на крайние меры.

— Не дашь номер, я приеду сам.

— Ты адреса