Андрей Петрович вытер носовым платком разом вспотевший лоб, а Макаров с улыбкой наблюдал за его мучениями по принятию столь непростого решения.

— Предлагая вам эту должность, — продолжил адмирал, — я исходил из следующих соображений:

Во-первых, миноносцы, к сожалению, здесь, в условиях Порт-Артура, не оправдали своего назначения — подрыва броненосных кораблей противника. Они, как вы прекрасно знаете, используются, как правило, лишь для ведения разведки, несения дозорной службы и в качестве посыльных кораблей, а также для постановки минных заграждений. Успех сопутствовал лишь японским миноносцам, которые в ночных условиях атаковали торпедами русские корабли, стоявшие на якорях на внешнем рейде, и то лишь в условиях мирного времени, то есть без объявления войны.

Во-вторых, для дальнейшего продвижения по службе, конечной целью которой, с учетом ваших родовых традиций, является производство в адмиральский чин, необходимо командование кораблем первого ранга. Поэтому, пройдя ступень старшего офицера крейсера, вы непременно станете командиром крейсера первого ранга, а может быть, и эскадренного броненосца. И вот тогда перед вами откроется прямая дорога в адмиралы. Другого пути я, честно говоря, не вижу. Ведь одно дело, когда вы были мичманом, и должность командира миноносца была для вас более чем заманчива, и совсем другое, когда вы уже несколько лет командуете миноносцами, и пришло время подумать о дальнейшем прохождении вами службы.

Несмотря на убедительность и неопровержимость слов адмирала, Андрея Петровича по-прежнему мучили сомнения. Не мог же он поделиться с Макаровым о возникающих в случае согласия с его предложением личных проблемах. Он прекрасно знал о закрепленном в Морском уставе положении, что должность старшего офицера несовместима с его частым отсутствием на корабле. А это означало, что его встречи с Марией станут гораздо реже. И его душа противилась всему, что могло бы в той или иной степени ограничить их свидания. Он был готов даже пожертвовать своим будущим, о котором так пекся его добрый гений.

Поэтому адмирал по-прежнему считал причиной колебаний подчиненного ему офицера нежелание потерять свою относительную самостоятельность. И он решил сменить тему их разговора, чтобы дать тем самым время на осмысление сложившейся ситуации.

И тут адмирала осенило. «Какой же я старый дурак! — корил он себя. — Ведь он только и живет тем, что ждет встречи с любимой девушкой! И хорошо понимает, что будет видеть ее гораздо реже в случае принятия моего предложения. Но кто же тогда в конце концов будет воевать с японцами, если все офицеры эскадры ударятся в любовные утехи?!»

— У вас, Андрей Петрович, впереди еще длинная жизнь с Марией Ивановной, — назидательным тоном изрек Макаров. — Тем не менее я прекрасно понимаю ваши чувства, — улыбнулся он. — Влюбленность — прекрасное состояние человека! Однако она ни в коем случае не должна затмевать мысли о его будущем, а даже наоборот. Поэтому я настоятельно рекомендую вам воспользоваться моим предложением, пока я командую эскадрой.

«Как же приятно беседовать с этим человеком, — благодарно подумал Андрей Петрович. — Ведь я не смог бы вот так открыто обсуждать столь щекотливую тему даже со своим отцом! Дай Бог ему здоровья на долгие годы…»

— Я, безусловно, согласен с вашим предложением, Степан Осипович! — твердо сказал он.

— Ну и слава богу! — откинулся на спинку кресла адмирал. — А вы, оказывается, еще не окончательно потеряли голову, ослепленные нежданной любовью, — улыбнулся он и уточнил, заметив тень, пробежавшую по лицу собеседника: — Воспринимайте мои слова, произнесенные не как командующим, а как вашим старшим товарищем, имеющим на то определенные основания.

— Было бы глупо с моей стороны обижаться на вас, Степан Осипович! — укоризненно произнес тот. — Просто я до сих пор еще не привык к свалившемуся на меня счастью.

— Дай Бог вам этого счастья на долгие годы, Андрей Петрович! — И подвел итог: — Сегодня же подпишу приказ о назначении вас на должность старшего офицера крейсера «Новик».

Тот смущенно посмотрел на адмирала:

— Разрешите, Степан Осипович, сделать ремарку к этому вашему приказу?

— Слушаю вас! — испытующе посмотрел на него командующий.

— Если у вас нет каких-либо других кандидатур, как было, к примеру, с назначением командира «Новика», — адмирал бросил на него настороженный взгляд, — то прошу на должность командира «Бесстрашного» назначить его старшего офицера лейтенанта Бестужева.

— Молод? — только и спросил тот.

— Молод, Степан Осипович. Двадцать шесть лет. Но толковый и знающий свое дело офицер!

Макаров широко улыбнулся:

— Я не имею никакого морального права, Андрей Петрович, не учесть вашей рекомендации, так что можете считать, что лейтенант уже поставил вам ящик шампанского!

* * *

Не успел Андрей Петрович подняться по трапу на миноносец, как к нему тут же подошел старший офицер.

— Как визит к адмиралу, Андрей Петрович?

— Визит, Евгений Аркадьевич, это когда приглашают, а когда вызывают — это совсем другой коленкор. Разве не видите разницы?

Лейтенант смутился:

— Разница, конечно, существенная, — согласился он, — но все-таки каков же результат вашего посещения командующего? — настаивал на своем старший офицер.

— А результат таков — я перехожу старшим офицером на «Новик».

— Как же так, Андрей Петрович?! — опешил тот.

— В соответствии с приказом командующего, который будет подписан им сегодня же.

Если бы рядом разорвался снаряд двенадцатидюймового орудия главного калибра броненосца, то это не произвело бы такого воздействия на старшего офицера. И Андрей Петрович понимал его: смена командира корабля — чрезвычайное событие для всей команды, а уж для старшего офицера, его ближайшего помощника, — тем более. Со старым командиром он уже сработался, и между ними давно расставлены все точки над «i». А вот кто придет вместо него — вопрос со многими неизвестными. Однако он не был намерен долго мучить лейтенанта неизвестностью, понимая, что тому очень хочется спросить о том, кто же будет назначен командиром вместо него. И все-таки решил выдержать некоторую паузу.

И не ошибся.

— Если не секрет, Андрей Петрович, то кто будет назначен вместо вас командиром «Бесстрашного»? — не выдержав паузы, спросил лейтенант, хотя его вопрос был вполне естественным. А затем смущенно уточнил свой вопрос: — Ведь командующий непременно должен был сообщить вам об этом или, как минимум, спросить ваше мнение по этому поводу.

Тот широко улыбнулся:

— Вы правы, Евгений Аркадьевич. Однако не расстраивайтесь — командиром «Бесстрашного» будете назначены вы.

— Я?! — еще больше опешил лейтенант, никак не ожидавший услышать от командира столь сногсшибательную новость. — Как же так, Андрей Петрович?! Да ведь, к примеру, лейтенанта Юрасовского в сорок лет, проплававшего более двадцати лет, совсем недавно назначили командиром миноносца «Страшный», только что введенного в строй, с производством в капитаны 2-го ранга. В то время как мне совсем недавно перевалило всего лишь за двадцать шесть! — воскликнул старший офицер, растерянно глядя на капитана 2-го ранга.