— Поделиться не хочешь? — Лукесси не переставал жевать.

— Я хотел сделать тебе сюрприз, — ответил Манджино. — Кстати, идею подкинул Юджин.

— Транкатта?

— Он самый.

— Что он, мать его, может предложить? Толкнуть очередную дозу?

— Лучше, — покачал головой Манджино. — Позволь мне тебя удивить. Тебе понравится.

Лукесси погрозил своему собеседнику пальцем:

— Смотри, не облажайся.

Оба посмотрели на часы.

— Кстати, насчет Юджина, — сказал Лукесси. — Ты с ним построже. Не давай ему вилять.

— Завтра у нас с ним очередная встреча, — ответил Манджино.

Лукесси доел сосиску, вытер губы бумажной салфеткой, скатал салфетку в комок и выкинул в пролет лестницы.

— Видел подружку Ларри? — спросил он. — Классная телка.

Манджино расплылся в улыбке.

— Конечно видел.

— Есть на что посмотреть, верно?

— Да, красотка.

Лукесси повел Манджино в коридор.

— Хоть в чем-то правильно тратит маменькины денежки, тупица несчастный.

— Ну да, наверное, — согласился Манджино.

Пистолет отдал ему пять лет назад старший брат, Джованни. Тогда в последний раз ограбили принадлежащий Джованни винный магазин. Грабители застрелили невестку Витторио Тангорры. Джованни Тангорра в тот день не успел защитить ни себя, ни жену. Пистолет они хранили в коробке под кассой. Когда к ним в магазин вломились грабители, Джованни принимал ванну. Вытираясь, он услышал выстрелы. Когда он выбежал в зал, его жена лежала на полу в луже крови. Ей три раза выстрелили в шею.

В день похорон Джованни отдал пистолет младшему брату. Потом он еще год жил в полном одиночестве и наконец покончил с собой — наверное, не выдержал.

Теперь Витторио Тангорра повсюду носил с собой тот самый пистолет двадцать пятого калибра. Выйдя из парикмахерской на перекур, он увидел на противоположной стороне Двадцать третьей улицы Ларри Берру. Тот стоял на тротуаре и махал ему рукой. Тангорра сунул руку в карман и пощупал рукоятку пистолета.

На Берре был темный деловой костюм. В руке он сжимал ручку черного кожаного кейса. Тангорра через плечо оглянулся на парикмахерскую и зашагал через дорогу. Берра с улыбкой поднял вверх обе руки.

— Не волнуйся! — крикнул Берра. — Я хочу только поговорить!

— Что тебе надо?

— Заключить сделку!

Парикмахер недоверчиво покачал головой и остановился в нескольких шагах от Берры.

— Денег у меня нет, — сказал он. — Я ведь сразу сказал. Пятьдесят тысяч — большая сумма.

Берра опустил руки.

— Точнее, не пятьдесят, а шестьдесят, но не будем мелочиться, — заметил он, хватая кейс одной рукой и протягивая старику вторую.

Тангорра сделал вид, что не замечает протянутой руки.

— Ты избил меня, как мальчишку. — Он опустил голову. — Я этого не забуду.

— Извини, — сказал Берра. — Я вышел из себя, забылся.

— Ты вполовину моложе меня, — продолжал Тангорра. — И избил меня, как мальчишку. Повалил меня на пол.

— Извини.

— Я не могу отдать тебе долг.

— Верь мне, я знаю.

— Что тебе нужно от меня?

— Помощь.

— Какого рода помощь?

— С полицией. Мне нужно, чтобы ты помог мне разобраться с полицией.

— Ко мне приезжал детектив, — сказал Тангорра. — Из отдела по борьбе с организованной преступностью.

Берра кивнул:

— Понимаю.

— Хотят, чтобы ты поговорил со мной по телефону.

Берра замахал руками:

— Витторио, я больше не требую, чтобы ты вернул мне деньги. Мне нужна только помощь!

— Откуда мне знать, что тебе нужно? Я старик. Что я могу для тебя сделать?

— Замолви за меня словечко, — ответил Берра. — Поговори с детективом, который к тебе приезжал, а про деньги забудем. Ну как, договорились?

Тангорра вытащил бумажник, порылся в визитных карточках и вытащил карточку, которую дал ему детектив Джон Денафриа.

— Ручка у тебя есть? — спросил он у Берры.

Берра вытащил ручку из внутреннего кармана пиджака.

— Конечно, — кивнул он. — Вот, бери.

Манджино наблюдал за происходящим из чулана, чуть приоткрыв дверцу. Транкатта и щеголевато одетый русский среднего возраста обменялись свертками. Оба положили свертки на письменный стол. Транкатта пересчитывал стопки стодолларовых купюр, а русский пробовал кокаин из целлофанового пакетика. Когда русский закончил пробовать товар, он постучал по пакетику и сунул его во внутренний карман спортивной куртки. Он пожал Транкатте руку и стал ждать, пока тот не сложит деньги в ящик письменного стола.

Затем Транкатта вместе с гостем вышел на стоянку. Еще раз пожал ему руку на прощание и повернул обратно.

Манджино следил за Транкаттой по монитору, установленному в кабинете. Он подождал, пока Транкатта войдет в кабинет и только потом вышел из-за стола.

— Ну что, проблем вроде бы не было, — заметил он.

— Надеюсь, и дальше не будет, — ответил Транкатта. — Я привык иметь с ним дело два-три раза в месяц. Но он хочет еще, и мне как-то не по себе. Ты ведь понимаешь, о чем я? Жадность никого еще не доводила до добра. Боюсь, его заметят, начнут следить — и тогда все, конец.

Манджино глубоко затянулся сигаретой и показал на ящики стола.

— Я ничего не увидел. В какой ты их положил?

Транкатта засмеялся.

— Надо было лучше смотреть, — сказал он, ткнув пальцем через плечо. — Надеюсь, ты как моя крыша хотя бы не пустой.

Манджино задрал штанину и показал Транкатте «беретту» девятого калибра, которую он носил в кобуре на лодыжке. Потом снова ткнул в сторону стола.

— Так куда ты положил денежки? — снова спросил он.

— Не спеши. — Транкатта жестом поманил Манджино к себе. — Вот, сейчас покажу.

Манджино отодвинул предложенный стул, а Транкатта отпер ключом ящик, в котором хранил деньги. Потом он сел на стол спиной к двери и пересчитал купюры. Манджино не сводил с него глаз.

Закончив считать, Транкатта разделил деньги на две кучки и взял из одной пять стодолларовых купюр.

— Пять сотен, — сказал он, передавая деньги Манджино. — Как видишь, трудиться тебе не пришлось.

Манджино, хмурясь, смотрел на деньги. Потом он показал на две кучки на столе:

— А с этими как?

— Одна — стоимость товара, другая — моя доля. А что? — спросил Транкатта. — Тебя пять сотен не устраивают?

— Насчет стоимости товара ты ничего не говорил, — упрекнул Манджино.

Транкатта пожал плечами:

— Я решил, ты и сам все понимаешь… Надеюсь, ты не думаешь, что товар достается мне бесплатно.

Манджино снова показал на деньги:

— Которая кучка твоя?

— Что?

— Сколько ты имеешь со сделки?

Транкатта оглянулся на деньги и всплеснул руками.

— Джимми, на что ты намекаешь?

— Сколько стоит партия? — настаивал Манджино.

Транкатта поморщился:

— Ты, наверное, шутишь?

— Нет, я серьезно.

— Джимми, — сказал Транкатта, — я и так сделал тебе любезность. — Он встал и развел руками. — Ну, так какого черта?

Манджино пожирал глазами лежащие на столе деньги.

— Сколько стоит твой гребаный товар? — снова спросил он.

Транкатта как мог старался остаться