– Вот какая пехота! – сказал государь. – Оставляет артиллерию без прикрытия; ежели б я был на месте неприятеля, я бы давно уже атаковал эту артиллерию и взял ее всю.

При сем он послал меня, чтобы подвинуть 11-ю дивизию, которая перестроилась по его приказанию. Между тем с подоспевшими батальонами государь атаковал местечко Белую Церковь и занял оное с барабанным боем, чем и кончились маневры.

С того времени, как войска поднялись, они были под ружьем 11 часов; но люди, ободренные похвалой государя, не жаловались на усталость. Генералов государь собрал пред войсками и сделал им несколько замечаний, но весьма хладнокровно. Он, кажется, не мог быть недоволен в сей день, хотя и сердился несколько раз. После того он возвратился в Александрию, отобедал наедине с генералом Цитеном и в 5 часов пополудни выехал в Новую Прагу для осмотра собранного там кавалерийского корпуса. Когда он садился в коляску, то сказал мне, чтобы я занялся своим корпусом и поставил его на ту ногу, как он его видеть желает.

14-го же Адлерберг сообщил мне от имени государя, что его величество не соизволяет на назначение начальником дивизии, на место Маевского, одного из названных мною трех генералов (Галафеева, Соболевского и Гасфорта), но предоставляет мне избрать из трех: Линдена, Данненберга или Варпаховского. Я отвечал, что по разным причинам не могу избрать ни одного из них. Сие решение государя было еще сделано накануне. По-видимому, государь, оставшись доволен движениями Маевского во время маневров, кажется, переменил свое мнение; потому что, когда я 15-го числа послал в Новую Прагу[47] адъютанта своего к Адлербергу с разными бумагами, от меня требованными, и, между прочим, изменив решение свое, просил назначения Данненберга, то государь отказал мне в том, и Адлерберг отвечал, что сего нельзя было государю ныне сделать, потому что он остался доволен Маевским на маневрах.

Так кончились смотры в Белой Церкви. Вообще заметно было неудовольствие государя во многих случаях; но причиной сему, как кажется, было не дурное состояние пехоты, в каком она от позднего осеннего времени представилась, но дурное впечатление, с коим государь прибыл уже в здешнюю сторону. При свидании его с фельдмаршалом в Киеве, он провел более получаса с ним, но не дал ему случая выговорить ни одного слова, а все рассказывал о поездке своей в Вену[48]. Фельдмаршал и без того не располагал приносить ему никакой жалобы; но мысль об оскорбленном старце не могла не беспокоить государя, и он, в охулении войск, под его командой состоявших, искал как бы оправдания своему поступку.

Киев, 22 октября

15-го числа я еще оставался в Белой Церкви для окончательных распоряжений по госпиталю, а 16-го возвратился в Киев.

Во время поездки в Крым я получил приятное для меня известие о назначении Соболевского вместо Маевского для командования 13-й дивизией, вопреки сделанного мне отказа; с другой стороны, я получил официальный отказ от Бенкендорфа, по воле государя, в просимом дозволении перевезти тело Муравьевой из Сибири в Россию.

Киев, 11-го ноября

8-го числа к вечеру брат Александр приехал к берегу Днепра, через который он не мог в тот вечер переправиться, потому что лед на реке не был еще тверд. 9-го поутру я поехал к нему, и он переправился со всем семейством на правый берег и остановился у меня. Сегодня получил я уведомление Клейнмихеля о том, что государь, по ходатайству моему, наградил некоторых военных чиновников, представленных мною после белоцерковного смотра.

Станция Кайры, 28 ноября

17 числа я выехал из Киева со всем семейством, сделав нужные распоряжения, дабы брат Александр, имевший выехать после меня, встретил всевозможные пособия, как в Киеве, так и по пути.

20-го я прибыл в Елисаветград, где был дружески принят Сакеном. 22-го в Николаев, где я ночевал у адмирала Лазарева, а 24-го в Одессу, где семейство мое, по приглашению, остановилось в доме Пуля, а я в трактире.

25-го я был у графа Воронцова и Витта, и от сего последнего, к крайнему удовольствию моему, узнал, что Маевского, начальника моей 13-й дивизии, коего государь обещал мне сменить, наконец, перевели в другой корпус, а мне на его место дали генерала Соболевского, человека весьма достойного, которого я просил у государя, но в коем мне было отказано, потому что он еще был далеко не из старших генералов. Беспорядки, допущенные Маевским в последнее время в Белой Церкви в призрении больных, коих он большое число поморил, ставили меня в обязанность, вопреки отказу государя, войти о смещении его с представлением по команде; но сей переменой мера сия, всегда неприятная, отменилась. По моему же ходатайству переменили в сей дивизии одного бригадного и одного полкового командира, так что с сими средствами я могу надеяться привести дивизию сию в устройство. Сии новые назначения показали мне более всего, что государь, вникая в мои представления, уважает их, и много поощрили меня к предстоящим мне занятиям.

26-го я оставил в Одессе семейство свое и отправился в Крым по возложенному на меня государем поручению исследовать на самом месте, возможно ли построить близ Севастополя землянки на 15-ю дивизию, приходящую туда ежегодно из дальних квартир для работы новой крепости.

На второй станции от Одессы я встретил брата Александра, оставившего семейство свое на пути в Бериславе[49] и следовавшего в Одессу, дабы явиться к графу Воронцову.

27-го я прибыл в Берислав, где виделся с семейством брата, ожидавшим его возвращения, и смотрел роту Пражского полка, тут квартировавшую.

27-го я поехал далее; но дабы видеть хоть часть Люблинского полка, пришедшего уже на квартиры свои в Орехов[50] и Александров, я, по переправе через Днепр, поворотил налево, чтобы нагнать и осмотреть батальон сего полка, запоздавшего против маршрута выступлением своим из Крыма, и застал его в двух переходах от переправы.

Сегодня, 28-го, я осмотрел батальон сей и пустился обратно; но по чрезвычайно дурному состоянию дорог, дурной погоде и темноте, застигшей меня ночью, остановился здесь на ночлег.

Севастополь, 3 декабря

За дурным состоянием дорог, я не мог приехать в Симферополь прежде 1 декабря, 2-го поехал в Севастополь, куда прибыл вчера же поздно ввечеру, осмотрел войска в казармах, а сегодня осмотрел их во фронте и, собрав все нужные сведения, касающиеся до поручения, на меня возложенного, располагаю выехать завтра обратно в Симферополь.