– Пожалуй, я вам больше ничего не скажу.

– Как вам угодно.

Когда молодой человек вышел из комнаты, Пуаро внес в блокнотпоследнюю запись: «Р.Б. – 17.55?»

Затем он взял большой лист бумаги и начал писать на нем, азакончив, склонил голову набок, обозревая результат. Текст выглядел следующимобразом:

«Бойнтоны и Джефферсон Коуп покинули лагерь около 15.05.

Доктор Жерар и Сара Кинг покинули лагерь около 15.15.

Леди Уэстхолм и мисс Прайс покинули лагерь в 16.15.

Доктор Жерар вернулся в лагерь около 16.20.

Леннокс Бойнтон вернулся в лагерь в 16.35.

Надин Бойнтон вернулась в лагерь, поговорила со свекровью в16.40 и пошла в шатер около 16.50.

Кэрол Бойнтон вернулась в лагерь в 17.10.

Леди Уэстхолм, мисс Прайс и мистер Джефферсон Коуп вернулисьв лагерь в 17.40.

Реймонд Бойнтон вернулся в лагерь в 17.50. Сара Кингвернулась в лагерь в 18.00. Мертвое тело обнаружено в 18.30».

– Интересно, – промолвил Эркюль Пуаро. Сложив лист вдвое, онподошел к двери и велел прислать Махмуда. Толстый драгоман был, как всегда,словоохотлив. Фразы лились нескончаемым потоком.

– Всегда во всем обвиняют меня! Что бы ни случилось, виноватя! Когда леди Эллен Хант растянула лодыжку, спускаясь с жертвенника, этооказалась моя вина, хотя она надела туфли на высоких каблуках и ей было неменее шестидесяти лет, если не все семьдесят! Вся моя жизнь – одни горести! Атут еще неприятности, которые нам причиняют евреи…

Пуаро наконец удалось задать вопрос.

– В половине шестого, говорите? Нет, не думаю, чтобы кто-тоиз слуг был там тогда. Понимаете, ленч подали поздно – в два, – а потом нужнобыло убрать посуду. После ленча все пошли спать. Американцы ведь не пьют чай. Кполовине четвертого мы все уже спали, но в пять я был на ногах – я всегда слежуза удобствами леди и джентльменов, которых обслуживаю, и знаю, когда английскиеледи пьют чай. Но никого не оказалось – все ушли гулять. Ну, тем лучше – яснова смог лечь спать. Без четверти шесть начались неприятности – знатнаяанглийская леди вернулась и захотела чаю, хотя слуги уже готовили ужин. Онаустроила суету – велела мне проследить, чтобы воду вскипятили как следует. Ах,добрый джентльмен, что за жизнь! Я всегда делаю все возможное и всегдаоказываюсь виноватым…

– Покойная леди очень рассердилась на одного из слуг, –сказал Пуаро. – Не знаете, кто это был и в чем причина?

Махмуд воздел руки к небесам.

– Откуда я знаю? Старая леди мне не жаловалась.

– А вы могли бы это выяснить?

– Нет, добрый джентльмен, это невозможно. Никто из слуг низа что не признается. Абдул скажет, что это был Мухаммед, Мухаммед – что этоАзиз, Азиз – что это Айса, и так далее. Глупые бедуины – чего с них взять? – Онперевел дух и добавил: – А вот я получил образование в миссии. Могу прочитатьнаизусть Киттса… Шелли…[46]

Махмуд начал бойко декламировать, и Пуаро содрогнулся. Хотяанглийский не был его родным языком, он знал его достаточно хорошо, чтобыпроизношение драгомана причиняло ему страдания.

– Великолепно! – поспешно воскликнул Пуаро. – Изумительно! Ярекомендую вас всем моим друзьям.

Избавившись от Махмуда, он понес свой график полковникуКарбери, которого нашел в его кабинете.

Карбери передвинул в сторону галстук и осведомился:

– Что-нибудь выяснили?

– Сообщить вам мою теорию?

– Если хотите. – Полковник вздохнул. За свою жизнь емупришлось выслушать великое множество теорий.

– Моя теория состоит в том, что криминалистика – легчайшаянаука в мире! Стоит позволить преступнику говорить, и рано или поздно онрасскажет вам все!

– Припоминаю, что вы уже выражали подобную мысль. Ну и ктоже вам все рассказал?

– Все. – Пуаро кратко изложил содержание утренних бесед.

– Хм! – произнес Карбери. – Да, тут есть одна-две нити.Жаль, что они, похоже, ведут в противоположных направлениях. Но я хочу знать,можем мы предъявить обвинение или нет.

– Нет.

– Этого я и боялся, – снова вздохнул полковник.

– Но до ночи вы будете знать правду! – добавил Пуаро.

– Это вы мне уже обещали. Но я не уверен, что у васполучится. А вы?

– Полностью уверен.

– Приятно слышать.

Если в голосе Карбери и слышалась усмешка, Пуаро не обратилна нее внимания. Он предъявил свой график.

– Аккуратно, – одобрил полковник Карбери, склоняясь над ним.– Знаете, что я думаю? – осведомился он через минуту.

– Буду рад услышать.

– Молодой Реймонд Бойнтон тут ни при чем.

– Вы так думаете?

– Да. Чист как роса! Мы могли раньше об этом догадаться – вдетективной литературе наиболее подозрительный всегда оказывается невиновным.Раз вы и в самом деле слышали, как Реймонд говорил, что собирается прикончитьстарую леди, значит, он этого не делал.

– Вы читаете детективы?

– Тысячами, – ответил Карбери. В его голосе послышаласьмальчишеская досада. – Полагаю, вы не станете делать те штуки, которые сыщикипроделывают в книгах? Составлять список многозначительных фактов, которые напервый взгляд кажутся ничего не значащими, но в действительности ужасно важные,и так далее.

– Значит, вам нравится детективная литература подобногорода? Извольте – я с удовольствием подготовлю такой список для вас.

Пуаро положил перед собой лист бумаги и быстро написалаккуратным почерком:

«МНОГОЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ ФАКТЫ

1. Миссис Бойнтон принимала микстуру, содержащую дигиталин.

2. У доктора Жерара пропал шприц.

3. Миссис Бойнтон получала удовольствие, удерживая своюсемью от контактов с другими людьми.

4. В день своей смерти миссис Бойнтон предложила семьеотправиться на прогулку и оставить ее в лагере.