неплохо, что он дергается, — заметил Манджино.

— Только не испорти все дело, — предупредил Лукесси. — Ларри — все равно что ходячий лотерейный билет. Что бы ты ни собирался предпринять, не забывай выжимать из него сок.

— Как из грейпфрута, — кивнул Манджино.

Лукесси закурил новую сигарету.

— А что Юджин? — спросил он.

— Нам поможет Джек Фама. Так надежнее.

— Он обещал, что тоже придет?

— Сказал, что постарается, — ответил Манджино. — Может быть, у него не получится. Все зависит от времени.

Лукесси рассмеялся.

— Не удивляйся, если он не объявится!

— Кто, Джек? Но почему?

— Из-за того, что ты сам только что сказал, — ответил Лукесси. — Будет надежнее, если он провернет дело вместе с тобой. Но он скользкий тип и всегда ищет предлог, чтобы улизнуть. Такие, как он, заранее готовят себе лазейку, запасной выход.

Манджино тоже закурил.

— Он нашел мне жилье… И он обещал, что постарается прийти.

— Особенно на него не рассчитывай, — посоветовал Лукесси. — И помни, что дело надо сделать.

— Я обо всем позабочусь, — заверил Манджино. — Так или иначе. С ним или без него. Я обо всем позабочусь.

Лукесси хлопнул Манджино по ноге.

— Потому-то тебя и принимают в семью, — сказал он.

Манджино изумленно ахнул.

— Правда? Серьезно? Меня берут?

Лукесси кивнул.

— Здорово, — заулыбался Манджино. — Конечно, я заслужил… Давно пора…

Лукесси ткнул Манджино локтем в бок.

— Ты заслужил.

Манджино встал. Его переполняла гордость.

— Можно узнать, когда это произойдет?

— О таких вещах не предупреждают заранее, — ответил Лукесси. — Тебе позвонят; тебе хватит времени на то, чтобы переодеться. Потом за тобой заедут и все объяснят.

Манджино похлопал в ладоши.

— Здорово! — воскликнул он. — Вот теперь все пойдет как надо!

Лукесси снова пихнул своего собеседника локтем в бок.

— Так и было задумано, — сказал он.

Глава 19

Юджин Транкатта у себя в кабинете рассматривал порнографические снимки, на которых две кореянки занимались сексом с несколькими мужчинами. Потом он положил снимки на стол и закурил сигарету. Напротив него бок о бок стояли два высоких и тощих молодых корейца в черных атласных рубахах и черных слаксах. Они недавно принесли ему конверт с фотографиями. Судя по внешности, обоим было не больше двадцати. Транкатта жестом показал им на диван. Парни сели.

— Я просил вашего босса кое о чем еще, — сказал он своим посетителям. — Мне нужна крыша.

Парень, который был выше ростом, ответил на ломаном английском:

— Мы есть крыша. Мы решить проблему.

Транкатта оглядел своих гостей с головы до ног и глубоко вздохнул.

— Да тот тип слопает вас обоих на завтрак и не поперхнется, — проинформировал он. — Надеюсь, вы пришли не пустые.

— Не надо бояться, — ответил кореец. — Мы пришли заряженные.

— Хорошо, — кивнул Транкатта. — И не мешкайте, не стесняйтесь пустить в ход то, что вы с собой прихватили. Тот тип — настоящий ублюдок, но ублюдок крутой.

— Мы решить проблему, — ответил азиат.

— Ну да, вы обещали. Когда вы вернетесь?

— После двенадцати, полночь.

— Не забудьте, приходите. У меня дурные предчувствия насчет сегодняшнего вечера.

— Не беспокойтесь. Мы придем.

— Ладно, — сказал Транкатта. — Знаете, сколько раз за свою жизнь я слышал эти слова? Если бы я получал за каждое обещание не беспокоиться всего по десять центов, сейчас я был бы богачом.

Кореец насупился.

— Не понимать, — заявил он.

— Да где вам. — Транкатта торопливо затянулся сигаретой. — Главное — приходите после полуночи. И постарайтесь отловить его снаружи. У него красный «понтиак-транс-ам». Он оставляет его на стоянке с той стороны.

Оба азиата встали.

— Мы прийти позже, — заверил тот, что повыше, поворачиваясь к двери. Его приятель последовал за ним.

Транкатта смотрел им вслед. Когда зазвонил телефон, он закуривал новую сигарету. От неожиданности он подскочил и уронил сигарету на пол. Наклонился, чтобы поднять ее, но вместо этого случайно наступил на нее.

— Что за чертовщина! — воскликнул он. — Все не ладится.

Джек Фама встретился с агентом Федерального бюро расследований в здании бруклинской синагоги. Кроме них, там никого не было. Они беседовали в темном проходе, под тусклой лампочкой.

— Вечером я должен попугать этого парикмахера, — сообщил Джек Фама специальному агенту Джону Феллеру, среднего роста крепышу, широкоплечему, с толстой шеей. Пока гангстер рассказывал, Феллер не сводил с него взгляда. У него были густые брови и проницательные глаза.

— Ну, а еще что? — спросил Феллер низким, сиплым голосом.

— До того я должен был помочь Манджино отделать одного типа, Юджина Транкатту, — продолжал Фама. — Но я уже отказался — сказал, что мне надо встретиться с Джо Шарпом на променаде.

— И он купился? — удивился Феллер. — Джо Шарп даже не подозревает о твоем существовании!

— Джимми Манджино вообще ни черта не знает! — презрительно отмахнулся Фама. — Он два года просидел. Только что вышел.

— Кого он собирается отделать?

— Я говорил, но вы не слушали, — сказал Фама. — Юджина Транкатту. Одного типа, который работает в отеле в Бруклине. Дело как-то связано с наркотиками. Джимми хочет забрать и деньги, и товар.

— Для Лукесси?

Фама бросил взгляд на часы.

— Скоро мне надо быть на Кони-Айленде, — заметил он.

— Куда торопишься? — спросил Феллер. — Участвуешь в поедании хот-догов на скорость в ресторане «Натан»?

Фама язвительно ухмыльнулся:

— Хоть я и не встречаюсь с Джо Шарпом, мне придется там помелькать.

— А что парикмахер?

— Манджино просит, чтобы я его припугнул, — рассказал Фама. — Поехал к нему домой в Шипсхед-Бэй и задал ему и его жене жару. Джимми хочет выбить у старика хотя бы часть денег, которые тот задолжал кому-то еще. Не знаю, кому точно. В общем, Манджино попросил меня припугнуть старика. Встряхнуть его хорошенько.

— Когда ты встречаешься с Лукесси? — продолжал спрашивать Феллер.

— Может, и никогда, — ответил Фама. — Мне никто ничего не говорит.

Услышав очередной уклончивый ответ, Феллер возмутился:

— Джимми Манджино нас не интересует! Нам нужен Лукесси.

— Лукесси работает с другой бригадой, — сказал Фама, тыча в себя пальцем. — Чего вы от меня-то хотите?

— Это ты чего-то от нас хочешь, Джек, — напомнил Фаме Феллер. — Ты хочешь остаться в Америке и обхаживать жен своих же соратников. Тебе очень не хочется вернуться на Сицилию и провести остаток жизни в камере, где тебя будут трахать все уже сидящие там парни, которые знают, что ты на воле обхаживал их жен.

— Сволочи вы, — выругался Фама. — Все время давите, да? Все время намекаете…

— Джек, ты мне не нравишься, и я ничего не могу с этим поделать, — заявил Феллер. — Такого, как ты, полюбить трудно.

Фама снова посмотрел на часы.

— Скоро мне пора уходить, — сказал он. — До Кони-Айленда пятнадцать минут езды.

— Не пятнадцать, а десять, — поправил его Феллер. —