Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Впереди возникло здание мини-маркета с до блеска отполированной витриной и остроконечной крышей.
— Это? — оживился Алексей. — Ничего, сойдет.
— Мне пойти с тобой?
— Нет. Лучше подожди на крылечке. Или зайди внутрь, купи что-нибудь.
— Ладно.
За прилавком стояла все та же знакомая продавщица. Она тут же узнала Асю, заулыбалась:
— Пришли? Семен Антонович у себя, можете сразу идти.
Алексей скрылся за служебной дверью.
— Симпатичный у вас муж, — продавщица облокотилась грудью на прилавок, — с такими будет о чем поговорить, не то что Сашка наш — вот гордец, каких мало. Как челюсть выпятит — вылитый Шварценеггер, а в голове ни бум-бум.
Ася кивнула, стараясь скрыть улыбку.
— Зовут-то как его?
— Алексей. Алексей Михайлович.
— Ну какой он для меня Михайлович, — засмеялась женщина, — Леша, да и всё. А вы кто?
— Н-настя, — слегка запнувшись, проговорила Ася. Что ж, пора привыкать: у нее теперь две жизни, будет и два имени.
— Анастасия и Алексей, — продавщица умиленно покачала головой, — красивое сочетание. У дочки моей с зятем имена тоже на одну букву начинаются — Наталья и Николай. Говорят, это к счастью.
— Наверное, — согласилась Ася.
— Да вы проходите, — пригласила продавщица, — присядьте. Здесь у меня стул есть, чего зря ноги топтать. Сынок-то ваш как? Гляжу, на отца не очень похож, мамин, стало быть.
— Мой, — рассеянно подтвердила Ася. Она вдруг почувствовала странное напряжение и тревогу.
Продавщица оживленно болтала, Ася отвечала ей односложно и невпопад, но женщина не замечала этого, радуясь возможности развеять скуку и пообщаться с новым человеком.
— Хорошо, когда муж есть. Мой вот умер два года назад. Знаете, Настенька, как одиноко, вот, даже работать пошла, чтобы дома целый день в тоске не сидеть. А тут всё то же — ни души.
Дверь внезапно распахнулась, появился Алексей. Лицо его было каменным, точно маска. Он стремительно пересек зал и остановился перед Асей.
— Идем.
— Куда? — Она непонимающе уставилась на него, чувствуя, как сердце падает вниз.
— Пошли, говорю.
На пороге коридорчика показался плотный мужчина в пиджаке и очках в модной дорогой оправе.
— Семен Антоныч, дорогой! — всплеснула руками продавщица. — Что случилось?
— Видите ли, — плотный подошел к Асе поближе. — вы нам не сказали, где служил ваш муж.
— А что, это так важно? — осевшим голосом проговорила она.
— Очень, — спокойные холодноватые глаза мужчины глянули прямо ей в лицо из-под стекол очков, — я работаю в коммерческой торговле много лет, и мой принцип не брать на работу тех, кто воевал в Афганистане.
— Почему? — Ася судорожным вздохом подавила подступающие к горлу слезы.
— Потому, — веско проговорил плотный, — что у меня есть печальный опыт общения с этими людьми.
— Но ведь люди все разные, разве можно делать такие обобщения?
— К сожалению, можно. — Мужчина по-хозяйски оперся рукой о прилавок.
Ася, как завороженная, не отрываясь смотрела на его ладонь, широкую, квадратную, с крепкими короткими пальцами. На безымянном поблескивала золотая печатка.
— Вы не имеете права, — тихо сказала Ася.
— Имею, девушка. Еще как имею.
— Но заведующая…
— Это мой магазин. Инна Николаевна — моя жена. Еще вопросы будут?
Ася затравленно взглянула на продавщицу. Та улыбалась жалкой, сочувственной улыбкой.
— И все-таки…
— Настя! — Алексей больно дернул ее за руку. — Перестань унижаться. Пошли. — Он вытащил Асю на крыльцо, не выпуская ее запястья, лихорадочными движениями достал сигареты, закурил.
— Пусти! — потребовала она, пытаясь освободиться. — Я ему скажу! Ведь так нельзя, это несправедливо, понимаешь ты или нет!
— Перестань, — он поморщился, точно от боли, — справедливость бывает только на том свете. А может, и там нет.
— Леша… — Её голос сорвался, глаза наполнились слезами.
— Ты еще будешь тут реветь. — Алексей быстро зашагал прочь от магазина. Ася едва поспевала за ним, на ходу всхлипывая и спотыкаясь.
Они почти бегом одолели два квартала, и только тогда Алексей остановился.
— Ничего, — он искоса взглянул на заплаканное Асино лицо, — обойдемся. Не впервой.
— Сволочи, — проговорила Ася тихо и яростно.
— Не ругайся, Малыш, тебе это не к лицу.
— Ненавижу! Почему так? Почему вы им не нужны?! Вы же… вы за них кровь проливали, вернулись искалеченные, больные, а они… сытые, обожравшиеся на всю жизнь!
Она кричала и рыдала одновременно, так, что проходящие мимо люди смотрели на нее недоуменно и испуганно.
— Зачем ты меня увел? Я бы ему сказала! Я бы показала… рожа! Где он был, когда вы…
— Настя! Настенька! — Алексей сгреб ее в охапку, прижал к груди, так, что стало трудно дышать. — Замолчи, Настенька, успокойся. Не надо, милая, перестань.
Ася уткнулась лицом в его куртку, плечи се вздрагивали.
— Прости… меня.
— Ты о чем? — В голосе Алексея звучало искреннее удивление. Он легонько отстранил ее от себя.
— Дура я. Дура самонадеянная. Думала, что все знаю, как лучше, как правильнее…
— Ты не дура. И действительно все знаешь. Ты только одного не учла: все люди хотят, чтобы им было спокойнее. Все, понимаешь? Им ни к чему наши проблемы, у них полно своих. Они говорят, что не просили нас проливать кровь. — Алексей сделал паузу, поглядел куда-то в сторону. Потом погладил Асю по плечу. — Знаешь, самое удивительное, что они правы. Они ведь действительно не просили.
— Это не так, — Ася решительно замотала головой, — не так. Есть другие, неравнодушные, которые понимают…
— Наверное, где-то есть, — согласился Алексей, — только… только мне, Малыш, от этого не легче. — Он нагнулся и поцеловал ее в мокрую от слез щеку. — Все, кончай хлюпать. Хорошо?
Ася прерывисто вздохнула и кивнула.
— Знаешь что? — Она виновато улыбнулась. — Есть хочется. Даже странно — казалось бы, должно быть совсем наоборот.
— А чего странного? — спокойно проговорил Алексей. — Накричалась, выпустила энергию, вот организм и требует восстановления. Это, Малыш, физиология. Пошли домой, пельмени сварим.
Ася решительно помотала головой.
— Не хочу пельмени, хочу в кафе. Здесь за углом, неподалеку есть классное такое, я там была. Давай сходим, мы же с тобой нигде не бываем, сидим в твоей конуре с Пал Палычем. Ну пожалуйста!
Алексей мрачно усмехнулся.
— Самое время для кафе. Что будем отмечать?
— Ты согласен? Да? — Она вытерла ладонью остатки слез. — Я заплачу.
— Чего-о? — Алексей смерил ее ироничным взглядом. Тоже мне, спонсорша нашлась.
— Но ведь я же придумала эту дурацкую затею с магазином, — попробовала воспротивиться Ася, — стало быть, с меня и угощение и…
— Так, Малыш, все. — Алексей легонько тряхнул ее за плечи и подтолкнул вперед. — Показывай дорогу в свое кафе. А будешь разглагольствовать — пойдёшь пельмени есть.
Она вздохнула.
— Ладно.
Они дошли до конца улицы, свернули налево и остановились перед
