бы я была такой же красивой,

Как Гончарова Наталья,

То полюбил бы меня Пушкин?

Да нет, наверное.

***

Дождь огорошил лужи.

Мокрые коровы

Бредут по асфальту снова и снова.

Это действительно крупный рогатый скот.

Молнии, гром и гроза.

Нет только горохового супа

Вдоль шоссе и дорог.

***

Я стою без зонтика в тонких калошах.

В единой одежде два сезона.

Мимо дым от влажных сигарет.

Свет ушёл. Ни дизеля, ни терминала.

Здесь на севере забываешь

Зимнюю погоду,

Впрочем, осень тоже.

И весну.

Лето, лето, лето.

Не уставая подпевало:

Я тебя от холода вылечу.

***

Что-то шумно-крикливое,

Всеобще-планетарное,

Глобально-умное,

Остро-социальное,

Засаживающееся в мозгах,

(Причем с хорошей стороны),

Имеющее право на философию,

Но где честностью — скромны. -

Не про меня.

Я из глубинки.

Не Ломоносов только.

Три раза ем,

Сплю,

Опорожняюсь,

Простенькой информацией питаюсь.

В моём житие — одежды из рынка

Покупают даже богатые дамы.

Дом с унитазом считается пиком,

А мужчина, который работает — счастьем.

Правда, пьют.

Правда, бьют.

Выглядим потрепанно даже в сорок.

Курица с чесноком и сыром

В ананасовом и майонезном соке

По праздникам и будням чтут.

Я не видела ни огней Бразилии,

Ни славненьких кенгуру.

Честно, даже по провинциям

Путешествовать можно

С версиями:

Смогу и не смогу.

Где какой кортик, камень у кинжала,

Арабские вязи,

Исторический догмат.

В сердце тайги

Эту историю засосало

В сердце тайги:

Бывай, привет.

Может и ломился первобытный у коренного берега,

А может и нет.

Динозавры, мамонты -

Спросите в музее.

И живите долго лет.

В моём мире

Сутки поделены.

В моём мире — важна взрослость.

Чтить рыночные каблуки.

Чтить цены на продуктовую непошлость.

Строить домик.

Рожать детей.

Быть свиньёй,

Но также видеть во всём хорошее.

Кривозубым,

Кривоногим,

Не золотым.

И обмахиваться жизни веером.

Просто. Без прикрас.

***

А впрочем и меня любили.

Соврать в последнем отчёте не получится.

У некоторых на Земле любовь живёт по сроку.

Не вечно-благоразумная.

В пятницу — полюбил.

И чпокнуть получилось.

В субботу вспомнить трудно:

Был там или не был.

И это хлеб, ребята.

Кто-то вовсе девственником умрёт.

Срочная любовь,

Как поневоле армия:

Два года и уйдёт.

И это хлеб, ребята.

Коль успеете подзалететь.

Порадоваться, не заболеть.

А потом — другие люди.

В жизни надо всё успеть.

Новые кольца, новые заботы.

Новые жёны и мужья.

Что ж.

Тогда и мне харэ прибедняться.

Была любовницей. Супругой.

Даже мамой.

Короткий срок.

Но, наверное, надо спросить у самой этой штучки.

А не молоть односторонне чепуху.

Наверное, любовь расскажет:

— Прекратите шутки

Прекратите анекдотизировать и проклинать.

Любовь живёт и продолжается

Пускай вы не у её ворот.

Осыпались, осмеяны.

А думали, что благословены?

Удобрены, политы, взрощены,

Чтоб далее расти и зацветать?

Любовь стояла между страшны судьями.

Окислились лица у богов и сатаны.

— Проходили. Этой воды напиться:

Невозможно противостоять.

Все равны.

Краткосрочно. Долгосрочно.

Мой сосуд пустел и наполнялся.

Я стояла у ворот.

Купидон мне нагло улыбался.

— Будешь нашим серенадочником,

Мелким хвостатым потаскуном.

Будешь среднему мужику поклоняться.

Дарить цветы, стоять под окном.

— Да пошли вы.

Сказала я.

И написала нестройные прибауточки.

Моя домра и гитара

Для другого предназначены.

***

Когда-нибудь ты всё это вернёшь:

Жизнь сдаётся в аренду.

Думал страстно: нажито, моё.

Думай. Только понапрасну.

Солнце, ночи, дом, семья.

Маленький кактус в горшочке.

Самый счастливый момент.

Расписан в квитанции год от года

Понемножку.

Думаешь: я накачал мышцы.

Я похудела.

Я яростно справедливостью болела.

Я соблюдал и пост, и ЗОЖ.

Я в большой и дружной семье рос.

А потом — погост.

Сдать обратно руки, ноги, тулово, голову.

Бранись-не бранись.

Не было толку в сердце занозинах.

Не было смысла воевать.

Не было смысла гореть и страдать.

Надо было сидеть у окошка.

Кушать спелый банан, кашу, морковку.

Вышивке с курочками улыбаться.

Ходить с весёлым разинутым ртом.

Не обращать внимания на дурдом.

Собирать ягоды.

Ласкать детей.

Не увлекаться диетами.

Не бояться половых инфекций.

Говорить, что думаешь.

Делать то, что хочешь.

Не переносить на потом.

Но право пользования расширяло границы.

Можно всего на свете добиться.

Можно оскорблять, убивать, издеваться.

Можно лежать и плевать в потолок.

Я ещё не смирился.

Не разобрался.

Я пытаюсь вытянуть воздух.

Посчитать на пальцах:

Сколько того и того.

Есть ли жизнь после смерти?

Был ли смысл?

Будут ли перемены?

Верить в лучшее пригодится?

Или всё самому на себя взвалить?

Перекрыть.

Переписать.

Объяснить.

Что жизнь — не аренда.

А что-то хорошее.

***

Осень.

И потянулись гребаные стишки.

"Особое" настроение.

Взял и запиши.

***

Облачная любовь

Ты слишком солнечная.

Слишком живая.

Летняя.

Я безобразно облачный

Ночной.

Дождевой.

Из холода и тьмы.

Я нашла значок,

Задавленный шинами

И той грубой осыпкой для дорог.

Я в переулке,

Где продавались арбузы,

Зажатая осенью

Вдоль и поперёк.

Мой зонтик над тобою двигается,

Как чуткий небесный мореход.

Ты чихаешь, кашляешь.

В бодрствовании снится

Лето красное да зелень

Улиц и дворов.

У него рубашка очень прозаическая.

То есть, как кусок географической карты:

Реки, горы, низменности. Лица

С юга, с тёплых берегов.

Это просто завлекалочка.

Панорама вывесок рекламы.

Ты мне грустью угрожала.

Проклинала всю мою тоску и шрамы.

Он — не деланный. Правдивый.

Как вода, из которой состоит океан.

В круговороте жизнь его вертело.

Он привык спешить и наполнять.

Если б знал я, или ране научили,

Что бывают в мире милы дураки.

Я б не парился. Меня бы не сосало

В то, что был и плыл со скуки.

***

Я так постарела за это лето.

Вот так наступает возраст.

Впереди полтинник.

Шестьдесят, семьдесят.

Восемьдесят.

Держись, старушка.

Держись, тётка.

Держись, человечек.

***

2 Дакота

Тихо в доме без детей.

Скучно, пусто, сонно.

Но ведь когда-то они вырастают

И перестают быть теми маленькими вьюнами,

Которые как будто принадлежали тебе,

А теперь ищут взрослых забот и утех.

Когда-то они сами захотят

Стать взрослыми.

Им неинтересны станут старые игрушки.

Поверь. Лучше будет им страдать и плакать от одиночества любви,

Чем спать возле спокойной тёплой груди

Защищенными и безмятежными.

Так, родители твои начинают относиться тебе, как к равному.

Если не так. То требовать будут точно, как от дяди с усами, или тёти с пакетами.

Ах, неужели! Неужели!

И они забывают, что ты когда-то мелким

В пелёнках вопил и волочился,

Как