Миссис Макстон пребывала в своей стихии, и я была искренне рада этому.

Войдя в спальню старой леди, я увидела как у миссис МакАверт от изумления глаза окрулились, в то время как леди Арнел, хоть и негодовала и с откровенной ненавистью взирала на мою воинственную миссис Макстон, но пила, держа чашку дрожащими руками.

— И чтобы все до капли, ясно вам?! — миссис Макстон была страшна в гневе и в болезни. В том смысле, что она ненавидела болезни и всегда гневалась, когда те приходили.

Но мой приход свел на нет всю воинственность уроженки северных гор.

— Мисс Ваерти, дорогая, да что же это такое?! — всплеснула руками моя экономка.

Через мгновение я была усажена, укрыта пуховым платком, который миссис Макстон стянула со своих плеч, и пила чай, коий мне подали со словами:

— Придется поставить в известность этого вашего прохиндея, господина Нарелла. Вы опять перетрудились с магией! Дорогая, вы же себя совершенно не бережете!

Я, удобно устроившись на обитом зеленой парчой стуле, молча кивала и пила чай, перечить миссис Макстон в данном случае было небезопасно и я знала об этом. А вот леди Арнел о характере моей экономки не ведала, и потому, под шумок, пока миссис Макстон причитала обо мне, попыталась избежать принудительного чаепития. И совершенно напрасно.

Мигом развернувшись к нарушительнице, моя домоправительница, с видом истинного адепта чайной религии, отчеканила в приказном тоне:

— Я сказала пить чай!

И леди Арнел выпила. Все. До дна, еще даже не осознав этого. А едва осознала, то лишь возмущенно воскликнула:

— Мисс Ваерти, да как же вы ее терпите?!

— С удовольствием, леди Арнел, с огромным удовольствием, — улыбнулась я, пряча улыбку за чашкой упоительно успокоительного чая.

Увы, но моя улыбка исчезла мгновенно, стоило лишь вспомнить, какой я увидела впервые леди Арнел. Тогда я охарактеризовала ее позу, как «развалившаяся», и при этом же отметила, что данное определение едва ли подходит этой сильной, массивной, крайне опасной особе. Я ведь тогда сразу подумала, что вероятно обыкновенно эта драконница ходит подобно миссис МакАверт, с гордо выпрямленной спиной… Уже тогда, я могла бы заподозрить неладное, но не заподозрила.

— Мисс Ваерти, душечка? — взволнованно позвала миссис Макстон.

И я поняла, что уже некоторое время сижу, держа чашку у самых губ и невидящим взором взираю в никуда.

— Что вас расстроило? — с не меньшей тревогой вопросила миссис МакАверт.

— Собственная слепота, — прошептала я и посмотрела на леди Арнел.

Как же часто мы не замечаем того, что видеть просто не хотим. Я относилась к леди Арнел крайне негативно еще до знакомства, а после и вовсе не осталось повода для теплых чувств, но все же… я увидела, что что-то не так, я увидела это сразу, и… не предприняла ничего. И я почувствовала себя более чем виновной, ведь окажись на месте драконницы любая иная человеческая леди, я, вероятнее всего, попыталась бы вмешаться мгновенно. Видимо, стоит признать один неоспоримый факт — я расистка.

— Как давно вы стали неважно себя чувствовать? — обратилась я с вопросом к леди Арнел.

Драконница посмотрела на меня, затем перевела выразительный взгляд на миссис Макстон, еще не ведая, что моя домоправительница и не такие взгляды видала.

— Еще чаю? — практически с издевкой осведомилась миссис Макстон.

— Оставьте нас, — повелительно приказала леди Арнел.

— Я с удовольствием оставлю вас наедине с вашими гордостью, высокомерием и заносчивостью, но даже не надейтесь, что я оставлю с вами мисс Ваерти, — бескомпромиссно заявила мисси Макстон. И добавила убийственное: — Чаю?!

Леди Арнел молча протянула чашку, моя экономка так же молча налила в нее еще чай, после чего отставила поднос с заварником на тумбочке, и села возле меня.

— Мисс Ваерти, на вас лица нет, — сообщила мне моя дорогая экономка.

— Не удивительно, — прошептала я. И повторила свой вопрос: — Так когда же вы почувствовали себя дурно, леди Арнел?

Старая драконница для начала выпила весь чай из чашки, несмотря на то, что он был обжигающе горячим — драконы могли позволить себе пить даже кипяток, но я этому совершенно не завидовала. Вероятно потому, что находила чаепитие крайне приятным действием, минутами отдыха, когда вдыхая аромат напитка, ожидаешь его остывания, и согреваешься теплом, запахом, вкусом. Чаепитие, как и добродетель, не способствует спешке.

— Три недели назад, — хрипло произнесла леди Арнел, отдав уже пустую чашку миссис МакАверт.

Та, сохраняя почтительность, не садилась в присутствии леди, и в целом, чувствовала себя несколько скованно, с трудом сдерживая собственные эмоции от пережитого.

— Пожалуй, вам тоже не помешает успокоительный чай, — я грустно улыбнулась.

— Пожалуй, мне не помешает бренди! — в сердцах воскликнула миссис МакАверт.

— Так к чему церемонии? — вскинула бровь драконница. — Где взять вам известно, сходите и налейте себе, и мне заодно.

— Вам нельзя, — мгновенно сообщила я леди.

— Чай? — улыбка миссис Макстон стала почти равной ухмылке лорда Давернетти.

И леди Арнел не могла этого не отметить.

— Я вижу, вы слишком много времени проводите в компании старшего следователя, — язвительно заявила она.

— Увы, — мрачно подтвердила моя экономка.

— Бренди? — вопросила миссис МакАверт.

— Бурбон, — решила миссис Макстон.

— О, боюсь, я едва ли разбираюсь в этом напитке, но у леди Арнел большой выбор, идемте, — предложила экономка Арнелов.

Ее манипуляция была бы заметна даже слепому, и миссис Макстон вопросительно посмотрела на меня, явно не желая оставлять меня же наедине с драконницей, но я лишь улыбнулась и сказала:

— Идите, миссис Макстон.

— Я не стану закрывать двери! — сразу предупредила она, и даже не меня — леди Арнел.

Та молча кивнула.

Когда обе экономки вышли, дверь действительно осталась открытой, более того — миссис Макстон выразительно и дерзко поставила стул, придерживающий двери нараспашку, тем самым демонстративно выразив все свое мнение по поводу драконов и их магии.

— Зачем вы так? — донесся до нас тихий вопрос потрясенной миссис МакАверт.

— Мисси МакАверт, душечка, я служила дракону почти два десятка лет, и это был лучший из всех драконов, а потому именно он научил меня главному — никогда не доверяй драконам, — произнесла миссис Макстон. — Так где же ваш бурбон?

И звук удаляющихся шагов, донес до меня не слишком приятную истину — я осталась наедине с леди Арнел. И, увы, я все так же едва ли могла относиться к ней по-доброму, даже не взирая на более чем обоснованное чувство вины.